Аквамариновая звезда, стр. 49
— Проснись! — Маша бросилась к ней, потрясла за плечо. Девушка испуганно открыла глаза.
— Маша... Ты здесь? Как? Что у тебя с глазами?
— Какое счастье, — Маша забыла все свои обиды и бросилась ей на шею. — С тобой пока все в порядке! Пойдем скорее, твой любимый человек-рыба обещал нас вывести отсюда.
— Мой кто? — Лилия схватила подушку и прижала ее к груди. В комнату вошел человек-рыба. Девочки смотрели на него не отрываясь. Мальчишеское лицо с широкими бровями и упрямо сжатым ртом, сверкающие яростью глаза; сгорбленная фигура, длинные зеленые шорты до колен; жабры на шее и на животе, под ребрами; длинные пальцы на руках и ногах, с перепонками; наголо бритая голова; на спине акулий плавник.
— Привет, Лилия, — сказал он спокойно, хотя выражение его глаз было ужасным. Он словно готовился с кем-то подраться.
— Привет, — заикаясь, тихо ответила девушка. Она окинула его взглядом с головы до ног, и еще раз, и еще.
— Я говорил тебе, я чудовище.
— Я знала об этом раньше...
— Но не видела. А теперь видишь.
— Ребята... — Маше было не по себе от их странного разговора. — Не надо сейчас, а? Нам нужно выбираться отсюда! Кола, Лилия в опасности.
— Кола... — прошептала Лилия. — Это твое имя? Я никогда не слышала его.
— Я не хотел, чтобы мы встретились вот так. Не хотел, чтобы ты знала, как я выгляжу, как меня зовут, и все это. Хотел оставаться просто человеком-рыбой, голосом из темноты.
— А я готова была на все, чтобы тебя увидеть.
— Как ты здесь очутилась? Я же отказался тебя похищать.
— Твоя мать приехала за мной на ракушке. Она сказала, ты хочешь меня видеть. Потом поместила меня в эту комнату, велела ложиться спать, пообещала, что мы встретимся утром. Что происходит, что вы оба здесь делаете?
Человек-рыба к чему-то прислушался.
— Нам нужно уходить. В коридоре, что-то происходит, мне это не нравится.
— Я никуда не пойду с тобой, чудовище, — тихо сказала Лилия. — Оставь Машу со мной и закрой дверь.
— Не называй его так, — попросила Маша и с жалостью оглянулась на человека-рыбу. Тот замер у двери. Потом поднял руку и посмотрел на свои длинные пальцы с перепонками.
— Мама сделала меня таким, в детстве, — вдруг пробормотал он. — У нее были на то свои причины. Просто скопировала немного там, сям... Она всегда говорила, что, если меня полюбит девушка, ей будет все равно, как я выгляжу.
— Мне все равно, — ответила Лилия. — Мне всегда было все равно. Потому что я никогда тебя не видела.
Вдруг ее одеяло обернулось вокруг ее ног и рук, кровать быстро начала подниматься.
— Не видела и все-таки любила! — крикнула Лилия, неловко упав на кровать, так что ее голова свесилась вниз. -— Но ты чудовище, потому что служишь Морской ведьме!
Люк за ней замкнулся.
— Ты понял?! — Маша подбежала к чело-веку-рыбе и схватила его за руки, а тот так и стоял, не двигаясь. — Она имела в виду, что ты чудовище внутри, а не снаружи! Она тебя любит!
Он смотрел на нее, явно не понимая, что она говорит.
— Скорее! Ты должен знать, куда ее подняли!
— Кола, Лилия у нас, — раздался голос, эхо которого разнеслось по коридору. — Мы слышали весь ваш разговор и приняли меры. Поднимайтесь в кабинет, живо! Я собираюсь заполнить коридоры и комнаты плотоядным планктоном. Немедленно идите сюда!
— Плотоядный планктон? — переспросила Маша.
— Мамин эксперимент... Уборка помещений и очистка от вредителей, защита от грабителей и от сбежавших результатов экспериментов, планктон, который съедает начисто всю органику. Нам надо спешить.
Он схватил Машу за руку и помчался по коридорам к лифту. На бегу девочка сбросила с себя тяжелый полушубок, оставшись в пижамной куртке и брючках. Когда они уже поднимались, Маша увидела сквозь круглые окошки, как пол покрывается грязнозеленым ковром, который становится с каждой секундой все толще и толще. Сброшенный полушубок покрылся им в мгновение ока.
— Стань снова прозрачной и спрячься за меня, — посоветовал ей человек-рыба. — Я хочу поговорить с мамой. Не знаю, что из этого получится, но я постараюсь ее отвлечь и открыть вам путь к лифту, который выводит на поверхность. Он за маминым стулом. Вы с Лилией выйдете и найдете мамину ракушку. Выходите в море. Когда рассветет,двигайтесь в сторону солнца, через два-три часа вы увидите город.
— Хорошо, — ответила девочка и щелкнула пальцами.
Глава 27
ВТОРОЙ ЧЕЛОВЕК-РЫБА
Кабинет Морской ведьмы выглядел точно так же, как и тогда, когда Маша впервые его увидела. Прозрачный шкаф с пустыми полками и веткой коралла, письменный стол, кушетка, ширма. На кушетке в обнимку с подушкой сидела Лилия. Кровати не было видно. За столом сидела Морская ведьма и смотрела в глаза девушке. Она даже не обернулась в сторону открывшихся дверей лифта.
— Ты успел, это хорошо, — проговорила она. — Теперь нас ждет работа.
— Мама...
— Оставил маленькую девочку на съедение плотоядному планктону? Ай-яй-яй, как печально! Клиент остался без эксклюзивных глаз, а ведь за них уже было заплачено. Никакого нового телевизора в этом году тебе, милый, не светит, мне придется вернуть перлиты.
— Мама!
— Сейчас я буду говорить. Наш клиент оплатил комплексное копирование и омоложение, предоставив нам сырье, за что получил немаленькую скидку. Здоровое сердце морской девы Андалии, фигура морской девы Акулии, длинные ноги морской девы Дельфы, красивые руки морской девы Кары, волосы морской девы Венессы, глаза морской девы Морены, овал лица и кожа морской девы Лилии, минус глаза, с которыми у нас, скажем так, не получилось. Я полагаю, с нашей стороны все в порядке и к нам нет никаких претензий.
— Да, — кратко ответил кто-то, сидящий за ширмой. Маша вытянула шею, стараясь заглянуть туда, но ничего не увидела. Выйти из-за спины Колы побоялась, ведь она была не невидимой, а прозрачной. Морская ведьма обязательно заметила бы ее при таком ярком свете.
Ведьма помолчала несколько секунд, постукивая карандашом по поверхности стола, искоса глядя на неподвижно сидящую на кушетке Лилию. Потом положила карандаш и сказала:
— Обычно в такие минуты, Лилия, я говорю, что вы ничего не почувствуете и через пару дней ваше лицо к вам вернется. Это правда, природные данные восстанавливаются со временем, но с вами я решила поступить немного по-другому. Я слышала, как вы сказали моему сыну, что он чудовище. Чтобы вы ощутили, каково это — быть чудовищем, я помещу вас на время восстановления в зеркальную комнату, чтобы вы видели себя поблекшую. Но это еще не все. Там будут висеть ваши портреты, которыми сын украшал свою комнату.
К концу речи Морская ведьма сорвалась на крик. Она прикрыла губы дрожащей рукой, сглотнула и продолжила немного охрипшим голосом:
— Возможно, кожа ваша восстановится, однако былой красоты вам не вернуть, черты лица исказятся. Надеюсь, что вы не потеряете рассудок и до конца испытаете все, что я для вас приготовила. Более того, если мне покажется, что вы не усвоили урок, я выращу на вашем прекрасном личике щупальца белосмешника.
— Мама, перестань. При чем тут Лилия? Какой урок, о чем ты? — воскликнул человек-рыба. — Обо мне все газеты твердят, что я монстр.
— Это вы сделали его чудовищем! — не дала ему закончить Лилия. — Вы — Морская ведьма.
— Морская ведьма! — женщина рассмеялась. — Кто это, по-вашему? Много лет назад я добилась успехов в индустрии красоты и здоровья, настолько больших успехов, что результаты моих экспериментов могли уничтожить на корню всю современную систему омоложения с помощью Зеленки. Кредиты и сердцееды стали бы не нужны. Разумеется, это не могло пройти мне даром. На каждом шагу на меня сыпались угрозы, мои исследования запрещали, лабораторию закрывали. Я бы выдержала, я бы не сдалась и в конце концов доказала бы эффективность моих методов и всю нелепость экономической системы, построенной на оплате кредитов здоровьем. Но конкуренты пошли на крайние меры — они похитили моего годовалого сына! Чтобы расплатиться с похитителями, я взяла кредит, и меня забрали сердцееды. Я была молода и красива тогда, всего на пять-шесть лет старше вас, я была талантлива, нет, гениальна... И вмиг стала ничтожной, нищей старухой! Но им этого показалось мало. Они поместили моего сына в лодку и пустили ее в океан, положив рядом с ним включенный телефон. Я слышала его плач и думала, что никогда его больше не увижу. Я бросилась за ним в море и почти поверила, что он утонул. Но я его спасла.