Земля Санникова (илл. Г. Никольского), стр. 24
— Онкилоны, воины и женщины! Вы слышали, что сказал шаман, что поведали ему небесные духи. Пока белые пришельцы с нами — бед не будет. Так будем просить их остаться с нами!
— Да, да, будем просить! — раздались голоса со всех сторон.
Вождь повернулся к гостям и, склонившись, произнес:
— Белые люди, посланники богов, народ онкилонов просит вас остаться жить с ним. Вы спасете онкилонов от бед. Мы дадим вам все, что вы хотите — лучшее жилище, пищу в изобилии, теплую одежду, когда придет зима, самых красивых женщин, — чтобы вы не терпели недостатка ни в чем. Вы будете жить как наши вожди.
— Все, все дадим вам, только оставайтесь с нами! — повторил хор мужских и женских голосов, и со всех сторон к гостям потянулись руки в умоляющем жесте.
Горюнов встал и ответил:
— Хорошо, мы согласны остаться у вас как ваши гости, пока вы сами нас не отпустите. Но мы хотим осмотреть всю вашу землю, и вы должны показать нам ее.
Горохов перевел эти слова, и крики радости огласили землянку. Вождь вторично склонился перед гостями и пожал руку каждому из них, предварительно прикладывая свою руку ко лбу и к сердцу, что означало, как они узнали позже, «от чистого сердца и без задних мыслей». Потом он сказал:
— Скоро у нас будет весенний праздник, на который соберутся все молодые женщины и девушки племени, и вы сможете, если захотите, выбрать себе жен. Вы оставили своих жен там, далеко, — он махнул рукой на юг, — а жить человеку без женщины скучно.
— Вот мы и в женихи попали! — рассмеялся Горохов.
— Но это страшно стеснит нашу свободу! — заметил Горюнов.
— Ну, там видно будет! — философски заключил Ордин.
СВЯЩЕННЫЙ КАМЕНЬ
Когда онкилоны, шумно выражавшие свою радость по поводу согласия чужеземцев остаться у них, несколько успокоились, а женщины опять разожгли костер, Амнундак обратился к гостям:
— Вы сказали, что хотите осмотреть всю нашу землю. Но знаете ли вы, что это опасно? В лесах живут разные хищные звери.
— Мы их не боимся — наши молнии поразят каждого хищника прежде, чем он нападет на нас, — услышал он в ответ.
— Кроме хищных зверей, в лесах живут дурные люди, гораздо опаснее зверей.
— Это интересно! — сказал Ордин товарищам.
А Горохов спросил:
— Что это, тоже онкилоны? Почему они опасны?
— Нет, это не онкилоны. Это дикие люди, и мы постоянно воюем с ними. Они очень сильные, и один на один мы не можем бороться с ними. Мы называем их «вампу», что значит «голые люди».
— Где же они живут?
— Они живут дальше, на востоке нашей земли. Они прячутся в лесах, нападают иногда на наши жилища, когда воины на охоте, и убивают стариков и детей, а женщин уводят. Мы очень боимся их. И вы с ними не справитесь, если они нападут на вас из засады с большими дубинами, копьями и ножами.
— Разве их так много?
— Мы не знаем, сколько. Когда наши предки пришли в эту землю, она вся была заселена этими дикими людьми. С ними долго воевали и вытеснили на восток.
— У них тоже есть жилища?
— Нет, они живут зимой в пещерах, а летом на деревьях, как птицы в гнездах…
— Вот чьи следы мы видели во время прошлой экскурсии! — заметил Горюнов.
— У них есть живые боги, огромные и очень злые, — продолжал Амнундак.
— Они приносят им жертвы.
— Какие такие боги?
— Видели вы на нашей земле большого зверя с рогами на морде?
— А, носорога! Да, видели.
— Их боги еще гораздо больше. Но вместо рога у них на голове пятая нога или рука, длинная и гибкая. Этой ногой зверь ломает лес, схватывает людей, бросает их на землю и топчет остальными ногами.
— Вот так зверь! — удивился Горохов.
— У этого зверя из пасти торчат два длинных белых зуба, как клыки у медведя, но гораздо длиннее и толще.
— Очевидно, это слоны! — догадался Горюнов.
— Уж не мамонт ли? — предположил Ордин. — Слонам на севере не место. Есть ли у него мех? — обратился он через Горохова к вождю.
— Да, он мохнатый, шерсть на нем красная.
— Разве у мамонта шерсть была красная? — недоумевал Костяков. — Я думал, судя по картинкам, что она была черная.
— Это неверно, — заметил Ордин. — На трупах, найденных в Сибири, шерсть была красно-бурая или рыжая… Но неужели вампу удалось приручить мамонтов?
— Этими зубами, — продолжал вождь, — зверь роет землю и добывает корни, которые съедает, а зимой сгребает снег, чтобы найти траву. Эти зубы нам очень нужны, мы делаем из них самые лучшие ножи, копья, стрелы. Но нам редко удается убить этого зверя; дикие люди очень стерегут своих богов.
— Тем более интересно познакомиться с вампу и с их домашними мамонтами! — воскликнул Горюнов.
— Я все рассказал вам, — закончил Амнундак. — Вы знаете теперь, что вам одним к диким людям идти нельзя. Они убьют и съедят вас, а для онкилонов начнутся беды. Мы будем охранять вас; все воины пойдут с вами к диким людям. Мы начнем большую войну, чтобы их уничтожить. Ваши молнии помогут нам убивать вампу и их богов.
— Карательная экспедиция, — засмеялся Ордин, — и мы в роли палачей! Не особенно лестно.
Но онкилонам слова вождя очень пришлись по душе. Они, очевидно, имели веские причины, чтобы так ненавидеть вампу. Такие свирепые соседи, конечно, не могли быть приятны мирному племени, ушедшему из-за войн с материка.
Исчерпав тему о вампу, Амнундак заявил, что пора приготовить гостям место для ночлега. В занимаемой им с семьей скошенной части землянки против входа женщины очистили половину, разостлали на земле оленьи и медвежьи шкуры и положили даже подушки — валики из кожи, набитые оленьей шерстью. Эту половину отгородили от оставшейся для семьи вождя, расставив в ряд сундучки с домашним скарбом, и Амнундак предложил гостям ложиться спать. В двух остальных, боковых частях землянки онкилоны уже укладывались; мужчины раздевались донага и складывали одежду в изголовье, а оружие возле себя. Один воин остался на карауле у входа, а трое легли, не раздеваясь, у костра и в проходе, чтобы сменять его поочередно. Караульный поддерживал огонь, согревавший землянку, и время от времени выходил наружу за дровами. Менялись также воины, караулившие оленье стадо на поляне и перекликавшиеся друг с другом.
Ночь прошла спокойно. Онкилоны стали просыпаться на рассвете. Прежде всего поднялись женщины, усилили огонь и стали жарить мясо и калить камни для варки супа; другие побежали доить оленей и для этого одевались, потому что на дворе было свежо. Они надевали своеобразную кожаную одежду, в которой панталоны были соединены с курткой в одно целое с большим разрезом на груди. Женщина сначала просовывала ноги, а затем быстро поднимала одежду на туловище и засовывала руки в короткие рукава. Вернувшись в землянку, она легким движением плеч спускала куртку — и вся одежда соскальзывала к ногам.
Путешественники, лежа на своих шкурах, с интересом наблюдали, как быстро и легко одевались и раздевались женщины и как почти голые хлопотали по хозяйству у огня, ярко освещавшего их смуглые тела. Путешественники обратили внимание на то, что молодые женщины и девушки, которых легко было отличить от первых по их четырем косам, посматривают частенько в их сторону, перешептываются и хихикают. Легко было догадаться, что красавиц занимал вопрос, на ком из них остановится выбор могущественных чужеземцев, когда они станут брать себе жен на весеннем празднике.
Горохов подслушал, что онкилонок всего больше интересовали густые усы и бороды его трех товарищей и их светлая кожа. У онкилонов растительности на лице почти не было, только у стариков вырастали жиденькие усы и тощая бородка. Горохов, как якут, в этом отношении был похож на онкилонов и имел такую же смуглую кожу, так что он онкилонок не привлекал.
Пока женщины хлопотали, мужчины не торопясь одевались, потом осматривали свое оружие. То из одного, то из другого угла землянки раздавались детские голоса, иногда плач младенца, на который спешила та или другая из женщин, чтобы покормить его грудью. Мало-помалу все поднялись. И начался завтрак с тем же однообразным меню — жареным и вареным мясом; только вместо холодного молока из бурдюка дали горячее, разбавленное водой и слегка заправленное мукой из водяных орехов, нечто вроде супа, в котором плавали маленькие кусочки поджаренного сала. Суп оказался достаточно вкусным.