Невезучий везунчик (СИ), стр. 11
В общем, гуляли мы до позднего вечера, и вино лилось рекой, как и местный самогон. Попробовав местного пойла, правитель темных даже крякнул, настолько забористой оказалась настоечка, а потом подставил бокал, жестом попросив повторить. И даже не закусил! Наш мужик! А праздник все набирал обороты. Эльфы уже не разбирались, где свои, а где чужие, братались и пили не только друг с другом, но и с оборотнями, и с людьми. Вскоре над столом понеслось извечное «Ты меня уважаешь?», и я решил, что пора валить, пока кое-кто не вспомнил, кому они обязаны всеобщей попойкой.
Оставив свое место за столом, я тихо пробрался домой и сразу же полез в подпол за рассолом, решив приготовиться к утренним проблемам заранее. Холодненький рассольчик с перепою – самое то, это же вековая народная мудрость. Однако, как оказалось, незаметно мне ускользнуть не удалось, и наверху меня уже поджидали. Приняв из моих рук банку, Канн помог мне выбраться, немедленно прижав к себе. Я даже пискнул от крепости объятий.
– Зайчик, ты такой аппетитный.
– Что опять? Мы же только что… Два раза.
– И совсем не только что. Уже двенадцать часов прошло, и я жутко соскучился по моему сладкому и мягкому зайчику.
Что было дальше, вы и сами знаете, не маленькие, хотя в этот раз мы обошлись без демонстрации хвоста, а утром меня снова разбудил стук в дверь.
– Чтоб этому долбодятлу всю жизнь по голове так долбали, – выдавил я из себя, наощупь находя кувшин с рассолом и делая пару глотков. – И ведь зарекался больше не мешать, бармен хренов.
Канн завозился на кровати, зевая и потягиваясь. Красив волчара, даже в похмельном угаре я не могу отрицать очевидного.
– А с выпивкой все равно надо завязывать.
– Зайчик, ты чего там возишься? Иди ко мне. Рассвет только занимается, и можно еще поспать.
– А имя мое вспомнить слабо?
– Митя-а, – протянул Канн, демонстративно потягиваясь с соблазнительной улыбкой на губах и задорным блеском в глазах, и тут в дверь снова задолбили. Ну, что за невезуха!
– Вот долбодятел. Не буду открывать, – решил я, и тут голос Афанасия разбил мою решимость в пух и прах:
– Господин барон, это очень срочно!
Со стоном принимаю вертикальное положение и топаю вниз, слыша за собой шаги Канна. Ну, если это опять кто-то из его деток что-то учудил…
Открываю дверь, и в дом врывается растрепанный Афанасий в одном исподнем.
– Беда, господин барон. Оборотни прислали мальчишку с известием. К нам движется царская армия. К полудню уже будут здесь.
А ведь так хорошо все начиналось. Я тут обосновался, мужика себе нашел. Ну и что из того, что у него между ног хвост появляется время от времени? Мне он нравится и с хвостом, и с клыками. Главное, что он тоже любит меня любого, вместе с моим язвительным характером и слабым человеческим телом, которое он старательно бережет, холит и лелеет. Он и сейчас стоит сзади, поддерживая меня за плечи и прижимая спиной к своей груди. Моя поддержка и любовь, мой волчара.
– Что ж, – я глубоко вздыхаю, – встретим их, как полагается, а если что…
И тут меня посещает мысль, что после моих выкрутасов эльфы вполне могут отказать мне в военной помощи, о которой мы совсем недавно договаривались. Конечно, остаются еще оборотни, но драться за чужую землю им тоже не особо интересно. Ну и что, из того, что Канн – моя пара? Его стая, может, и выступит на нашей стороне, а остальные вполне могут послать нас куда подальше.
– …мы попали.
Канн фыркнул мне в макушку, обняв еще крепче.
– Ничего, Митя, отобьемся.
Н-да, отобьемся. А куда еще мы денемся?
– Мы принимаем бой! – возвестил я, гордо вскинув голову, но вся торжественность момента была испорчена одним-единственным «Ик», прозвучавшим в конце столь величественной фразы. Канн смеялся до слез, а Афанасий, махнув на нас рукой, ушел, прикрыв за собой дверь.
Конец второй истории.
ИСТОРИЯ 3
Часть 1
Сидим с Канном на крыше моего дома и наблюдаем за дорогой, ведущей в деревню. Лес, подковой охватывающий поселение, тих, но с минуты на минуту оттуда должны показаться царские войска, а поскольку мой дом был самым высоким в деревне, именно на моей крыше был обустроен наблюдательный пункт.
Сначала из леса показался мужчина верхом на мохноногом гнедом коне, за ним следовали еще два всадника. В их руках были то ли копья, то ли еще что-то вроде того с каким-то гербом. За всадниками следовали пешие воины, выстроившиеся по четыре в ряд, но перед ними шли двое с барабанами наперевес. Каждый воин (кроме барабанщиков) нес на плече большую палку с чем-то вроде топора на конце, а за плечами – мешок. Я насчитал тридцать рядов, а значит, к нам шло, по меньшей мере, сто двадцать человек. За воинами двигался обоз в восемь телег. Мы посидели еще немного, но больше из леса никто не появился.
– Это что, и есть вся царская армия? – я недоуменно оглянулся на Канна.
– Вряд ли вся, так что либо они не воевать сюда нагрянули, либо остальные спрятались в лесу.
– А если спрятались, то какой тогда смысл обоз с собой тащить?
– Не знаю, но на всякий случай попрошу ребят пробежаться по лесу, проверить, нет ли там кого.
– Тогда давай спускаться, – я решительно встал, собираясь слезть с крыши, но тут нога моя подвернулась. Нелепо взмахнув «крыльями», в смысле, руками, я чуть не слетел с крыши, спасибо Канну, поймал за пояс, иначе лежал бы я внизу неаппетитной кучкой.
– Спасибо, – выдыхаю я, испуганно поглядывая вниз.
– Не за что, зайчик. Я же не могу позволить, чтобы с моим любимым что-то плохое произошло.
– Опять зайчик? Вот интересно, ты ведешь себя как озабоченный кролик, а зайчик я? Это несправедливо.
Я попытался пошутить, но в ответ получил печальный вздох за спиной и слова:
– Жизнь вообще редко бывает справедлива.
– Ты это к чему? – пытаюсь на ходу обернуться, но на ступеньках это – не самое разумное действие, так что Канну снова приходится меня ловить.
– Смотри лучше под ноги, Митя.
И в глазах столько затаенной грусти, меня прямо проняло. А главное – он меня нечасто по имени называет, все больше зайчиком или любимым, в крайнем случае – Митенька, но это когда мы любовью занимаемся. Вот чую, что-то тут нечисто, а понять что, не смогу, пока мне кто-нибудь не объяснит, и, судя по намертво замолчавшему Канну, в ближайшее время он мне ничего рассказывать не собирается. Ладно, я терпеливый, вот разберемся с вояками, а там можно будет и к допросам приступить.
Спустившись в свою комнату, я быстро переоделся в чистое и хотел было уже идти, как меня остановил Канн:
– Возьми грамоту, что получил от царя на эти земли и титул.
– Зачем? – я недоуменно оглядел комнату, даже не представляя, куда я дел ту бумажку, о которой он говорил.
– Надо.
Голос Канна звучал достаточно твердо, так что я без споров приступил к поискам. Вот точно помню, что лежал у меня в рюкзаке этот сверток с ленточками и красной печатью, а когда я в лес за эльфами собирался, я из него все вытряхнул, чтобы взять только самое нужное. А куда дел ненужное?
– Вопрос, конечно, интересный, – бормотал я себе под нос, перерывая шкаф с вещами. И когда только успел столькими шмотками обзавестись? Ума не приложу.
Понаблюдав за мной несколько минут, Канн вздохнул и… полез под кровать, чтобы извлечь из-под нее тот самый свиток, пыльный и увитый паутиной.
– Н-да, давненько тут не прибирались, – признал я очевидный факт, стряхнул все посторонние предметы со свитка и засунул его сзади за пояс, чтобы не мешал.
– Теперь все?
Получив утвердительный кивок, я направился на выход, чтобы встретиться лицом к лицу с очередной проблемой. А в том, что прибытие сотни солдат в мою деревню принесет с собой только новые неприятности, я не сомневался. Я же невезучий.
Солдат мы встретили на въезде в деревню. Этакие три богатыря. Я посередине, справа Канн, а слева Афанасий. Осталось только позы соответствующие принять. Хотя нет, те на лошадях были, а мы так, по-простому.