Кто ищет - тот найдет (СИ), стр. 11
Ребята так бы и простояли в дверях, ничего не зная об Илье, если бы Влад не заметил, как из грузовых ворот выезжает скорая.
- Туда, - толкнул он Никиту, указывая на раскрывающиеся ворота, и ребята бросились со всех ног вперед, чуть не столкнувшись с седовласым мужчиной в форме, провожавшим машину скорой.
- Вы кто? Куда? – гаркнул он на парней.
- Мы Бородина ищем, - задыхаясь от бега выдохнул Влад.
- Бородина? - брови мужчины удивленно приподнялись. – Его только что забрала скорая, - он указал на машину, почти скрывшуюся за поворотом, а Никита уже развернулся и бросился бежать следом за ней.
Разумеется, догнать автомобиль было не по силам, и, как назло, ни одного такси рядом не оказалось. Никита со стоном опустился на землю, чувствуя, как сердце рвется в груди от боли; рядом упал задыхающийся Влад.
- Что… делать… будем? – выдавил из себя Самойлов, с трудом переводя дыхание.
- Искать, - хрипло ответил Никита. – Сейчас вернемся в город и будем обзванивать все больницы, пока не найдем.
Глава 6
Только позвонив на шестой по счету номер, они получили утвердительный ответ. Никита тут же сорвался в больницу, где оказался его Илья, и Влад не отставал от друга, тоже искренне переживая. В отделение их не пустили без разрешения главврача, поскольку они не являлись родственниками, так что пришлось ребятам попотеть. Вернее, уговаривать, умолять и упрашивать седого и очень строгого мужчину стал Никита, а Влад под шумок попытался пробраться в нужное им крыло больницы, но был остановлен охраной. Когда же Никита появился рядом с заветным письменным разрешением на посещение, Самойлов на радостях чуть не обнял охранника.
- Бежим скорее, - выкрикнул он, таща Луганцова за собой, хотя тот и не собирался медлить. Просто врач ему уже успел сообщить, что с Ильей не произошло ничего особо страшного, если не считать таковым ранение мягких тканей плеча.
В палату они ввалились вместе, но если Никита сразу бросился к лежащему на кровати Илье, обрадовавшемуся посетителям, то Влад неуверенно замер на пороге, во все глаза глядя на Бородина, обнявшего одной рукой своего парня, тогда как вторая, левая, оказалась перебинтована от локтя до плеча.
- Как вы меня нашли? – смеясь, спрашивал Илья, обнимая чуть не плачущего от счастья Никиту.
Мужчина улыбался, явно радуясь их приходу, да и вообще не выглядел умирающим, а то, пока они искали его и ехали в больницу, Влад себе уже успел нафантазировать черт знает что! От облегчения в глазах Самойлова потемнело и он чуть не рухнул на пол, хорошо, что дверной косяк оказался рядом, на него Влад и оперся, вцепившись для верности руками.
- Мы телевизор смотрели, а там ты, - вздохнув, заговорил Никита, оглядываясь в поисках стула. Влад, первым перехвативший единственный стул, поднес его ближе к кровати, чтобы присесть, а Никита так и остался сидеть на краешке кровати раненого. – Приехали в аэропорт, но нас не пустили, а потом тебя увезли на скорой. Пришлось поискать. Если бы не Влад, я бы с ума сошел.
- Понятно, - кивнул Илья, после чего протянул руку Самойлову. – Спасибо.
- Не за что, - смущенно буркнул Влад, пожимая горячую ладонь.
- Врач сказал, что тебя выпишут уже завтра - рана неопасная, - но тебе все равно несколько дней нужен будет уход.
- Предлагаешь себя в роли няньки? – тут же понимающе усмехнулся Бородин. - А как же твоя работа?
- Ой, - Луганцов ошарашенно замер - он о работе даже не вспомнил, - но тут же, взглянув на друга, нашел решение проблемы: – Влад, поможешь?
- Конечно, - кивнул тот раньше, чем понял, о чем его просили.
- Ну вот, пока я буду на работе, с тобой посидит Влад.
Никита радостно улыбнулся, Илья, глядя на него, так и лучился удовольствием, а Влад отвернулся к окну, чтобы не выдать своего отчаяния. Эти двое были так счастливы вместе, что… у него сердце в груди переворачивалось от зависти. Самойлов тоже очень хотел, чтобы этот мужчина смотрел на него таким же счастливым взглядом и наглядеться не мог, а на деле…
«Чудес не бывает».
Встречу прервала медсестра, заглянувшая в палату на секунду, чтобы передать:
- Бородин, вас ждут в процедурном.
Девушка тут же скрылась, а Илья закатил глаза и застонал притворно отчаянно:
- Эти эскулапы… Вот уж точно говорят, что живым от них никто не уйдет!
- Только не говори, что боишься врачей, - насмешливо фыркнул Луганцов, поднимаясь.
- Не боюсь, а опасаюсь: мало ли куда они свои трубки пихать начнут, - расхохотался Бородин, легко поднимаясь с кровати, но тут же Никите пришлось его ловить, потому что от резкого движения у Ильи закружилась голова. - Завтра придете?
- Конечно, - Никита кивнул. – Что тебе принести?
- Только не апельсины с бананами. Терпеть их не могу. С детства. Наведайся ко мне домой, возьми из шкафа брюки с рубашкой, ну и все такое, да туфли не забудь, а то в берцах топать по городу не слишком удобно. Ключи у консьержа возьмешь - он пропустит, я сейчас ему позвоню.
- Ладно, - Никита согласно кивнул и дернулся к Илье, словно собираясь обнять его, но в последнюю секунду остановился в нерешительности и просто пожал на прощание руку. – Мы пойдем.
Влад, уходя, тоже пожал руку Илье, но при этом подумал, что, будь Бородин его мужчиной, он ни за что не постеснялся бы обнять его на прощание, даже окажись они на площади, полной народа.
***
Выписка Бородина прошла быстро: эпикриз уже был готов, как и лист с назначениями. У ворот больницы взяли такси. На перевязки, правда, Илью обязали приезжать в больницу, но это уже были сущие мелочи. Влад помогал и с возвращением раненого домой, и с уборкой, и с готовкой, но те шесть часов, что он через день проводил наедине с мужчиной, превратились для него в сущую пытку. Быть рядом, на расстоянии вытянутой руки, а то и ближе, но не сметь дотронуться или показать свои чувства – что может быть мучительнее? И все же Самойлов крепился, старательно переводя изредка возникающие неловкие моменты в шутку, только у него это не слишком хорошо выходило, по крайней мере Илья иногда одаривал его странным, совершенно нечитаемым взглядом, от которого по спине Влада пробегали мурашки, а в животе начинало тяжелеть. Вечерами, когда у Никиты была смена, он едва выдерживал шесть часов, после чего несся сломя голову домой, чтобы подрочить в ванной, сбрасывая накопившееся за это время напряжение. При этом он представлял себе, как Илья ласкал бы его, окажись Самойлов сам на месте более удачливого друга, и белые брызги летели на кафель с завидной частотой, вот только легче после этого не становилось.
Перелом произошел на четвертый день такого «дежурства». Передав "смену" Самойлову, Никита ушел, чмокнув Илью в уголок губ и получив в ответ такой же легкий поцелуй, а когда дверь за другом захлопнулась, Влад понял, что настроение у Бородина не самое радужное. Буркнув что-то не очень ясное в ответ на вопрос об ужине, он ушел в гостиную, включил телевизор и начал щелкать пультом, переключая каналы. Влад постоял минуту в коридоре, а потом, пожав плечами, отправился на кухню, где его ожидала начищенная картошка и записка: «Влад, картошку отвари, рыбу (она в холодильнике) пожарь, салат (там же) порежь и проследи, чтобы Илья все съел!»
- Да, мамочка.
Криво усмехнувшись, Самойлов полез в холодильник, чтобы извлечь из него три розово-красные рыбины с выпученными глазами и топорщащимися плавниками, размером почти в две его ладони каждая. Морской окунь был уже очищен от чешуи и выпотрошен, так что нужно было только обвалять его в муке и пожарить. На плите даже сковородка подходящая стояла, но Влад не учел коварства холодной тушки: стоило ему начать обваливать в муке первую рыбину, как в правую ладонь врезался спинной плавник окуня. Одна из иголок вонзилась возле большого пальца и тут же сломалась. Влад вскрикнул, отдернув руку, но было уже поздно. Все старания по извлечению шипа не увенчались успехом, а после десятка неудачных попыток место укола начало ощутимо побаливать. В сердцах плюнув на все, Влад все же закончил обваливать в муке первую рыбу и кинул ее на сковороду, попутно поставив на огонь картошку.