Приключения Муна и Короля призраков, стр. 75
Видимо, после этих слов обычно в Роще начинаются овации погромче недавнего гула, но сейчас продолжалась тишина.
– Что теперь делать? – прошептал Мун.
– Не знаю, Король, – ответил Пятый. – Я сначала должен удостовериться, что не сплю. Простые щипки уже не помогают.
Вдруг Рощу осветило желтое сияние. Сверху спускалась огромная золотая птица. «Феникс! – подумал Мун. – Золотая птица! Уж не та ли, о которой в записке говорила мама?!». Птица медленно опускалась к трону, и все призраки, как обыкновенные люди, завороженно смотрели на сверкающего сородича.
Феникс немножко покружился и опустился возле мертвого Волка. Из глаз птицы полились огненные слезы. Они укутали шкуру бывшего Короля, и тот сгорел, как спичка, быстро и ярко. Пепел разлетелся по Роще, и больше от Волка ничего не осталось. Огненная птица подошла к Муну и склонила голову перед Королем. Мальчик чувствовал жар, но не отошел, а решил сразу узнать ответ на главный вопрос:
– Вы знаете, где моя мама? Она писала мне в записке, что вы унесли ее куда-то!
– Я не уносил Вашу маму, Ваше Величество, – ответил Феникс. – Но я знаю, где она. Её украли змеи, те самые, что прислуживают Кобре. Они отравили Вашу маму, и теперь она спит. На самой мягкой кровати.
– Быстро, отведи меня к ней!
– Как прикажете, Ваше Величество.
Птица взмыла вверх и полетела по лесу. Мун и Пятый побежали по освещенной пламенем тропе. Скоро они оказались у теплого озера, в которое устремлялся водопад. Там, посреди озера, среди кувшинок, лежала мама Муна, с распростертыми объятьями. Глаза её были закрыты, но грудь вздымалась. Она еще дышала. Мун хотел было броситься к ней, но тут раздалось шипение.
– Не стоит её будить, – послышалось сзади.
За спиной Муна находилась змея с горящими красными глазами.
– Если Вы её разбудите, она утонет, Ваше Величество, – продолжила змея.
– Кто это сделал с ней?! – вырвалось у мальчика.
Тут же Муна окружило с десяток ползучих тварей. Вид у них был виноватый – либо это просто казалось, либо так они себя чувствовали перед Королем.
– Что с моей мамой?! – воскликнул Мун.
– Еще когда она была в деревне на скале, Ваша мама часто смотрела вниз, и мы увидели её отчаянье, её больную душу. Однажды…
Змея осеклась, увидев гнев Муна.
– Говорите, как есть! Все, что было! – воскликнул мальчик.
– Однажды мы заползли в Вашу деревню, в Ваш дом, и предложили ей сделку. Мама была слишком слабой, чтобы отказаться. Мы предложили ей надежду, которой в Вашей деревне давно уже не было, и мама не смогла ответить: «Нет». Она ушла в Лес, где мы травили её ядом, что дает искусственную радость, взамен забирая душу. Мы дарили ей отраву, она отдавала себя. И вот настало время, когда яда в ее крови должно было стать слишком много, чтобы жить. Она должна была забыться навсегда. И случилось странное. Находясь во власти яда, Ваша мама вдруг сказала: «Я хочу увидеть сыночка». Мы ответили, что это невозможно, потому что она скоро умрёт. Тогда Ваша мама сказала, что не будет принимать яд, не даст себя укусить. Мы ответили, что это доставит ей ужасные муки. Она сказала, что выдержит всё, но должна увидеть Вас. Однако мы не могли так рисковать, и предложили ей другую сделку: пусть она ляжет в самую мягкую кровать, что есть на свете, и уснет самым сладким сном, где Вы, Ваше Величество, ей приснитесь, а она примет последнюю каплю яда. Она согласилась. Вкусила отраву. И уснула посреди этого мягкого волшебного озера. Вы пришли, и сейчас настал час для последнего сна.
Мун выслушал, и слезы полились из его глаз.
– Ваше Величество, пора, – прошипела змея.
Мун кивнул. Змея подплыла к маме и что-то прошептала. Вдруг мама открыла глаза. А затем встала прямо на водную гладь, и вокруг всё замерло: и змеи в своих позах, и даже круги на воде. Казалось, что время остановилось. Мама улыбнулась и кинулась к Муну по озеру. Не добежав один шаг, она рухнула на колени и залилась слезами. Мальчик подбежал к ней. Они обнялись, крепко-крепко, с любовью, что вмиг опустошает и сразу же наполняет чем-то бесконечным.
– Прости меня, мой мальчик, прости меня, – шептала мама, но Мун едва её слышал: он плакал навзрыд и вдыхал её волосы, вспоминая тот запах, который чувствовал в деревне, когда мама пела колыбельные.
– Мамочка… – повторял Мун, давясь от собственных слёз. Она обнимала его, как в лютые зимние ночи в домике.
Потом они смогли говорить, и говорить было страшно.
– Мамочка, ты уйдешь?
– Я уйду, сыночек, прости меня! Сыночек, я очень-очень люблю тебя, пожалуйста, будь счастливым!
Мун плакал.
– Какой прекрасный сон… Видишь, всё остановилось – это потому что сейчас мой сон. Ты знал, сыночек, что сны длятся несколько секунд в реальной жизни? А кажется, что там свершаются целые приключения. Поэтому всё замерло… Кроме Феникса… Я знал, что ты приведешь золотую птицу.
Феникс тут же подлетел. Мама продолжила, ни на мгновение не ослабляя объятья:
– Помнишь мою записку? Я говорила, что меня забрала золотая птица? Я не отдам свою душу! Я знала, что ты пойдешь за мной и приведешь Феникса! Мы улетим с ним в другой мир!
Феникс взмахнул крыльями и вновь склонил голову пред Муном.
– Ваше Величество! Простите меня, но я из другого мира. Я спускаюсь, чтобы только отдать честь умершим королям. Я отдал честь Волку, и теперь мне пора. Я смогу забрать Вашу маму в страну вечного покоя, но для этого надо уже лететь. Мое время в этом мире кончается.
– Конечно… Конечно… Спасибо… – шептал Мун.
– Мой мальчик… Я запомню тебя… Навсегда… Какой же счастливый сон, – шептала мама сквозь слезы.
– Я буду счастливым, обещаю!
– Какой же счастливый сон. Моя душа теперь спокойна. Навеки.
Феникс взмахнул крыльям, озарив поляну неистовым светом. Вспышка исчезла, вместе с ней пропали и мама с Птицей.
– Мама! – прокричал что есть мочи Мун и упал на землю, сотрясаясь.
Глава 47
Магия Синего цветка
Зашевелились змеи, вода, время. Все стало на круги своя. Твари поняли, что их обманули, но не смели сказать что-то Королю. Недовольные, они просто уползли. А Мун трясся, не переставая, пока на спину его не опустилась рука.
– Парень, нам надо идти. Этот чертов Лес хочет свести нас с ума, но сегодня у него это не получится.
– Куда же нам идти? – ответил Мун, взяв себя в руки. Он ведь обещал маме быть счастливым.
– К синему цветку. Помнишь последние слова Волка? Я думаю, там мы найдем, что ищем.
– Лэй… – произнес Мун. И встал. – Только как мы найдем этот цветок?
– Парень, ты же Король Леса и всех этих призраков! Спроси у кого-нибудь.
Тут раздался тихий шорох. Возле людей стояли всё те же четыре белоснежных зверька с черными глазами. Они возникли не просто так, и всегда появлялись с определенной целью. Сейчас это стало очевидным.
– Я не знаю, что вам надо, – произнес Мун. – Прошу только об одном: отведите к синему цветку. Если он существует.
Зверьки пристально смотрели Муну в глаза. Он никак не мог понять, что означает этот взгляд. Вдруг один из них, что был повыше и просил тогда у Волка корону, подошел к Муну и прошептал:
– Существует.
И тут неистовый ветер закружился над путниками и призраками. Рядом стоящие деревья превращались в туман и уносились прочь. Всё вокруг, кроме зверьков и Пятого с Муном, разлетелось в пух и прах, на земле не осталось ни снежинки. А вместо сугробов стали прорастать кусты, зеленая трава, деревья с плодами. Сверху открылся купол, упали лучи солнца. Появились цветы, а в центре поляны, неспешно взрастал синий цветок с широкими листочками. Мун и Пятый завороженно смотрели на это сокровище, и тут всё вернулось обратно. Цветы завяли, трава умерла, кусты опали, плоды вместе с деревьями обратились в туман и разлетелись. Купол закрылся, и вновь появился снег. А синий цветок посреди поляны даже не думал опадать. Прекрасное творение Леса стояло и не давало отвести от себя взгляда. Возле него лежала Лэй.