Приключения Муна и Короля призраков, стр. 52
В кармане оказалась скомканная бумажка. Мун быстро развернул её и прочитал: «Г-24». «Прекрасно… Спасибо, Лэй!», – подумал мальчик. Мун и так был несколько не в себе, а тут очередная загадка. Г-24. Это, вообще, где?
Кряхтя, Мун встал с пуфика и отправился к выходу.
– Так Вы же ничего не заказали… – встретила у входа та самая официантка. В её словах была натренированная многими годами поддельная грусть.
– Да… Мне вот надо бежать…
– Счастливого пути!
Это «счастливого пути» приободрило Муна. Он вышел из закусочной и решил, что нет ничего сложного в этих обозначениях.
После двух часов бесполезных скитаний, спусков и подъемов, толкучек, проходов в страшных пещерах, отчаянья, гнева и ярости Мун-таки остановился рядом с указателем, которой показывал на уровень «Г». Если и была какая-то закономерность в буквах, обозначавших проходы, то Мун её не нашел, и обессиленный пошел в довольно узенький проходик «Г», не в силах даже порадоваться, что отыскал его.
Проход был ярко освещен, хотя людей ходило тут мало. Справа и слева были двери. По размерам Мун прикинул, что за дверьми были довольно большие квартиры. Наконец, он дошёл до квартиры «Г-24», облокотился на дверь и громко-громко стукнул в неё три раза. Открыли ему не сразу, наверно, долго спускались с верхнего этажа. Когда же дверь открылась, Мун потерял связь с реальностью.
Глава 31
Игра мистера Левенпила
Очнулся Мун довольно быстро, на диване в большой уютной комнате с дорогой мебелью. Своё возвращение в сознание он решил не выдавать, а для начала тайком оглядеться. В дальней части комнаты у столика, рядом с камином, попивая чай, сидела Лэй со своим отцом. Они перешептывались, активно жестикулируя. Мальчик решил, что обсуждали что-то очень важное. Мун не мог долго сидеть в засаде и встал. Внимание к нему перешло не сразу: настолько заговорщики были увлечены разговором. Только когда Мун сделал шаг, оба вскочили.
– Я не думала, что ты такой слабенький… чуть что – сразу в обморок, – сказала Лэй без капли сочувствия. Мун был к этому готов, поэтому никак не отреагировал. С ней он решил потом разобраться. Сейчас его больше волновал её отец. Лэй поняла это и представила хозяина квартиры в Трущобах:
– Знакомься, это мой дядя, брат-близнец моего отца, мистер Левенпил.
Мистер Левенпил тут же проявил высочайшую благосклонность к Муну, широко улыбнулся, протянул руку и совершил акт крепкого рукопожатия с обескураженным Муном.
– Очень рад видеть Вас в моем доме. Лэй много про Вас говорила, господин Мун. Вы отважнейший, смелейший и благороднейший человек…
– Дядя! – перебила мистера Левенпила Лэй, который, казалось, собирался признать в Муне все хорошие качества, какими только может обладать человек.
– Не обращайте на нее внимания, – прошептал он тогда Муну. – Она такая вредная со всеми.
– Может, от обсуждения психотипов перейдем к делу? – предложила Лэй.
– Д-да-да, дорогая, только позволь предложить драгоценному гостю что-нибудь выпить и поесть. У меня есть превосходный кекс… И восхитительный кофе…
Мун кивнул. Дядя тут же отправился на кухню. От возможности сейчас посидеть в уюте с чашкой кофе и кексом вся его злость к Лэй куда-то улетучилась. Да его сейчас вообще мало что могло вывести из равновесия. «Наверное, это и есть состояние абсолютного счастья», – подумал Мун, но Лэй, естественно, не дала этому счастью продлиться больше секунды.
– У нас большие проблемы, – сказала она Муну. – Ты молодец, действовал с Ги-долланом, как надо, не зная плана. Только по моим подсказкам.
Мун сдержался, чтобы не ответить, что-то вроде: «А почему нельзя было раньше план рассказать?!». Не хотелось ему тратить лишних сил на слова. Он сидел в удобнейшем кресле, ему сейчас принесут кофе и кекс: зачем еще что-то?
Но тут как всегда пришел, нежданно-негаданно, вопрос, который мучил его последние несколько часов:
– Лэй, почему ты меня оставила в той комнате с наемным убийцей?!
Лэй удивленно взглянула на Муна.
– Я думала, ты догадаешься… Там же места мало было! Только на одного. Нас вдвоем какая-нибудь пуля точно задела. Мне пришлось пробираться мимо Ги-доллана, что, между прочим, опаснее, чем прятаться под столом, как ты.
Мун сдержал этот выпад, хотя в его голове вся та сцена представлялась иначе. Важнее было разобраться со следующим вопросом:
– А почему не подождала снаружи?! Зачем заставила искать по всем Трущобам?!
Лэй начала злиться.
– Во-первых, я думала, что ты уже научился ориентироваться в Трущобах и легко найдешь эту квартиру. Во-вторых, официант мог и не справиться с Ги-долланом. Ты бегаешь быстрее меня, и от убийцы бы оторвался. А меня настигла бы совсем иная участь, если б я сразу не побежала прочь из трактира. Простой расчёт. Не понимаю, как ты до всего этого сам не дошёл.
Муна словно окатили ведром воды. Ему стало настолько стыдно, что он мечтал только об одном: дабы скорее появился хозяин квартиры и прервал образовавшуюся паузу, каждое мгновение которой мучало Муна нарастающим ощущением позора. Лэй видела это и поспешила разрядить обстановку. Видеть мучения мальчика ей сейчас совсем не хотелось. Она улыбнулась и ловко сменила тему:
– Давай лучше о нашем нынешнем положении поговорим. Итак, мы в доме моего дяди. Они с отцом не то чтобы враги, но давно уже не разговаривают и не собираются в своих отношениях ничего менять. Характеры у них, как видишь, совершенно разные. Папа злой, дядя добрый. Папа мне мешает, а дядя пытается помочь, только, боюсь, у него это не получится.
В комнату вошел мистер Левенпил с подносом. От ароматов у Муна свело голову.
– Не стесняйтесь, дорогой друг, это всё для Вас. Что успела рассказать моя любимая племянница?
Мун не стал даже дожидаться каких-то сигналов от Лэй, что можно говорить, а что нельзя. Он почувствовал, что стал её понимать. Что все её интонации, обидные слова, странные поступки – результат чего-то такого, за что Лэй надо пожалеть, а не обижаться на неё. Почему это понимание пришло только сейчас, Мун тоже понял: ему срочно захотелось придумать, как за всё простить девочку, не обижаться на неё и быть для неё близким человеком.
– У Вас не получится нам помочь, – просто ответил Мун.
Мистер Левенпил сразу стал серьезнее, исчезло его согревающее благодушие (благо, поднос остался).
– Да, ребята, вы, конечно, влипли, – мистер Левенпил говорил, преимущественно смотря на Муна. – Я знал, что Лэй рано или поздно появится в моем доме. Это произошло, к сожалению, и слишком рано, и одновременно, слишком поздно. Рано – уж слишком молода эта хрупкая красивая девочка. Поздно – действительно, мне уже сложно вам чем-нибудь помочь. Итак, вам нужно в Лес, – слово «Лес» мистер Левенпил произнес шепотом. – Что бы ни говорили про Лес, есть только одна правда, с которой не может никто поспорить. Заходишь в Лес одним человеком, выходишь – другим.
– Как это? – произнес Мун.
– Призраки. Я слышал от Лэй, ты даже боролся с ними. Ты входишь в число счастливчиков – встретиться с призраками, даже стрелять в них, и добраться до Ярмарки. Это какое-то чудо, – мистер Левенпил даже усмехнулся. Лэй весь разговор смотрела в пол, не выказывая каких-либо эмоций. – Ну так вот. Призраки, звери… сколько про них сказано и правды, и неправды… Но речь не об этом, прости… О чем я вообще?
– Заходишь в лес одним человеком, выходишь – другим.
– Выходишь – другим… – медленно повторил мистер Левенпил. – Говорят, призраки вселяются в людей. Это правда. Они уютно располагаются в человеческой душе, как ты сейчас в креслице, и разъедают её, полностью подчиняя себе. Только есть то, о чем мало кто знает. Ты, кстати, это можешь знать. Ты же был в Лесу.
Мун знал, о чем скажет мистер Левенпил. Так и случилось:
– Да. Я видел их.
– Вот. Это вроде бы мелочь. Только ни один призрак-зверь не проникнет в тебя, не посмотрев тебе в глаза. А знаешь, что в этот момент должно произойти?