XXI век не той эры (СИ), стр. 82

Важно, что сын Тора вдруг понял, что должность Первого Палача Империи была ему гораздо больше по вкусу, чем военные действия, работа Наказателя или пилотирование. Не то чтобы он вдруг ощутил прилив желания кого-нибудь зверски замучить или медленно убить; просто понял, что вот там он был на своём месте. Так иногда случается с людьми. Да и не задумывался мужчина о причинах столь неожиданного открытия и собственных желаний.

Хотя, наверное, если бы задумался, мог найти неожиданный ответ.

Всё дело в том, что последние изменения в жизни и мировосприятии не то чтобы пугали; скорее, заставляли полубога чувствовать себя очень неуверенно. Непривычные и странные это были мысли: желать о ком-то заботиться, желать кого-то видеть, радоваться чьей-то улыбке. Вот и хотелось всё это компенсировать чем-то понятным и привычным.

А палач из него объективно был очень хороший. Лучше, чем техник.

Так не придя ни к какому выводу, Ульвар махнул рукой на бесплодные мысли и сосредоточился на делах более полезных. Например, проверить, чем последнюю сотню лет занимались приказчики, ответственные за дела рода Йенсенов. В самом деле, лучше поздно, чем никогда.

До конца разобраться во всех тонкостях времени в дороге, разумеется, не хватило. Но один вывод сын Тора сделать всё-таки сумел: если кто-то что-то воровал, делал он это осторожно и не наглея. Наверное, тоже репутация абсолюта сказалась. А копать глубже… Ульвар никогда не любил экономику и финансы.

Дома же его ждало неожиданное открытие: Ольги на положенном месте, то есть в спальне, почему-то не было. Более того, не было там не только женщины, но и подушки, и даже одеяла. Растерянно хмыкнув при виде разворошенной и пустой постели, сын Тора прибег к простейшему средству поиска — кацалиоцли. И нашёл свою жену в довольно неожиданном месте.

Зрелище было… милым?

Наверное, кто-то другой подумал бы именно так при виде подобной картины.

Бьёрн в отличие от большинства лошадей спал совсем по-собачьи, лёжа на животе и сложным образом подобрав ноги. А прижавшаяся к его боку женщина, закутавшаяся в одеяло так, что наружу торчала только растрёпанная коса, выглядела очень забавно. При появлении в дверном проёме постороннего жеребец вскинул морду, явно готовый свою временную квартирантку защищать; нелошадиный у него был характер. Правда, опознав в визитёре хозяина, только тихонько фыркнул.

Озадаченно покачав головой, сын Тора аккуратно подобрал на руки женщину вместе с одеялом и подушкой. Ольга от этого не проснулась, только во сне вцепилась рукой в воротник мужчины и что-то тихо пробормотала.

А когда Ульвар засыпал в своей постели, обнимая тихонько посапывающую жену, мысли о настоящем и будущем его почему-то не тревожили.

Глава 16. Обретение

Просыпаться было приятно. Я даже подумала, какой мерзкий и жуткий мне приснился сон, и как хорошо, что всего этого не было. И я сплю спокойно в кровати, и рука Ульвара, обнимающая меня, вжимает в матрас. От такого веса тяжеловато дышать, да ещё насмерть затёк локоть, но шевелиться совершенно не хочется, и приятней потерпеть; тем более, всё равно ведь он скоро всполошится и куда-нибудь убежит.

Так что я, наслаждаясь моментом, не спешила окончательно просыпаться. А когда открыла глаза, сразу об этом пожалела. Потому что взгляд мой уткнулся в тумбочку, а на тумбочке лежали аккуратно сложенные мной же самой жемчуга. И, значит, всё было на самом деле.

Правда, сегодня и сейчас, под боком у огромного могучего викинга, вчерашние события воспринимались без ужасов. Нет, понятное дело, приятного мало, и людей ужасно жалко, но рыдать и паниковать не тянуло. Зато я оказалась способна обдумать события спокойно и отстранённо; правда, толку от этого было немного. Единственное, стало не по себе от мысли о том, что даже здесь никто не в безопасности. Я за всеми мелкими личными неурядицами и сиюминутными трудностями постоянно забывала, что война никуда не делась.

Ульвар почему-то не спешил просыпаться, и это было странно; за окнами, насколько я могла судить, уже совершенно рассвело. Хотя, может, мне это кажется, и на самом деле ещё совсем рано. Но с чего бы мне просыпаться прежде времени, учитывая вчерашние переживания?

В общем, в таких «содержательных» рассуждениях я провела несколько минут. Потом, когда они мне совершенно надоели, развернулась под рукой мужчины. Ну, то есть, сделала попытку; он тут же проснулся и слегка прижал меня, фиксируя в пространстве. Пару секунд, видимо, оценивал обстановку, после чего мне опять была подарена возможность самостоятельного шевеления. Зачем, спрашивается, если он всё равно тут же принялся выбираться из-под одеяла?

— Ульвар, а как там Императрица? — осторожно поинтересовалась я, садясь в кровати. Спрашивать что-то более серьёзное не стала, всё равно ведь не ответит. Да и не моё дело.

— Что с ней будет, — невразумительно пробурчал сын Тора, потягиваясь всем телом. У него это получалось невероятно красиво, как у кота: точно так же в одном движении напрягалась и разминалась каждая мышца. — Одевайся.

— Зачем? — озадачилась я. — В смысле, как одеваться? Для чего? — поспешила уточнить. Мучжина с порога ванной комнаты обернулся, окинул меня взглядом, слегка пожал плечом и, поморщившись, ответил.

— Как угодно. Императрица просила привезти тебя утром, — и скрылся в ванной.

Я ещё пару секунд побуравила взглядом дверь, после чего со вздохом отвернулась и побрела к шкафу. Нет, ну вот что за человек, а? Как в его мыслях вообще сочетаются «как угодно» и приглашение от Императрицы? Нет, я понимаю, что она в сравнении с ним девчонка, и на условности ему плевать. Но мне-то как быть? Я же со стыда помру, если что не так!

В общем, ворча про себя, я принялась перебирать вещи. Ворчала исключительно для порядка и для очистки совести. Во-первых, сложно было ожидать от Ульвара чего-то ещё, а, во-вторых, у меня теперь была чудесная и полезная цаля, а в ней — сведения о правилах этикета. Который, к моему счастью, регламентировал и эту сферу жизни, а регламент в свою очередь не требовал никаких особых ухищрений, предписывая одеться «строго, но без излишнего формализма». Я даже примеры нашла. И в итоге ограничилась удобными синими брюками и свободной белой блузой, собрав волосы в простой хвост.

Прошествовав в ванну для умывания (есть у меня такая дурацкая привычка, сначала одеться — потом всё остальное, да ещё и душ по утрам я принимать обычно ленюсь), я застала полуодетого мужа за стандартной утренней процедурой, бритьём. Несколько секунд пронаблюдав с порога за точными уверенными движениями монструозного вида ножа в сильных пальцах, задала вопрос, который постоянно забывала:

— А тебе не надоедает каждый день бриться? В том смысле, что у вас, насколько я успела выяснить, с подобными косметологическими процедурами никаких проблем нет, один сеанс — и никаких лишних волос.

Он в ответ только неопределённо повел плечом, не то отвечая таким образом, не то отмахиваясь от меня как от надоедливого насекомого. Махнув рукой на собственное любопытство, — я, определённо, начинаю к этому привыкать, — я принялась за умывание. Ну, что поделаешь, вот такой у него скрытный молчаливый характер, что он даже на простые вопросы не может ответить без веского на то основания!

Однако, привыкнуть-то я привыкну, но такое положение вещей мне всё-таки не нравится. Так что выход один — надо заводить друзей. Или хотя бы приятелей. В общем, тех людей, с которыми можно поболтать о всякой ерунде, а не выжимать по слову в час. Тогда, может, и Ульвару станет легче жить без моих дурацких вопросов.