Возмездие Мары Дайер (ЛП), стр. 12

Я заставляла свои ноги двигаться, но они отказывались. Придется ползти. Оглянулась на дверь в морг. Возможно, я смогла бы дотянуться до ручки, но сама дверь выглядела тяжелой. Вряд ли удастся ее открыть.

Мара.

Я подняла голову, услышав голос Ноя. А затем увидела его лицо. Тонкокостное, элегантное, бледное, с саркастическим изгибом губ, который я так любила, и тенью щетины вдоль челюсти. Это был он. Точно, как я помнила.

Но затем на его горле появилась рана, будто кто-то порезал его зубчатым ножом. Крови не было, звуков он не издавал, а рана расширялась до рваной улыбки у основания шеи.

Это была иллюзия. Я знала. Но видела я ее не просто так.

Я повернулась к доктору Кэллс. Она была бледной, но все еще в сознании, все еще в состоянии двигаться, и она отползала от стены. Пол был скользким от ее крови.

— Где Ной? — спросила я равнодушно и громко.

— Мертв, — прошептала она, сжимая свой халат, чтобы остановить кровотечение.

— Врете.

— Ты убила его.

— Джуд сказал, что он жив.

— Джуд болен, — хрипло выдавила женщина.

В это я верила. Как и в то, что Ной живой. Я бы почувствовала, будь это не так, а я ничего не ощущала.

— Скажите, где он, — язык еле работал. Я пыталась придумать, что сказать или сделать, чтобы заставить ее разговориться, выдавить из нее информацию, но затем вспомнила, что она сказала Джуду.

Что я могу оживить Клэр. Джуд поверил. Может, он был прав.

— Скажите, где он, чтобы я могла его вернуть.

— Он никогда не вернется.

— Вы сказали Джуду… Клэр…

— Я солгала.

Даже мне показалось это жестоким. Только я собралась это сказать, как заметила, что женщина тянется к шприцу. Мною двигала ярость, и мне удалось смахнуть его рукой. Затем я поднялась.

Доктор Кэллс была права. Мысленно я убивала ее сотни раз, но она все еще была здесь. Какие бы лекарства она мне ни давала, они работали, лишая возможности убить ее силой мысли. Но для этого у меня были руки.

Она отпустила халат, кровь, текущая из шеи, замедлилась до минимума.

Она все равно умрет, шептала часть меня.

— Но она может убить тебя прежде.

Я повернула голову в сторону своего голоса. Уставилась на отражение в одном из стальных ящиков. Она — я — пожала плечами, мол: «Что поделать?».

Мои руки дрожали от усилия, но я не собиралась падать, пока не получу ответ.

— Как мне найти Ноя?

Кэллс отползала от двери, от меня, но постоянно поскальзывалась на собственной крови. Я дернула за ее ноги, и кожа будто бы слезла при движении. Нет. Не кожа, чулки.

— Что вы сделали с ним? Отвечайте.

Но она молчала. Посмотрела на меня, а затем без предупреждения рванула за шприцом.

Я скользнула за ней и, с приливом силы, накинулась на женщину, прижимая ее грудь и шею к полу. Она задыхалась, и я выхватила шприц из ее кулака.

Я не могла оставить ее в живых. Не после всего случившегося. Нельзя так рисковать. Но, подняв шприц, я поняла, что могу убить ее безболезненно, прямо как она планировала убить меня.

Но разве ее поступки были безболезненными для меня? Она делала мне больно и прежде. Мучила. Говорила, что у нее есть на то причины, но разве они есть не у всех? Имеют ли они значение?

Кэллс что-то произносила одними губами — может, молилась? Такого я не предвидела.

Когда я раньше думала о смерти, мысли были такими абстрактными… Я много о ней размышляла, но никогда не чувствовала. Но данный момент был реальным. Мое лицо находилось в миллиметрах от ее. Я слышала слабое сердцебиение в ее груди, напрягающееся, чтобы качать кровь, остававшуюся в теле. Чуяла запах пота на ее коже и кровь на языке: горячую, металлическую.

По-правде говоря, в ту же секунду, как я очнулась в «Горизонте», как она призналась в своих деяниях, как она показала мне список, я знала, что убью ее при первой же возможности.

— Не волнуйтесь, — сказала я доктору Кэллс. — Будет немного больно.

Я наполовину спотыкалась, наполовину ползла по металлическому проходу, пока мои ноги приходили в чувство. Руки стали шершавыми от подтягиваний по решетчатому полу. Когда я добралась до разветвления, то посмотрела налево, затем направо, и увидела Стеллу и Джейми в ста шагах от себя.

Без лишних слов они кинулись ко мне. Стелла поскользнулась в своих носках и схватилась за перила, чтобы восстановить равновесие, выпуская папки из рук, но вскоре друзья оказались по бокам от меня. Ребята не спрашивали о произошедшем. Вообще ничего не говорили. Просто взяли меня за плечи и подняли. Пронесли через коридор, который вывел нас к крутой узкой лестнице наружу.

— Мы боялись, что ты уже не выйдешь, — наконец сказал Джейми, когда мы прислонились спиной к бетонному зданию, из которого только что сбежали.

— А как же Эбола? — спросила я с одышкой.

Джейми закашлял и засопел, затем сказал:

— Ну, разве может испортить геморрагическая лихорадка отношения двух друзей?

Несмотря на все пережитое, я улыбнулась.

— Ребята? — позвала Стелла. — Наверное, нам не стоит здесь оставаться.

Наверное, нет.

— Нужно спрятаться, — сказал Джейми. — Пока ты не сможешь ходить.

Конечно, он был прав, но вариантов у нас было мало. Здание, из которого я практически выползла, должно быть верхним уровнем ангара с техобслуживанием. По большей части он был скрыт деревьями, но они не были такими уж густыми, а на небе светало. Можно было даже увидеть «Горизонт» — по крайней мере, часть лечебного центра — вдалеке, на Безымянном острове. К сожалению, это означало, что кто-то на острове тоже мог нас видеть.

Я опустила взгляд на свои бесполезные ноги, перемазанные кровью и грязью. Почувствовала прилив паники.

— Что, если я не смогу ходить? — я с трудом сглотнула. — Что если… что если…

Стелла присела, чтобы быть на уровне моих глаз.

— Что ты чувствуешь? — ласково спросила она.

— Будто часть моих ног омертвела, а другую часть… печет.

— Однажды я тоже себя так чувствовал, — сказал Джейми, глядя на закрытые двери. — Я проснулся и не чувствовал собственных ног.

— Что она с тобой сделала? — спросила я, но боялась услышать ответ. Зачем ей лишать нас возможности ходить? Что она с нами делала?

— Не Кэллс, Вэйн, — ответил Джейми. — И он был не особо общительным.

Не обнадеживающе. Но Джейми все еще может ходить. Что значит, я тоже смогу. По крайней мере, так я надеялась.

— И через сколько все прошло?

Парень пожал плечами.

— Там не было часов, по крайней мере, я их не видел, так что бог его знает, но мне кажется, что через час или два. После я чувствовал себя странно… словно мои конечности испарились — словно они стали облаками.

— Может, спинальный блок? — предположила Стелла. — При нем не чувствуешь, что с тобой делают.

— Откуда ты это знаешь? — спросила я.

— Моя мама медсестра.

— Можно я на секунду отвлекусь и скажу: я так счастлив, что они мертвы! — Джейми провел рукой по голове и лицу, затем посмотрел на меня сквозь пальцы. — Она ведь мертва?

О да.

— Ага.

— Что там произошло?

— Это оказался не Ной. Просто его голос. Кэллс записала его и обыграла меня.

— Так это была ловушка?

— Ага. Ты был прав, — я почувствовала его руку у себя на плече.

— Мне очень жаль, Мара.

— Все нормально.

— Нет, я про… про Ноя.

— Он не мертв. — Джейми промолчал. Я оттолкнулась от земли и села ровно. — Не знаю, откуда во мне такая уверенность, но тем не менее. Он где-то там.

— Так почему он не здесь?

Очень хороший вопрос. И я пойду на все, чтобы на него ответить.

— Кэллс сказала, что здание рухнуло, — начал мой друг.

— Мне она тоже такое говорила. Это не значит, что она сказала правду.

Узнать наверняка можно было только одним способом — вернувшись назад. Но даже если оно рухнуло, мы знали, что «Горизонт» был не просто лечебным центром. И если Стелла с Джейми выжили, то и Ной должен был. Он единственный из нас, кто мог исцеляться. Он должен быть жив.