Принц и паломница, стр. 5
Вот так и вышло, что каких-то двадцать минут спустя Друстан, с мечом наготове в правой руке и маленьким мальчиком в левой, распахнул ногой дверь, готовясь первым спуститься по башенной лестнице. Анна и Сара, ее служанка, набили, сколько решились унести с собой, в узлы, которые можно было бы запихнуть в седельные сумки. Принцесса выступила, все еще вооруженная мужниным мечом.
– Скорее, скорее, – поторапливал Друстан.
Но уже переступив порог, Анна внезапно обернулась. И побежала к постели. Остальные двое ожидали печального прощания, поцелуя на челе трупа. Дитя на плече у мужчины безмолвно глядело, расширив полные сна глаза.
Анна склонилась над постелью. На какое-то мгновение могло показаться, что она в безумии борется с телом мужа.
Когда же принцесса выпрямилась, они увидели, что она сняла с него вышитую рубаху, которую так недавно он надевал с ласковым смехом. На груди, где цветные шелка складывались в узор, потемневшие кровавые пятна уже коробили ткань.
Казалось, с поцелуями было покончено. С мгновение Анна стояла, прижимая к себе окровавленную рубашку, потом обратилась к человеку на постели.
– Мой господин, – сказала жена принца Бодуина, – твой сын станет носить твою рубашку и твой меч. И когда он вырастет, он отплатит корнуэльскому зверю за эту ночь. Это я обещаю тебе, и эти трое тому свидетели.
На том она повернулась и последовала за Друстаном туда, где возле оседланных лошадей ждали слуги.
Глава 3
С высокого неба смотрел затянутый дымкой месяц и почти не давал света. Беглецам приходилось двигаться осторожно. Но когда они достигли прибрежной дороги, само море как будто отражало свет в небеса, и путь перед ними простерся яснее. Несколько миль они держались вдоль берега, с плеском пересекая вброд протоки и, насколько решались на неровной тропе, погоняли лошадей. Наконец дорога пошла резко вверх к гребню холма, а затем к болотам, где старая римская дорога по мосту переходит реку Тэймарес. Отсюда на северо-запад вел прямой как стрела путь.
Даже без отраженного морем света здесь ехать было легче.
Хотя мощеную дорогу покрывали выбоины и местами она поросла сорной травой, путь был в сравнительно неплохом состоянии. Некоторое время спустя небо прояснилось, показав немногие звезды.
Горен, слуга, которого послал с ними Друстан, знал путь, а оседланные им лошади были сильными и свежими. Небольшая кавалькада продвигалась с неплохой скоростью. У Анны, глядевшей вперед меж ушей своего гнедого, пытаясь избежать ям, все еще не было времени для горя. Все ее существо теперь было нацелено на бегство, на то, чтобы увезти сына в безопасное место. Меч Бодуина в ножнах был приторочен к луке седла, его окровавленную рубашку она, поспешно свернув, затолкала в седельную сумку, а огромный гнедой, на котором она ехала, был любимым жеребцом мужа. Пока хватало и этого. Все, что любил Бодуин, было с ней, а сын Бодуина крепко спал на руках у Сары. Анна глядела на темную дорогу, погрузившись в мысли о предстоящем пути, и скакала, спасая все, что осталось ей от мужа.
Однако не проехали они и десяти миль, как Горен повернулся в седле, настойчиво указывая назад. Через пару минут и Анна услышала этот звук – топот копыт, все приближавшийся по дороге.
Она хлестнула поводьями по шее гнедого, и тот ускорил свой и так не медленный бег. За спиной у нее ребенок завел сонное хныканье, и она услышала напуганный голос Сары, Которая пыталась утихомирить его.
– Бесполезно, госпожа, – задыхаясь, сказал Горен. – Нам не выдержать такой скачки. Твоя Сара – наездник посредственный, и на таком галопе, стоит только ее кляче споткнуться…
– Сколько за нами лошадей? Ты можешь определить?
– Две по меньшей мере. Может, и не больше. Но и двоих всадников достаточно, – мрачно отозвался провожатый.
– Так что же нам делать? Остановиться и схватиться с ними? Я вооружена, ты тоже, и к тому времени, когда они нас настигнут, мы уже переведем дух, а они нет. Если мы отойдем с дороги к болоту…
– Хорошо бы, но пока рано. Есть тут одно место неподалеку, старая каменоломня. Деревья там растут густо – ветра немного. Хорошее укрытие. Это все, что мы сможем сделать, – добраться туда и надеяться, что они проедут мимо.
– Или что это безобидные путники и к нам не имеют никакого отношения?
Но в ту отчаянную ночь, когда беглецы слышали за своими спинами топот копыт, в такое не верилось. Она ничего не сказала до тех пор, пока через несколько минут Горен не указал куда-то впереди себя, а потом и сама она увидела более плотную тьму каменоломни и укрывающих ее деревьев. Они свернули лошадей с тракта.
Соскользнув с седла, Горен принял поводья трех лошадей и увел их поглубже в рощу, где остановился, прижимая их морды к своему телу, глуша лошадиное всхрапывание складками своего плаща. Беглецы ждали в неподвижном напряжении. Приближавшийся топот быстро становился все громче, и вот.., он уже совсем рядом. Когда всадники поравнялись с заброшенной каменоломней, их галоп так и не замедлился.
Погоня проходила мимо.
Александр почти проснулся, когда лошадь Сары остановилась, и обнаружил, что неудобно спеленут в странном месте в темноте. Яростно оттолкнув с лица покрывала кулачками, он издал крик ярости и ужаса.
Галоп замер. Лошади остановились, оскальзываясь и хрипя, и кто-то вполголоса отдал приказ. Потом, судя по звуку, всадники подскакали к входу в рощицу, и мужской голос окликнул из темноты:
– Принцесса Анна?
Спасения не было.
– Кто это? – прочистив горло, отозвалась она. – Я, кажется, знаю твой голос. Это ты, Садок?
– Он самый, госпожа.
– У тебя ко мне дело?
Возникла многозначительная пауза, которая говорила сама за себя так же, как и выкрикнутый что есть мочи вызов Потом голос ответил:
– Король не дозволяет тебе покинуть двор. Он поручил мне передать, что он тебе не враг. То, что случилось этой ночью…
– Садок, ты знаешь, что случилось этой ночью?
Снова пауза, лошади переступают с ноги на ногу и тяжело вздыхают. Наклонившись через шею гнедого, Анна поспешно прошептала Горену:
– Отпусти мои поводья. Я выеду и поговорю с ними. Садись на лошадь и забери у Сары мальчика. Возможно, они не знают, что ты с нами, поэтому у тебя будет шанс бежать и увезти ребенка.
– Но их же только двое, госпожа. Если я смогу задержать их достаточно долго…
– Нет. Нет. Делай, как я говорю, но подожди, пока я с ними не договорила. Садок был другом моему господину. Если ничего не получится и я буду вынуждена отправиться с ними, то оставь Сару – ее они не тронут – и спасай мальчика. Если сможешь. Ты знаешь, куда мы направлялись. Сохрани его в безопасности, и да пребудет с тобой Господь.
– И с тобой, госпожа.
Горен отодвинулся подальше в тень и, чтобы скрыть его беседу с Сарой, Анна снова повысила голос:
– Кто это с тобой, Садок?
– Мой брат, принцесса. Мой брат Эрбин. Ты его знаешь.
– Да. Так хорошо же. Я выхожу.
За спиной у себя она услышала скрип кожи – это Горен садился в седло. Александр затих. Повернув голову гнедого, Анна выехала на залитую лунным светом дорогу.
Ожидавшие ее всадники не сделали ни единого движения в ее сторону, и хотя, без сомнения, оба они были вооружены, никто не обнажил оружия. Может быть, осталась еще надежда? Анна попыталась дышать ровнее, натянула поводья, остановившись вровень с лошадью Сад ока, потом, резко подняв голову, откинула на спину капюшон плаща.
Лунный свет там сиял ярче, и оба всадника были видны как на ладони. Садок был молод, одних лет с мертвым Бодуином; при дворе Марча Садок был с самого детства, и оба воина давно прониклись симпатией друг к другу. Садок и его брат Эрбин участвовали вместе с Бодуином в сражении против саксских кораблей. Возможно, конечно, возможно – бежали в отчаянии мысли Анны, – что, посылая свою экспедицию, король Марч ошибся в выборе людей, как это нередко случалось в ходе его пестрого и полного насилия правления?