Внеклассные занятия (СИ), стр. 8
— Ой, пусть свои оценки — знаешь, в каком месте себе выставит?! — кричу я с другого конца столовой. — Я сомневаюсь в его компетенции, как учителя! Почему мой уровень знаний должен оценивать какой-то малолетний так называемый педагог?
— Зачем ты его обвиняешь? — продолжала давить на больное староста. — Ты сама забросила учебу, а теперь ищешь виноватых!
— Вот крыса… — шепчу на ухо Вике.
— Как-никак староста! — привычно звонко смеется Вика. — Крис, он же тебе трояк влепит, и плакала твоя медаль… Может правда, сходишь уже — поговоришь с ним, задания какие-нибудь выполнишь?..
— Ага, сальсу перед ним на парте станцую, шнурки поглажу и жеваной морковки в рот поплюю! — огрызаюсь я, поставив на поднос стакан чая и положив рядом булочку. — Для меня не существует Даниила Евгеньевича, а преподавание им истории считаю верхом идиотизма! Он в гимназию только перед старшеклассницами красоваться ходит и умничает там, где его не спрашивают! И потом — у меня есть серьезные причины избегать вашего излюбленного учителя. В случае, если он посмеет запороть мою медаль — я дойду до педсовета и поведаю одну историю, которая Левина далеко не красит, — важно откусываю кусочек булочки под многозначительным и пристальным взглядом Вики.
А вечером на экране моего телефона высветилось имя «Ксюша». С подругой детства мы проболтали едва ли не до полуночи. В итоге разговора мы сошлись на мнении, что нас с ней ожидает веселый вечерок в выходные.
К черту Левина! К черту его историю! Пора брать курс на свою личную жизнь, хотя бы на время отодвигая гимназию, учебу и злополучную медаль на второй план.
8. Ночные похождения
— Ксюх, меня же сюда не пропустят! — выдыхаю я, разглядывая неоновую вывеску ночного клуба. — Мне еще до восемнадцати, как до луны пешком!
— А ты думаешь мне тридцать?! — смеется Ксюша, подталкивая меня к входу. — Между прочим, я почти на год младше тебя… Не переживай, Ян все сейчас разрулит! Приготовься нехило потусить!
Оборачиваюсь к своему новому знакомому — Яну, как к последней спасительной инстанции. На вид Яну лет двадцать, веселый парень, явно цыган по происхождению, очень задиристый и импульсивный, но, делая скидку на его худощавое телосложение и маленький рост, многие пропускают его колкости мимо ушей. Также в компашке Яна присутствовали довольно крепкие ребята, которые всегда могли бы постоять за красноречивого друга.
— Ну что, детки, застряли? — Ян хватает нас с Ксюшей за талии, увлекая к дверям клуба ближе. — Впереди бессонная, но веселая ночка, а вы застыли, вылупившись на грозного охранника Илюшку!
Илюшка вряд ли заслуживал такого уменьшительно-ласкательного имени, вглядываясь в каждого входящего взглядом Цербера, от которого кровь стыла в венах. Цербер — он же Илюшка, был украшен довольно уродливым шрамом, пересекавшим его лицо от виска до уголка губ, и если когда-либо вышибала клуба и был симпатичен, то только при рождении и не более.
Ян, приплясывая, подскочил к громиле, обменявшись с ним парой слов и очень многозначительным рукопожатием, после чего обернулся к нам с Ксюшкой, махнув рукой, приглашая войти в двери клуба.
— Ян — волшебник! — шепнула мне Ксюша, переступив порог клуба первой. — Входи же, мне не терпится оторваться!
У Ксюши оказалось много друзей. Половину из них мы встретили этим вечером до клуба, кого-то она выцепила с танцпола. В конечном итоге я запуталась в именах и даже в лицах. Музыка грохотала настолько сильно, что я уже не пыталась расслышать имена и погоняла, а яркие вспышки неоновых огней ослепляли настолько, что уже с трудом удавалось распознавать лица новых знакомых.
— Идем, нужно заправиться! — командует Ксюша, увлекая меня к барной стойке, затем громко обращается уже к бармену. — Два «Ягуара»!
«Фу, гадость какая!» — сказала бы я днем раньше, но сейчас…
— Отпад! — выдыхаю я, сделав большой глоток приторно-сладкой и терпкой жидкости. — Здесь классно!
— Да здесь охуенно, подруга! — Ксюшка толкает меня в бок, игриво подмигнув. — Это самое горячее местечко района!
Я соглашаюсь с ней, смеясь во все горло, но мой голос тонет в общем шуме, заглушаемый мощными басами.
Ночь неумолимо набирает обороты, а в моих руках уже второй коктейль, заставляющий мою кровь кипеть в жилах.
Все здорово! Чудесно ровно до момента, когда я натыкаюсь взглядом на одну из компаний, расположившуюся за свободным столиком рядом с барной стойкой. Мать вашу, да мне снится все это! Только во сне я могу столкнуться взглядом с историком в подобном заведении! Быть того не может на самом деле!
Но я не сплю. Это очевидно — я уже ущипнула себя несколько раз. За ближайшим столиком определенно находился Даниил Евгеньевич рядом со своей не в меру импульсивной девушкой. На Дане белоснежная майка, подчеркивающая его мышцы, и когда он поворачивался ко мне спиной, я могла наблюдать внушительных размеров татуировку, красовавшуюся на его лопатке. Надо же, сколько красивого скрывала его одежда в стенах гимназии…
Кажется, он меня не заметил, а я же не сводила глаз со знакомой персоны. Уже больше не от страха быть замеченной, а из любопытства. Мой взгляд останавливало и привлекало все: то, как он обращался к своим друзьям, как касался своей девушки, как узкая майка обтягивала его накачанный пресс во время движений, его рельефные вены на крепких руках, непропорционально широкие плечи в противовес узкой талии, которая мне кажется тоньше своей собственной… И выглядит он сейчас значительно моложе своих двадцати пяти. Или же мне это просто кажется?..
— Хорош самец, да? — Ксюша проследила за моим взглядом. — Историк наш… Кстати, часто здесь тусуется!
— Да мне фиолетово! Он всеми силами пытается запороть мою медаль! — кривлюсь я, пробуя ром-колу, любезно предложенную мне подругой.
— Да ладно?! — Ксюшка удивленно округляет глаза. — Он такой милаха — мне тройки только за красивые глаза рисует, не придирается, не требует учить то, чего я просто не могу выучить. Может он просто отличников не любит?
— Ага, медалисток он не любит, насколько я поняла, — вздыхаю я. — Не хочу больше обсуждать его скромную персону!
— Пойдем, курнем! — беря меня за руку хваткой вечного лидера, Ксюша увлекает меня в сторону выхода, и я едва успеваю захватить из гардеробной свою ветровку.
Ночь сегодня удивительно теплая. Или же она казалась мне такой, потому что я вышла из довольно душного помещения, да и градусы в крови волнами пускали жар по всему телу. Смеясь над очередной шуткой Ксюши, я закурила, накинув ветровку на плечи, переминаясь с ноги на ногу, пытаясь расслабиться в этих до невозможности неудобных сапогах на высокой шпильке. Как-то очень уж незаметно я выкурила целую пачку за неделю. Отчасти, благодаря тому, что прогуливала историю и проводила это время в курилке, старательно пытаясь не спалиться перед Левиным.
— Слушай, тебя надо с нашим Жорой познакомить! — новая идея срывается с губ Ксюши, после того, как она выпустила струйку дыма. — На четвертом курсе учится журфака. Пацан офигенный, мне кажется, вы бы сошлись…
— На четвертом курсе?! — хмыкаю я, пустив дым носом. — Он же старпер!
— Много ты понимаешь! — возражает подруга, закуривая вторую сигарету подряд. — Что хорошего в твоих погодках-малолетках? Кроме прыщей и дистрофичных костей смотреть не на что!
— Ну да, есть такое… — вздыхаю я. — Но мне нравится мой одноклассник. Думаю, я ему тоже, поэтому у твоего Жорика нет пока шансов.
— Вот ты любишь разочаровать, зануда! — усмехнулась Ксюша, глотнув из своего бокала. — Ну и мечтай о своей малолетке, который еще год будет соображать, чего ты от него ожидаешь!
— Ладно тебе, он очень смышленый мальчик! — смеюсь я, собираясь сделать глоток своей ром-колы, но тут кто-то грубо вырывает бокал из моих рук. — Эй, в чем дело?!
— Это тебе уже будет лишнее! — за моими плечами оказывается Левин, поднимая мой коктейль над головой, так, чтобы я не смогла до него дотянуться.