Децема. Предыстория (СИ), стр. 42

— Прости, я немного запуталась в твоих желаниях, — протянула я, нервно растирая немеющие ладони. — Ты хочешь себе рабыню? Или жену? Понимаю, для тебя эти слова синонимичны, но другие, нормальные люди считают, что они различаются не только написанием. Может, я ошибаюсь, но, кажется, супружеские отношения строятся на взаимном уважении, доверии, поддержке, понимании. А еще жена имеет право слова, да? У нее есть свое мнение, с которым ее муж должен считаться.

— Ясно, — усмехнулся тихо Индра. — Ставишь мне условия? Справедливо. Ты получишь какое угодно уважение, доверие и понимание, если согласишься стать моей.

Судорожно сглотнув, я мысленно сосчитала до трех.

— В таком случае… ты позволишь мне лично руководить всеми операциями, в которых будет принимать участие карательный отряд.

Да, я соглашалась. Но, похоже, это не совсем тот вид «уважения», который Индра был готов мне предоставить.

— Ты больше не будешь вмешиваться в мои дела, — натянуто продолжила я. — Перестанешь ограничивать меня. Отслеживать каждый мой шаг. И унижать меня перед подчиненными. Ты дашь мне свободу выбора и действия в том объеме, в котором ими должен располагать старший мастер.

Он медлил с ответом.

— Напомни, ради чего я должен идти на такие жертвы?

Радуясь в душе тому, что комната пустынна, и у снедающего меня стыда нет свидетелей, я, запинаясь, проговорила:

— Если ты освободишь меня от своей изматывающей опеки, я соглашусь… стать твоей женой и… позволю делать со мной все эти… вещи, которые сделают тебя счастливым.

В наступившем молчании Индра, вероятно, думал об этих самых «вещах». Это казалось невероятным, но он действительно был готов пойти на всё ради достижения цели, от которой меня неметафорический тошнило. Потому в итоге ответил:

— Конечно, мастер. Отныне вы вольны поступать, как вам вздумается.

Вот так просто закончилась эра его тирании. Просто уму не постижимо.

— А теперь иди ко мне.

Вспыхнув, я бросила:

— Это не всё.

— Слушаю.

Да, его терпение достойно похвалы, поэтому…

— Думаю, у твоего обещания должен быть… гарантийный срок.

— Не веришь мне на слово?

— Нет, — честно призналась я, зная наверняка, что он в этот момент улыбается.

В очередной раз подтвердив мои предположения о том, что он готов пойти на всё, молодой босс ответил:

— Хорошо. Сколько времени тебе нужно для того, чтобы привыкнуть к своему новому статусу?

В динамике раздался тихий щелчок — зажигалка. Я слышала, как Индра раскуривает сигарету, дыша глубоко, неторопливо. По всей вероятности, после моего согласия время перестало иметь какое-либо значение для него.

— Три года.

23 глава

Могу представить, насколько оскорбительным и неожиданным Индра нашел мое последнее условие. Это было для него в новинку: добиваться женщины. Чтобы получить желаемое, брату нужно было просто посмотреть на объект своего вожделения. Да, раньше хватало лишь одного правильного взгляда…

Теперь же, поставив меня перед фактом нашей неминуемой свадьбы, Индра невольно сделал нас обоих несчастными. Сказав, что будет ждать столько, сколько нужно, брат не солгал, в очередной раз продемонстрировав чудеса своей воли. Его жизнь превратилась в муку ожидания. Моя — в бессмысленную попытку отсрочить неизбежное.

О нашей помолвке было официально объявлено на следующий день после заключения нашего с Индрой договора. С тех пор время стало восприниматься нами по-разному.

В течение следующего года мы виделись с ним крайне редко: я воспользовалась дарованной мне свободой и больше напоминала оторвавшийся от дерева и обреченно носящийся по миру листок. Утром я могла сидеть за столом переговоров где-нибудь в Северных районах, едва понимая смысл слов, исковерканных незнакомым наречием. Днём пить чай в тенистом саду с видом на море, млея от тепла и цветочных ароматов. Ночью, стоя едва ли не по колено в воде, слушать пытающегося перекричать грозовые раскаты офицера: «Видимость — дрянь. Всё из-за сезона дождей. И так продлится еще пару недель, потому нужно держать ухо востро…»

За это время мне довелось воочию убедиться в том, что империя Иберии безгранична. Богата, разнообразна и прекрасна. Разве могла я представить весь масштаб власти босса и его силы, не взглянув на простор и величие принадлежащих ему земель? А также страх, который вызывает в наместниках одно лишь звучание его имени.

Нести его жестокую волю, склонять к его ногам новые народы и усмирять взбунтовавшиеся старые снова, снова и снова, до тех пор, пока ты сам не станешь олицетворением его могущества.

За это время я искоренила многие слабости из своей души. Но не самую главную: любая мысль об Индре и его специфических чувствах по отношению ко мне вызывала лишь бурю «только-мать-его-не-это». Самое абсурдное, что я даже не пыталась смириться со стремительно надвигающимся будущим, предпочитая думать, что время изменит Индру. Серьезно, три года — немаленький срок, который поможет брату понять, насколько глупо было добиваться именно меня. Ведь вокруг столько юных красавиц мечтают его осчастливить.

По глупости я даже пыталась «ненавязчиво» ему на это намекнуть: все наши встречи, случавшиеся за пределами Тавроса, проходили в каком-нибудь блистательном ресторане. И никогда я не приходила на эти «свидания» одна. Нет, речь идет не об извечно сопровождающем меня Лайзе.

Словно совершенно случайно я брала с собой на встречу девушку: дочь босса местного клана, наместника Синедриона или магната. Молодая, прекрасная, с богатым приданым и великолепной родословной. Чтобы подчеркнуть наши различия еще больше, я старалась выглядеть в такие моменты максимально ужасно.

Следуя повторяющемуся из раза в раз сценарию, я проходила к столику, ведя за собой немало взволнованную претендентку. После чего здоровалась с братом, размыкая рукопожатие всегда слишком рано. Такая холодная официозность между нареченными могла показаться кому-то абсурдной.

— Здравствуй, молодой босс, — неловко смеялась я, поправляя на ладонях перчатки. — Познакомься, это Елена (Ариадна, Элис, Кассандра, Гертруда, Одри). Мы встретились с ее отцом, когда я направлялась сюда. Они шли из театра, и мы разговорились. Я сказала, что ты почтил визитом этот город, ну и… Ее отец жутко занятый человек, но он так хотел с тобой познакомиться. И я взяла с собой его дочь.

— Да, я… счастлива, что встретилась с вами, — смущенно шептала в такой момент девушка, смотря на брата из-под опущенных пышных ресниц.

— Бесконечно рад, — вежливо, но сухо отвечал Индра, явно показывая свою незаинтересованность.

Но я не сдавалась на полпути, отчего разговор шел исключительно о Елене (Ариадне, Элис, Кассандре, Гертруде, Одри).

— Я тебе не рассказывала? Она ведь восхитительно рисует.

— Д-да, это так, — подтверждала красавица, поводя оголенными плечиками.

— Я приобрела пару ее картин и отправила тебе в подарок. Ты должен убедиться воочию в том, насколько она талантлива.

— Ты опять обстригла волосы, — отмечал глухо брат, не следя за разговором.

— Волосы?! Да брось, зачем они мне?! Ты бы видел, где мне приходится бывать, — отшучивалась я, бросая взгляд на девушку. — Будь у меня такие волосы, как у Елены, это считалось бы настоящим преступлением. Прекрасный цвет.

— Спасибо, — улыбалась та, кокетливо накручивая на палец упругий локон. — Я слежу за собой с самого детства. Меня приучила к этому матушка.

— Ты выглядишь уставшей, — Индра упрямо не желал на нее смотреть.

— Слишком много работы.

— Заметно. Когда ты в последний раз меняла одежду?

— Три дня назад, — признавалась я, оттягивая футболку. — Зато взгляни, какое у Елены прекрасное платье.

— Оно совсем новое, — кивала девушка.

— У тебя великолепная фигура, и этот наряд тебе очень идет, — заверяла я. — А ведь ей всего семнадцать, представляешь, брат? Такая красавица…

— Я же сказал тебе так меня не называть, — ледяным тоном перебивал меня Индра.