Шуточная педагогика (отрывки), стр. 1

Януш Корчак

ШУТОЧНАЯ  ПЕДАГОГИКА

Отрывки

ДРАКИ

Ты, милый мой, не зловредный, не скандалист. Ты вспыльчивый. По правде говоря, я тоже… До сих пор веду борьбу со своей несдержанностью… И сам себе придумал наказание: если повздорю с кем, три раза обязан на трамвае объездить всю Варшаву. Или же полдня не имею права курить.

Не спорю, в порыве злости можно сделать много хорошего, и тогда вспыльчивость — достоинство. Например, в гневе стиснешь зубы и… черт побери, берешься за учение…

Однажды приходит ко мне женщина. С нею три сына. Парни один к одному. Но что это? У одного шишка на лбу, у другого подбит глаз, а третий и вовсе синяк на синяке… Мать руки заламывает: «Спасайте, психолог!»

Спрашиваю: «Сколько раз в неделю деретесь?» Не знают, не считали.

Ошибка! Считать надо обязательно, считать и засчитывать очки! Небольшая драка — одно очко, средняя — два очка, отчаянная — три. Сколько раз вам надо подраться от воскресенья до воскресенья? Записывайте и считайте, считайте. Допустим, ты имеешь право на десять очков, это пять средних драк. Тебе охота драться тут же, сейчас. Но ты думаешь: «Не стоит, неделя только началась, сберегу очко, оставлю про черный день». Ты сам себе твердишь: «Не сегодня — завтра отлуплю его». Словом, ты рассчитываешь, как не выйти из рамок бюджета.

Подходит среда, а у тебя в запасе право еще на пять драк. И опять он первый начал. Руки у тебя чешутся. Если бы ты не вел счета, наверняка бы поддал как следует — не сдаваться же! Но ты думаешь: «В будний

день сдержаться легче — весь день занят в школе. Подерусь уж как следует в воскресенье!» Или ты даже начал драться, но взял и перестал, чтобы драка получилась средняя, а не отчаянная.

Но вот и воскресенье. Ты думаешь: «Да нужно ли мне сейчас драться?» Сдерживаешь себя, приструниваешь, закаляешь волю. И копишь неизрасходованные очки вроде сбережений. Ты рассуждаешь: «Лучше один раз подраться вволю, чем три раза кое-как». Ты побрякиваешь сэкономленными драками, как звонкой монетой.

Ты проявляешь благоразумие.

Второй метод — зеркало.

Ты запираешься в комнате на ключ. Происходит инсценировка перед зеркалом. Театр воображения! Ты строишь обиженную мину. «Иди отсюда, а то ка-ак дам!»

Не то как ветряная мельница, не то как сумасшедший, размахиваешь ты руками, молотишь кулаками. Ты раскраснелся, глаза навыкате, нос в поту. Сил уже не хватает, ты сам не рад, что затеял драку. А теперь посмотрись в зеркало. Ну, хорош?! Растерянный, сразу видно, проиграл бой. Надутый, как индюк. Да, недаром говорят: гнев портит красоту. Итак, первый способ — считать драки, второй — зеркало.

Третий — самообладание… Тебе говорят: «Боишься, да? А ну, попробуй! Боишься?» А ты воплощение презрения: «Боюсь, как бы тебе не пришлось «Скорую помощь» вызывать». Он спросит: «Хочешь получить?» — не говори: «Хочу». Это провокационный вопрос. А если он скажет: «Вот как дам в лоб!» — ты не отвечай: «А ну, попробуй!» Он потом скажет, что ты сам захотел, вот он и попробовал.

Принято советовать в гневе укусить себе язык. Непрактично. Зачем? Ты хочешь уничтожить врага, стереть его с лица земли — и вдруг сам себя укусишь! Есть еще способ: прежде чем пустить в ход кулаки, произнеси про себя: «Худой мир лучше доброй ссоры».

Четвертый способ, видишь ли, общеизвестен — это сильная воля. Тебя подначивают, дразнят, а ты в ответ: «Нет. У меня железная воля. Я не щенок, а мужчина».

Подумать только: человек без воли — ничто, паяц (прыгает, если дернуть за веревочку). Человек без воли — былинка, нюня, тряпка, шляпа, студень из телячьих ножек…

Ты вспыльчивый. Но я и не думаю читать тебе нотации. Не люблю вмешиваться. Ваши дела сложные и запутанные. Я знаю, как это бывает: какое-то происшествие, столкновение, короткое замыкание, словесная вспышка — драка. Бывает так, что ее невозможно избежать. Но три раза на дню тузить друг друга — это уж чересчур! Злоупотребление!

Я бы не запрещал драться мальчикам, если силы равные, если наступает слабый и никто не применяет недозволенных приемов. Такие драки я наблюдаю, но не разнимаю. Зачем? Схвати я одного за руку, второй воспользуется заминкой и поддаст еще больше. Я прерву драку, а они потом в другом месте закончат. Или испугаются, второпях схалтурят, и вместо классической драки по всем правилам получится ерунда.

Знаю: нельзя за горло, в живот, не разрешается выкручивать голову, выламывать пальцы… Драка продуманная, технически правильная — это красота. И вот поэтому нельзя драться часто — не опошлять, не упрощать! — только в исключительных случаях, если невозможно избежать, не из-за пустяковых дел, не кое-как и не за кое-что. И должна быть сильная воля, торможение. Да.

Журнал «Пионер», 1969-№ 05

МЕГЕРОЧКА {1}

Не страшно, что ты немножко поплакала. Послушай человека, который желает тебе добра. Поверь, возможно, я был чересчур резок, но я сказал тебе правду. Истинную правду. Правду, конечно, тоже можно обложить ватой и даже ленточкой перевязать. Например, мальчик вместо того, чтобы обозвать другого «идиотом», мягко так может сказать: «Ты в этом не очень-то понимаешь». Или вместо: «Обманул, украл, воришка несчастный!» — можно сказать: «Эх ты, вот уж не ожидал от тебя!»

Но раз уж я назвал тебя «мегерочкой», никуда не денешься,

Я хочу только объяснить тебе кое-что.

Нет, мальчиков я не защищаю, знаю, они к тебе пристают, надоели. Но ты же первая сказала ему: «Сопляк». А ведь ему тоже двенадцать лет, Почему же, с какой стати «сопляк»? Мальчики этого, должен тебе сказать, терпеть не могут. Мальчик вовсе не мал и не глуп, у него просто другой, особый ум. Ты ему — «сопляк», а он в ответ — «воображала, хвальба, подумаешь, умнее всех: нос напудрила и воображает, что все так и попадают».

Я говорю (не в назидание, а потому что вижу и знаю), и вовсе не в защиту мальчишек: великолепно понимаю, что они могут приставать. Девочка, видишь ли, быстрей растет. Годика через два или три мальчик ее догонит и перегонит, но сейчас ему не по себе, когда девочка хочет показать, будто она взрослее. И всем она взрослее: и весом, и фигурой, и серьезным видом, а еще и оскорбляет! Обидно!

Ну, сказал я тебе одно-единственное словечко, вот уж беда какая. А ты сразу в слезы, сразу обиделась до смерти, за одно только слово?

Постой: а ты сама? Что ты сказала, и даже не мальчику — девочке? Что ты ей наговорила? И платье-то у нее заношенное, и вкуса-то у нее ни на грош (и у мамаши ее тоже). Как только ты ее не честила: «размазня», и «обезьяна из зоопарка», и «коровьи глаза». Ты раззвонила, что она, заметив у тебя шоколадные конфеты, сразу притворилась лучшей твоей подружкой. Назвала ее «притворой с кривыми ногами». Смеялась, что в баскетбол играет она ужасно, у нее не руки, а деревяшки, наболтала, что она воображает себя поэтессой, чтобы за ней мальчишки бегали Ты будто бы узнала от подружек, что она все контрольные списывает, газет совсем не понимает и, как псих, сама с собой разговаривает

А ведь это неправда! Вовсе не разговаривает, а повторяет стихи для спектакля, у нее роль!

Ты стройна, хорошо сложена, тебя выбрали преподносить букет, а ты (не отрекайся) заявила, что несогласна выступать со всякой мелкотой. Значит, и малыши на тебя в обиде,

Я не затем все это говорю, чтобы тебя обвинить, мне лишь хочется оправдаться за то одно словечко, очень хочется, чтобы ты меня простила. Знаешь: где обе стороны хотят добра, там все хорошо кончается.

Я, например, если рассержусь на мальчишку (потому что обязан), тут же заявляю: «Сержусь на тебя до обеда или до ужина», Или, если чересчур разозлюсь, — «до завтрашнего дня» И не разговариваю! Приходит он с товарищем и спрашивает: «Можно взять мяч?» А я его приятелю: «Скажи ему, что можно, но чтобы не пинался». Парень говорит: «Ладно». Но я в ссоре и не слушаю, спрашиваю товарища: «Что он сказал?» Сказал: «Ладно». «Ну, тогда все в порядке».