Романы Романовых, стр. 33

Правительница Анна Леопольдовна. Нетрадиционные отношения

Анна и Юлиана легли в постель в одних ночных рубашках и тесно прижались друг к другу. Скоро они начали горячо целоваться, потом скинули с себя ненужные одежды и принялись ласкаться, дотрагиваясь губами до самых интимных мест, до самых потаенных закоулков женского тела…

Речь идет об Анне Леопольдовне, российской правительнице в 1740–1741 годах, и ее ближайшей подруге по лесбийским развлечениям Юлиане фон Менгден. Каким же образом оказалась у власти особа со столь непривычным для русского уха отчеством, и какой она оставила за собой след, кроме «нетрадиционных отношений» с Юлией? Один современный популяризатор русской истории однажды заметил, что «правительница Анна Леопольдовна и ее муж по своей полной незначительности, даже ничтожности, попросту не заслуживают отдельной главы (в его сочинениях. – М. П.). О них совершенно нечего сказать – разве что упомянуть мимоходом, что означенная Анна обрела сомнительную славу первой документально отмеченной в российской истории лесбиянки…». Удивительно, что этому автору нечего сказать о втором по счету в российской истории генералиссимусе (за всю военную историю России было четыре генералиссимуса – Александр Меншиков, принц Антон Брауншвейгский, Александр Суворов и Иосиф Сталин. К слову сказать, Александр Меншиков одно время вдобавок ко всему носил еще и звание рейхсмаршала. Мы знаем из европейской истории только двух рейсхмаршалов – Александра Меншикова и Германа Геринга). Это о «железной маске» ему нечего сказать? И о нетрадиционной сексуальной ориентации Анны нечего говорить? А ведь правление Брауншвейгской династии в России, продолжавшееся чуть более года, буквально перенасыщено различными событиями: интригами, соперничеством, драмами, трагедиями и любовными историями, конечно. Так что обратимся к этому интереснейшему времени, только вначале вспомним, как Анна Леопольдовна стала регентшей при своем малолетнем сыне-императоре.

Как мы помним, у царя Ивана V и царицы Прасковьи было три дочери: Екатерина, Анна и Прасковья. О средней дочери, Анне, мы уже рассказали, младшая, Прасковья, обрела тихое семейное счастье с генералом Мамоновым. Что же касается старшей дочери, Екатерины, то ее судьба была ох какой незавидной. Она вышла замуж позже своей сестры Анны, в 1716 году, за герцога Мекленбургского Карла-Леопольда. Таким образом Петр I путем династических браков решил упрочить свое влияние в северогерманских княжествах. И если Фридрих-Вильгельм, герцог Курляндский, жених Анны, страдал алкоголизмом, то герцог Карл-Леопольд был откровенным мерзавцем, каких еще поискать надо!

Почему Петр I выбрал в жены своей племяннице столь неуравновешенного типа? Дело в том, что Россия тогда воевала со Швецией и Мекленбург-Шверинское герцогство – тоже. У этого герцогства шведы когда-то отобрали город Висмар, и Карл-Леопольд хотел вернуть его при помощи русского царя, а Петру I нужна была база для своих военных кораблей в этом регионе. Таким путем стороны пришли к взаимному согласию: тут любовью и не пахло – чистая военная политика. Сначала герцог Карл-Леопольд попросил себе в жены Анну, которая неожиданно овдовела, но Петр предложил ему Екатерину, а герцогу было все равно. Свадьба состоялась в апреле 1716 года в Данциге (ныне Гданьске) в присутствии самого Петра I и польского короля Августа II.

Герцог Карл-Леопольд Мекленбург-Шверинский родился в 1677 году, то есть был старше невесты на четырнадцать лет (Екатерина родилась в 1691 году). Он был уже женат на принцессе Софии-Хедвиге Нассау-Фрисландской. Детей у них не было, и из-за несносного характера герцога его супруга затеяла бракоразводный процесс. Интересно, что деньги на развод дал ему Петр I – видно, уж очень много значило для него это крошечное северогерманское герцогство. По отзывам современников, герцог был грубым, невоспитанным, своевольным и склочным правителем с непредсказуемым характером. Карл-Леопольд чувствовал себя неуютно, если ему не представлялось повода для ссоры или скандала. Он удивительным образом умел наживать себе врагов. Однажды он, поссорившись с младшим братом, поджег его замок, отчего выгорела большая часть города Грабова. Даже перед свадьбой он повздорил с Петром I по пустячному поводу: следует ли в бою врага рубить или колоть? Дело дошло до крика, причем орали оба правителя. Ко всем прочим его недостаткам герцог был скуп до неприличия и никогда не отдавал долгов. Его любимым выражением была поговорка: «Старые долги не надо платить, а новым нужно дать время состариться».

Он перессорился со всем мекленбургским дворянством, желая отобрать у него льготы и привилегии, за что бароны его так возненавидели, что Карл-Леопольд был вынужден бежать за границу и стал собирать там войско, чтобы расправиться со своими поданными. Своими выходками он разозлил даже императора Священной Римской империи Карла IV, и тот вынужден был двинуть против него целый карательный корпус. В итоге армия герцога была разгромлена, герцогством стала править особая комиссия, созданная из обиженных Карлом-Леопольдом дворян. Для жительства ему оставили город Шверин и крепость Демниц.

Вот в этой-то обстановке у Карла-Леопольда и Екатерины в 1718 году родилась дочь, названная Елизаветой-Екатериной-Христиной. Ее отец был настоящим тираном: все время изводил жену мелочными придирками, порой дело доходило даже до рукоприкладства. Поскольку Карл-Леопольд был скуп, то не предоставлял своей жене положенного ей по брачному контракту содержания. Правда, и Екатерина за словом в карман не лезла, а при случае могла и надавать герцогу оплеух. Немецкие поданные Карла-Леопольда даже прозвали ее «дикой герцогиней». Постоянно нуждаясь в средствах, она обращалась с письмами-просьбами к своей матери, царице Прасковье, а та, в свою очередь, забрасывала слезными посланиями Петра I, умоляя выручить Катерину.

В 1722 году, не выдержав издевательств и жестокого обращения сумасбродного супруга, Екатерина запросилась с дочерью домой. Петр I разрешил ей приехать, а заодно предложил Карлу-Леопольду перебраться в Россию. Однако герцог отказался ехать к жене, и с тех пор они больше никогда не виделись, хотя формально в разводе не были. Он был занят борьбой со своими настоящими и воображаемыми противниками, и в итоге в 1736 году был осужден на сейме рейха, окончательно лишен права на престол и заключен в ту самую крепость Демниц, где и скончался в 1747 году.

Екатерина Ивановна вместе с дочерью Елизаветой-Екатериной-Христиной поселилась в подмосковном Измайлово, во дворце своей матери, царицы Прасковьи. Бабушка души не чаяла в своей внучке – еще когда та жила в Мекленбурге, она забрасывала ее нежными письмами. Например, такими: «Внучка, свет мой! Желаю я тебе, друг мой сердечный, всякого блага от всего моего сердца; хочетца, хочетца, хоцетца тебя, друг мой внучка, мне, бабушке старенькой, видеть тебя, маленькую, и подружится с тобою: старая с малой очень живут дружно…» Понятно стремление царицы Прасковьи увидеть и обласкать девочку – ведь это была ее единственная внучка.

Сама же Екатерина, отойдя от мекленбургских ужасов и недоедания, занялась своим любимым делом – балами, танцами до упаду и пирами. Она была не слишком красивой, но на редкость общительной, жизнерадостной и веселой женщиной. Характер у слегка полноватой Екатерины был бойкий и резвый. Больше всего на свете она любила удачную шутку, веселый розыгрыш и заразительный смех. Не в меру болтливая, она так и сыпала словами, нисколько не задумываясь об их смысле. Все, что было у нее на языке, немедленно выплескивалось наружу. Она без умолку болтала с дамами и кокетничала с кавалерами. (Вот что интересно – на каком языке они с герцогом ссорились? Поскольку Екатерина не знала немецкого языка (ее учили ему, но без особого успеха), а Карл-Леопольд – русского, то наверняка применялся международный язык, на котором деспотичный муж выясняет отношения со своей не в меру болтливой женой, – язык тумаков и затрещин.) Умерла Екатерина Ивановна в 1733 году в возрасте 42 лет от водянки.