Перемирие, стр. 48

– А что такого сделали «яйцеголовые»?

Вместо ответа Харитонов, выдержав небольшую паузу, скинул мне файл с записью.

…Увидев россыпь алых меток, окутанных облаками минных полей, я тут же перевел взгляд на горящие на вспомогательном экране цифры и ошалело присвистнул: в секторе подхода Ключа, с которого велась запись, висело тысяча двести двадцать вражеских кораблей. А количество меток БЧ торпед и мин зашкаливало за восемь тысяч! На их фоне пять десятков зеленых пятнышек, принадлежащих Шестому флоту, смотрелись как-то не очень. Или даже очень не… Ощущение уязвимости корабликов генерала Ридли и орбитальной крепости не пропало даже тогда, когда вынырнувшая из-за края экрана четверка МЗшек принялась вывешивать между Ключом и вражескими кораблями дополнительные минные поля: на фоне густого алого облака редкие серо-зеленые пятна наших меток смотрелись крайне неубедительно. Поэтому первую атаку Одноглазых я смотрел, сжав зубы. И, кажется, даже не дыша.

Как я и предполагал, опробовав мины нового типа во время нашего появления у Алтора, Циклопы сделали кое-какие выводы. И, зависнув рядом с границей сектора подхода, спокойно ждали, пока часть «старых» мин, перепрограммированных в стиле наших МОВов, выжгут в минных полях орбитальных крепостей цилиндрические проходы. Восемь здоровенных транспортов, выполнявшие в их флоте обязанности МЗшек, работали как часы: с аппарелей их трюмов сплошным потоком вываливались носители [110] и все утончающимися струйками вливались в постепенно густеющее алое облако.

Момент, когда с оружейных башен Ключа сорвались первые десятки «Мурен», я не уловил – смотрел на маневры крейсеров Железного Ридли, пытаясь понять, для чего им понадобилось сдвигаться так близко к позициям Одноглазых. Впрочем, перестроение кораблей Шестого флота заняло меньше минуты, и я тут же переключил внимание на метки наших торпед.

Секунд сорок относительного затишья – и к сбавившей ход стайке торпед присоединились их товарки, стартовавшие со всех без исключения кораблей Шестого флота. Причем «Москитов» среди них НЕ БЫЛО вообще! Короткая серия вспышек маршевых движков – и боевые части торпед рванулись прямо в алое облако вражеских МОВов.

«Сгорят. Тупо. Зачем?» – подумал я. И поморщился. А потом… присвистнул. Поняв, что мины Одноглазых НЕ РЕАГИРУЮТ на наши БЧ!

– Что свистишь? – хохотнул Харитонов. – «Шепот» не узнал?

– Не рановато? – не отрывая глаз от экрана, спросил я.

– Для обычного было бы рановато. А для «Шепота Смерти» – в самый раз. Смотри дальше, скептик!!!

Вышедшие на форсаж боеголовки добрались до точки захвата цели, и в этот момент полыхнуло облако вражеских МОВов, и так, что экран СДО на мгновение потемнел.

– Ох, ни хрена себе!!! – пробормотал я, увидев, что точки фокуса взрывов интерференционных мин Одноглазых сфокусированы на их собственных кораблях. – Каким образом, сэр?

– Понравилось? – захихикало начальство. – Говорю же, «яйцеголовые» постарались! Сначала ваш слегка улучшенный «Шепот» заставил МОВы Одноглазых считать нас своими. Потом вмешались искины крейсеров. Вернее, кое-какие блоки, над которыми мои парни закончили корпеть за четыре дня до Вторжения. В общем, для того чтобы перепрограммировать блоки управления МОВов Одноглазых, понадобилось двенадцать с половиной секунд. Потом «Шепот» отключили, и мины Циклопов выжгли эмиттеры защитных полей у своих собственных кораблей. Потом к ним подлетели боевые части «Мурен», и в защитке Циклопов началось дикое веселье…

– А как мы…

– Сектор подхода Ключа-три Одноглазые решили зачистить по-другому, – сообразив, что я хочу спросить, перебил генерал. – Восемьсот с лишним бортов попытались прорваться к Лагосу по старинке. Без новых мин. В общем, почти все корабли мы потеряли там. Новые Ключи и твои «Беркуты» творили чудеса. Да и парни Железного Джо тоже постарались. И, если бы не два раздолбая, которые умудрились погибнуть во время преследования уходящего флота, я бы назвал эту операцию самой удачной за все время противостояния Человечества и Циклопов. И был бы просто счастлив.

– Сколько Циклопов ушло? – угрюмо поинтересовался я.

– Около пяти тысяч.

– Сколько-сколько?! – не поверив своим ушам, переспросил я.

– Прилетело порядка шести, – усмехнулся Харитонов. – Машин по сто пятьдесят – двести пожгли у каждого из атакованных Ключей. Еще сотни полторы – во время разгона. Вот и считай.

– Тогда почему… – прервавшись на полуслове, я заскрипел зубами и, заставив себя не паниковать раньше времени, довольно спокойно произнес: – А вы уверены, что они ушли не к…

– Другим системам Окраины? Уверен. Проект «Астероид» уже работает. Мы получаем информацию из восьмидесяти с лишним систем Окраины и первых двух линий Циклопов. Так что можешь не дергаться – в настоящее время Циклопы зализывают раны в системах Кройса и Алтора. Три с лишним тысячи вымпелов – в первой. Остальные – во второй.

– Тогда…

– Угу, – опять перебил меня генерал. – К Алтору прыгнете завтра. А сегодня – кое-какие мероприятия. Торжественные. И не очень.

Глава 32

Сеппо Нюканен

– Ну что, господа, готовы? – оглядев собравшихся в кают-компании помощников и подчиненных, поинтересовался Сеппо.

– Разрешите, сэр? – после небольшой паузы подал голос заместитель начальника отдела оперативного планирования генерального штаба ВКС полковник Макаренко.

– Конечно, Леонид Игоревич!

Полковник пробежал пальцами по сенсорной панели большого голоэкрана и, переключив управление на свой комм, встал со своего кресла:

– Если коротко, то у меня нет слов. За девяносто семь минут боя против кораблей ВС Лагоса ударная группировка Циклопов из пяти тысяч девятисот шестнадцати вымпелов потеряла девятьсот тринадцать кораблей! То есть пятнадцать целых сорок три сотых процента от всего флота. Если бы я не видел этого сам, то ни за что бы не поверил.

– А если обойтись без лишних цифр и эмоций? – угрюмо перебил его Нюканен.

– Можно без цифр и эмоций, сэр! – Макаренко прикоснулся к комму, и на голоэкране возникло изображение военного корабля. – Эсминец проекта «Шторм». Выпущен на одной из верфей Эверайса четыре года назад. Судя по показаниям СДО «Медичи», ничем не отличается от машин, стоящих на вооружении ВКС Конфедерации. Включаю замедленное воспроизведение. Видите эти красные точки? Это – боевые части торпед Циклопов. Одиннадцать штук. А сейчас смотрите внимательно! Вот эти три вспышки – результат попадания противоракет, выпущенных комендорами эсминца. Еще четыре БЧ сейчас потеряют цель и уйдут в никуда – это результат работы систем постановки активных помех. А вот эти четыре штуки согласованно влетят в защитное поле! В сектор площадью всего семнадцать квадратных метров! Результат видите?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Вилли Розенфельд, наконец отвлекшийся от чтения заключенных на выставке договоров.

– И я – нет! А он ДОЛЖЕН БЫТЬ! Для того чтобы продавить защитное поле эсминца, достаточно детонации двух боеголовок! Я внимательнейшим образом изучил запись – БЧ взрывались со штатным интервалом. То есть третья и четвертая боеголовки должны были влететь в дюзы этого корабля! А этого почему-то не произошло.

– Ну, и почему?

– А потому, что эмиттеры защитного поля, стоящие на кораблях Шестого флота, отличаются от наших, как флаер «Митсу-Элит» – от древней колесницы! Я могу продемонстрировать более сотни фрагментов боя, на которых корабли Железного Ридли выживают при одновременном попадании пяти и более БЧ…

– И что нам мешает наладить выпуск этих самых эмиттеров? – замминистра экономики и развития приподнял одну бровь и удивленно посмотрел на Нюканена.

– Свойства известных нам сплавов, сэр! – возмутился Макаренко. – Вы вообще представляете себе физику процесса…

– О физике – потом. Продолжайте, полковник! – перебил его Сеппо. – Если, конечно, вы еще не закончили.