Хэппи-энд, стр. 36
– И где вам понравилось больше всего? – спросил Джейсон, снова выдергивая Холли из воспоминаний, куда она все время норовила уплыть.
– В Барроу, – улыбнулась она. – Раньше я ездила туда каждое лето.
– Почему?
– Потому что летом, с мая по август, солнце там не заходит. Оно начинает опускаться, как и положено, к вечеру, но не дотягивает до линии горизонта каких-нибудь нескольких сантиметров и снова начинает подниматься. Так и прыгает этот солнечный мячик все лето.
Когда Холли рассказывала об этом, в ее глазах отразилось давнее восхищение шалостью полярного солнца.
– Мне бы тоже хотелось увидеть это, – неожиданно для самого себя сказал Джейсон.
Холли внимательно посмотрела на него.
«Я хочу увидеть это вместе с тобой», – сказали ей его синие выразительные глаза.
На бледных щеках Холли вспыхнул яркий румянец, но она не отвернулась. Ее глаза засияли робкой радостью, с каждой секундой становясь все прекраснее и выразительнее.
Холли и Джейсон еще долго разговаривали о красоте природы, о магии кинематографического искусства.
И ни один из них не касался темы магии любви, во, власти которой оба они находились вот уже несколько часов, – им обоим хотелось, чтобы этот радостный рассвет новорожденной любви длился вечно.
Неожиданно Джейсон почувствовал тревожный сигнал своих внутренних часов, которые никогда его не подводили. Он взглянул на запястье – было почти четыре! Меньше чем через час ему предстояло отправиться на церемонию вручения «Оскара».
– Мне пора идти, – извинился он. – Вручение наград начнется ровно в шесть часов, и я должен быть на месте хотя бы за двадцать минут до начала.
– Вручение наград? – переспросила Холли, и Джейсону стало ясно, что она не понимает, о чем идет речь. Это удивило и обеспокоило его.
Возможно, для жителей Кадьяка ежегодная церемония вручения «Оскара» не являлась событием первостепенной важности, но ведь Холли сказала, что прилетела в Лос-Анджелес еще в субботу. Неужели за эти два дня она ни разу не включала телевизор, не читала газет? Или даже здесь, в Лос-Анджелесе, она присутствовала только физически, духовно пребывая в своем вымышленном мире счастья и любви? Или в мире скорби и боли?
– Да, она состоится сегодня вечером, ровно в шесть часов, – терпеливо повторил Джейсон, умело скрывая удивление и тревогу. – Предварительная договоренность с организаторами торжества предусматривала мое участие без сопровождающих лиц, однако если я приведу с собой прелестную гостью, все будут только рады. Хотите поехать со мной, Холли?
– Heт-нeт, – торопливо прошептала она, но тут же смущенно добавила: – То есть я, конечно, хочу...
Она запнулась, потому что не могла заставить себя выговорить логическое окончание фразы – «хочу поехать с вами».
В следующее мгновение, справившись со смущением, Холли сказала уже более решительно:
– Спасибо, но я не могу! Спасибо!
Джейсон не стал настаивать. Конечно, ему очень хотелось, чтобы она была вместе с ним на торжественной церемонии. Но в то же время он не без основания опасался, что светский блеск, суета, полчища бесстыдных фоторепортеров, сующих свои камеры прямо в лицо знаменитостям, нанесут непоправимый урон тонкому кружеву любви, которое он начал плести – пока еще не слишком умело – вместе с хрупкой, воздушной феей, какой ему представлялась теперь Холли.
– Мы так и не поговорили о вашей книге, – сказал Джейсон, когда , такси остановилось у отеля, где жила Холли. . – Почему бы нам не позавтракать вместе завтра утром?
– Вместе с Рейвен?
Джейсон почувствовал легкое раздражение при упоминании имени Рейвен Уинтер. Неужели Холли не могла обойтись без нее? Было совершенно очевидно, что она надеялась получить у Рейвен поддержку, уговаривая его оставить конец фильма таким, каким он написан самой Лорен Синклер. Она была уверена, что в этом очень важном для нее разговоре Рейвен будет на ее стороне.
«Я ведь тоже на твоей стороне, Холли!» – Тоскливо подумал Джейсон, но вслух произнес иное:
– Мне кажется, мы с вами вполне можем договориться и без Рейвен. Но если вы так настаиваете на ее присутствии, я постараюсь узнать, прилетела ли она из Чикаго и сможет ли присоединиться к нам завтра утром.
– Не стоит беспокоиться, – смутилась Холли. – Конечно, ее присутствие совершенно необязательно.
– Вот и хорошо! – кивнул Джейсон и, подумав, что она не сможет заснуть от волнения и неизвестности, добавил: – Мы все обсудим завтра, но я уже сейчас хочу вам сказать, Холли, что не стану менять ни единого слова, если вы этого не захотите... Я заеду завами завтра в девять часов утра, и мы отправимся в Малибу. Там есть один превосходный ресторанчик прямо на берегу моря. Обещаю, вам понравится!
Глава 16
Холли не смотрела телевизор целых семнадцать лет, с того самого февральского вечера, когда забавные приключения мультипликационных героев помешали ей вовремя услышать угрозы отчима и отчаянную мольбу матери. Если бы она тогда не смотрела телевизор вместе с близнецами, то могла бы услышать страшный разговор на кухне, позвать на помощь и спасти свою семью от жестокой расправы безумного отчима.
В замкнутом и тщательно оберегаемом от внешних воздействий мире, где жила теперь Холли, царила полная тишина. В нем не было места ни телевидению, ни радиовещанию. В ее доме в Кадьяке не было даже магнитофона или проигрывателя. Ни единый звук недолжен был помешать Холли услышать тихий шепот матери, к которому она до сих пор прислушивалась и все же не могла никак услышать.
Вернувшись в свои апартаменты в отеле Бель-Эйр, Холли невольно остановилась возле цветного телевизора: этот непременный атрибут каждого гостиничного номера властно манил ее к себе. Она вспомнила, как еще в детстве смотрела однажды блестящую церемонию вручения «Оскара». Наверняка и сегодняшнюю церемонию тоже будут показывать по телевизору.
Бывший много лет назад врагом и соучастником страшного преступления, совершенного Дереком, телевизор внезапно превратился в союзника ее трепетавшего сердца, жаждавшего снова увидеть его, Джейсона.
Дрожащими от страха и волнения пальцами Холли включила телевизор и застыла на месте, с ужасом ожидая услышать звуки, когда-то помешавшие ей спасти своих близких. Однако уровень громкости был установлен на такой низкой отметке, что миловидная журналистка, ведущая репортаж у лестницы, по которой поднимались знаменитости, казалось, говорила только для нее, Холли.
Холли неотрывно глядела на экран, рассеянно прислушиваясь к щебету хорошенькой журналистки, комментировавшей приезд каждого гостя. Как только на лестнице появился Джейсон Коул, одетый в атласный смокинг, сердце Холли вновь затрепетало от радости и нахлынувших воспоминаний о волшебной встрече с этим человеком. И все же Холли полагала, что это – лишь сладкий обман, ловкая игра талантливого актера...»
Внутренний голос говорил ей, что Джейсон намеренно очаровал ее своими умными, ласковыми глазами, чтобы сразу лишить возможности сопротивляться намерению сделать конец фильма трагическим вопреки замыслу автора романа. Приглашая ее, Холли, отправиться вместе с ним на церемонию вручения наград, он был заранее уверен, что она откажется. А она-то, дурочка, возомнила, будто Джейсону не хочется расставаться с ней! Да он с первого взгляда понял, что она еще ни разу за всю свою жизнь не встречалась с мужчиной! Вот сейчас Холли сама увидит, как рядом с ним на лестнице появится ослепительно красивая юная спутница, его подруга, его любовница!..
Однако рядом с Джейсоном так никто и не появился. Знаменитый актер и режиссер приехал на торжественную церемонию в полном одиночестве, что не без удивления констатировала журналистка:
– За несколько дней до этого торжественного момента все были уверены, что знаменитый Джейсон Коул появится на публике вместе с актрисой Николь Хэвдленд. Она сыграла главную женскую роль в его последнем фильме «Без предупреждения», который вызвал сильнейший интерес у широкой публики. Говорили они и в жизни неразлучны, но вот сегодня все сплетни опровергнуты самим маэстро, явившимся на торжественную церемонию в гордом одиночестве. Неужели Николь осталась дома?