Грехи юности, стр. 85
ЧАСТЬ IV
1993 ГОД
Глава пятнадцатая
Пятница, 24 сентября
ДЖЕСС
Она не видела Чарльза с той ужасной ночи, когда Маура потеряла ребенка. Он сказал, что ему лучше пожить в доме, являвшемся собственностью компании, пока к Джесс, по его словам, «не вернется здравый смысл и она не перестанет вести себя как ребенок». Джесс смотрела, как он выходил из дверей больницы, и с грустью думала о том, что Чарльз в очередной раз старается оградиться от трудностей жизни, от ее нелицеприятных явлений, которым, похоже, он так никогда и не научится смело смотреть в лицо. Джесс понимала, что, возможно, она никогда не увидит его, но ей было на это наплевать. Господи, его родная дочь пыталась покончить жизнь самоубийством! И даже это его не тронуло, не вернуло к действительности, не доказало, что жизнь — это серьезная штука, а не театр одного актера. Видно, верно говорят: горбатого могила исправит.
Что касается всего остального — их стабильного прошлого и зыбкого будущего, — Джесс было пока не до этого.
Самым главным для нее было вернуть Мауру к жизни, помочь ей преодолеть душевную боль, появившуюся после выкидыша и предшествующих ему событий, а также поддержать Тревиса: мальчику тоже несладко было, когда он нашел свою сестру на полу в луже крови. Джесс решила сделать все возможное, чтобы ее дети никогда не носили свои переживания в себе. Этим ей приходилось заниматься постоянно.
Сейчас Джесс была настроена отыскать свою дочь. А когда она ее найдет, обо всем расскажет детям. Тогда в их семье больше никогда не будет никаких тайн.
Она сидела в кабинете и просматривала почту — письма и счета Оплата их стала ее обязанностью, но Джесс это мало трогало. Она жила на проценты с основного капитала, и раз в месяц на ее имя приходил чек. Даже если Чарльз теперь не будет вносить деньги на ведение домашнего хозяйства, они без них прекрасно обойдутся.
Она неоднократно подумывала о продаже отцовской квартиры в Лондоне, она им не нужна. За десять лет после смерти отца они были там всего три раза. Взгляд ее привлек чистый белый конверт. На нем синими чернилами каллиграфическим почерком было выведено ее имя. Обратный адрес значился так: почтовое отделение в Фэлмауте, штат Массачусетс, М. Франсис Тейлор. Джесс с замирающим сердцем начала вскрывать конверт. Ведь это не простое письмо: оно должно сообщить фамилии и адреса детей. Ей очень хотелось, чтобы содержание письма соответствовало предположению.
Джесс положила конверт на стол. От волнения ее дыхание стало учащенным. Коснувшись горла, она ощутила бешеное биение жилки. Найти Сьюзен, Ни Джей и Джинни было еще полдела… Самое же главное заключалось в этом письме, которое она все никак не решалась вскрыть и прочесть. Внезапно Джесс захотелось забыть обо всем, что она задумала.
Схватив со стола конверт, она сунула его в сумочку и, выйдя из кабинета, направилась на кухню.
— Делроуз! — позвала она экономку.
— Обед варю, — пророкотал из кухни голос с сильным ямайским акцентом.
— Я отлучусь ненадолго, — сказала Джесс, и прежде чем Делроуз ответила, схватила ключи от машины и выскользнула через заднюю дверь.
Она не знала, куда ей ехать. Да какая разница! Джесс села в машину и принялась кружить по тенистым улочкам Гринвича, глядя на очаровательные особнячки, окруженные аккуратно подстриженными газонами и окутанные едва уловимым духом частной собственности. Они были как две капли воды похожи на ее собственный дом, огороженный низкой каменной стеной, который, казалось, объявлял всем и каждому: «Мы богаты. Бедные могут, конечно, поглядеть, это им не возбраняется, но только издали. Близко подходить не разрешается». И Джесс впервые ощутила несправедливость.
Взять хотя бы Чарльза. По какому праву он вмешивается в ее жизнь, в жизнь ее детей? Неужели только потому, что он богат и ему все дозволено? Почему он считает, что деньги смогут защитить его от суровой действительности?
Джесс ехала все дальше и дальше. На перекрестке остановилась и вновь посмотрела на лежавший на соседнем сиденье конверт. Если она откроет его, изменится все, возврата назад уже не будет. Чарльз наверняка уйдет навсегда.
Имеет ли она право лишить детей отца? Может быть, лучше хотя бы такой отец, чем никакого? Джесс вспомнила своего отца, который превратил ее жизнь в кромешный ад.
Она остановилась перед очередным светофором, и внезапно в глаза ей бросился указатель с надписью «Вествуд».
Дыхание перехватило. Неужели она все время бессознательно ехала сюда?
«Разворачивайся и поезжай назад, — приказал внутренний голос. — К чему бередить старые раны, рушить собственную жизнь?»
Внезапно Джесс подумала о своей матери. Была ли она и вправду такой уж слабой? А может, просто покорилась судьбе? Как она сама, как Маура. Ну нет, еще не поздно стать сильной. И, нажав на педаль газа, Джесс поехала вперед.
Она жадно глядела по сторонам, пытаясь отыскать знакомые места. Вествуд располагался почти рядом с ее домом, однако за двадцать пять лет Джесс ни разу не приезжала сюда.
Она ехала не спеша, зная, что если доберется до центра города, то наверняка вспомнит, как проехать к Ларчвуду.
За спиной раздался автомобильный гудок. Подскочив от неожиданности, Джесс взглянула в зеркало заднего вида.
Мужчине, сидевшему за рулем ехавшей позади машины, не терпелось обогнать ее. Джесс отъехала на обочину, и он вихрем промчался мимо.
— Вот идиот, — пробормотала она и еще раз огляделась.
Окрестности ей были знакомы. Слева виднелся современный дом, окруженный массивными соснами. Джесс попробовала представить себе пейзаж без этого дома и внезапно поняла, что ей кажется таким знакомым: деревянные ворота, выкрашенные белой краской, расположенные по обе стороны каменной стены. Они тогда вели… Куда они раньше вели? Ах да, в яблоневый сад, яблоневый сад, разбитый среди огромных сосен.
Джесс опять выехала на дорогу — из-под колес вылетели камешки гравия. Ларчвуд-Холл, вспомнила она, находится за поворотом.
Джесс поехала медленно-медленно, словно крадучись въезжая в прошлое. Она повернула за угол, и сердце забилось так, словно готово было вырваться из груди. В глубине сада, вдалеке от дороги, она увидела дом. Джесс вытянула шею, чтобы получше рассмотреть его. Он ничуть не изменился. Правда, немного обветшал, но был все тот же. Джесс решила не подъезжать ближе. На первый раз и этого достаточно. Она взглянула на сумочку, лежавшую рядом, взяла ее, открыла и достала конверт. Сидя в непосредственной близости от дома, где произошло столько событий, Джесс медленно открыла конверт и вынула из него листок бумаги.
Почерк у мисс Тейлор был аккуратный и энергичный.
Джесс глубоко вздохнула, пытаясь унять сильно бьющееся сердце, и принялась читать.
«Моя дорогая Джесс…» Джесс расстегнула ворот блузки. Казалось, сердце готово было вырваться из груди. Она на секунду прикрыла глаза, потом, открыв их, быстро пробежала письмо от начала до конца. В конце она увидела короткий список. Ее имя тоже было там, а рядом имя и фамилия ее дочери и ее домашний адрес: Эми Хоторн.
Родители: Джонатан и Беверли. Стэмфорд, Кловердейл-лейн, 21. Телефон: 555-17-31.
Стэмфорд… Господи, ее дочь росла всего в получасе езды от ее дома, а она об этом не догадывалась! Джесс почувствовала, как у нее больно сжалось сердце, появились слезы. Эми… Какое красивое имя они ей дали.
Джесс немного посидела, успокаиваясь, чувствуя, как по телу разливается блаженное тепло, как на душе становится спокойно. Взгляд ее опять упал на письмо, и она принялась его перечитывать вновь:
«Моя дорогая Джесс! Вот фамилии и адреса, которые ты хотела знать. Но имей в виду, они у меня хранились долгие годы, так что вполне возможно, за это время дети успели уже куда-то переехать».
Джесс почувствовала, как утихает в сердце боль. Она вытерла слезы, не веря, что все оказалось настолько просто, фактически свелось к тому, что всего один человек открыл свой тайник и вынул из него содержимое, бережно хранимое долгие годы. Джесс еще раз глубоко вздохнула и продолжила чтение.