Влада и заговор Тьмы, стр. 23

– Тут его все так называют за глаза, – ответила Роза. – А звать его Виктор Суморок, мрачный он тип, терпеть его не могу! Даже не здоровается, когда мимо идет! Глазюками только зыркнет – будто в них жгучего красного перца насыпали, и пылают, как огненные… Сынок его тоже здесь учится, такой дрянной мальчишка, фу-у-у…

Влада вытянула шею и даже попыталась подпрыгнуть, но разглядеть получше декана вампиров было невозможно – слишком далеко, да и темно.

– А где же ректор этого вашего Утесума? – поинтересовался Вандер Францевич.

– Эрих? Наверняка сидит в своем кабинете, – махнула рукой Роза. – Он совсем старый и безобидный… Я его видела всего-то раза два. Но вот главный ректор всего МУНа, который иногда сюда приезжает, – вот тот молодой, и хуже его ничего нет, такой уж злыдень, что ой… – Она вдруг нервно сглотнула, зачем-то оглянувшись по сторонам.

«Ничего себе ректор у МУНа, что даже говорить о нем боятся…» – подумала Влада.

– Тролли, равнение на флаг Троллиума! – воскликнул молодой, почти юношеский голос. Зеленые огни начали отделяться от разноцветного сияния и быстро выстроились в ровную линию. В черное небо взметнулось огромное зеленое полотно.

– А это мой любимчик, главный тролль, – продолжила комментировать происходящее Роза. – Ведь декан Троллиума, а выглядит дите дитем. Не в коня корм, на чем только очки держатся? Глядите-ка, ишь, тролли наши выстроились, глазюками своими зелеными зыркают. У каждого разный ведь цвет-то – фисташки, капуста или шпинат…

Влада чуть не рассмеялась, настолько было забавным, что кругленькая кухарка все меряет на свой кулинарный лад.

– Валькирус! – прокатился звонкий женский голос по площади. – Строимся!

Снова топнули сотни ног, только линия разноцветных глаз не была такой же ровной, как предыдущие, – видимо, студенты этого факультета сильно различались по росту.

– О-о-о, – не выдержав, с восторгом захрипел Митенька, закашлявшись. – Лили… Эта деканша Валькируса такая… красивая.

– Нечего ею восхищаться, и закутайся потеплее в шарф! – тут же возмутилась его мама. – Летающая выскочка, фур-фур, тоже мне… А факультет ее – что сборная солянка, там и колбаса, и огурцы… то есть и кикиморы, и упыри, и валькирии, и вурдалак один, на еде чокнутый…

– Валькирус, равнение на флаг! – воскликнул красивый низкий женский голос. – Амфене фондемо норус инферно!

По рядам «сборной солянки» прокатились смешки.

– А что это значит – амфене фондемо норус инферно? – шепотом спросила Влада.

– Это по-валькирийски означает – «прекратите семечки жрать, испепелю», – фыркнула кухарка. – Терпеть не могу этих бестолковых валькирий, все время напоминают мне недожаренных куриц…

– Из вас бы в свое время вышел неплохой ванхельсинг, уважаемая Роза, – с хорошо скрытой иронией сказал Вандер Францевич. – Вы их совершенно не боитесь и имеете свою уникальную точку зрения.

– Ах, ну что вы, – зарделась кухарка. – Сейчас они разбегутся все, и мы сможем перейти площадь. Вашей внучке нужно держаться подальше от всяких этих вампиров и троллей, она такая хрупкая девочка. Но вы не волнуйтесь, ей скучно не будет, за ней присмотрит мой сыночек Митенька.

Пухлый подросток кивнул, глупо хихикнув, и Владе пришлось ответить как можно более холодным взглядом. Интересно, это существо когда-нибудь вылезает из-за маминой спины?

– Эй, пестроглазые! – перекрывая рокот толпы, проорал юношеский голос. – Чего тормозим?! Все на танцы в подземном зале!

– УРА-А-А-А!

Площадь взорвалась таким гвалтом, что у Влады заложило в ушах, а сердце бешено забилось.

Построенные ряды разбегались – к подножию Утесума хлынул поток ребят. Синие огнистые шары ринулись за ними, со свистом рассекая темноту.

– Танцы, мам! – промямлил было восхищенный Митенька, рванувшись вперед, но, заметив суровый взгляд мамы, замолк и увял.

Влада вдруг почувствовала такую тоску, что ей снова захотелось расплакаться, как тогда, в автобусе. Темный Универ притягивал ее, как магнит, и у нечисти сейчас будет веселье и танцы. А ей вместо этого надо было идти в Светлый корпус, слушать трескотню Розы и любоваться на Митеньку, который сильно напоминал ей сконфуженную морскую свинку.

Вдруг откуда-то сверху послышалось хлопанье крыльев, будто огромная птица спускалась с высоты.

– Погодите минутку! – донесся звонкий голосок, и на землю перед ними спрыгнула высокая тоненькая девушка в джинсовом костюме, на вид лет шестнадцати.

Она чем-то напоминала Барби, и у нее были изумительные золотистые длинные волосы, а глаза отливали темно-фиолетовым цветом, будто два аметиста. За ее спиной шелестел на ветру огромный черный капюшон. Она слегка повернулась, и Влада увидела, что это не капюшон, а два иссиня-черных крыла, свернутых в кольца.

– Я Эльвира Флаева, староста Валькируса, – высоким звенящим голосом представилась девушка, – можно просто Эля.

Влада уставилась на нее во все глаза. Так вот она какая, «очень эффектная особа», как назвал ее противный гоблин Отто Йорг, и… возможно, она девушка Гильса.

– Крылья… – вырвалось само собой у Влады.

Девушка улыбнулась, приподняв изогнутые брови.

– Ага, ты никогда не видела таких?

Влада замотала головой, мысленно отругав себя за несдержанность.

– Вообще-то общежитием у нас заведует Лина Кимовна, но она не в форме, – продолжила Эля. – Так что я пока за нее. Так… Студенты-люди у нас… Новичков и Огнева… Митя Новичков – ты как, идешь в общежитие?

– Эльвира, ты спятила?! – возмутилась Роза, не дав сыночку и рта раскрыть. – Ну какой нормальный человек к вам сунется? А мой Митенька мальчик болезненный, куда ему в ваше общежитие?!

– Мам, перестань… – промямлил Митенькин голос из-за маминой спины.

– Извините, забыла, – валькирия снисходительно улыбнулась и посмотрела в список. – Значит, Новичкова вычеркиваем. Теперь Огнева…

– Это я, – быстро и взволнованно ответила Влада.

– Огнева – идет в Светлый корпус, с дедом, я так понимаю?

– Нет!.. Я хочу в общежитие, – услышала вдруг Влада свой собственный голос и перепугалась. Если дед сейчас вмешается и запретит ей туда идти, это будет страшный позор в глазах валькирии… Наверняка это дойдет и до Гильса.

– В Светлый корпус не идешь? – В аметистовых глазах Эли промелькнуло что-то вроде удивленного уважения.

Валькирия выжидала, вопросительно подняв карандаш.

– Вандер Францевич, – ахнула Роза, – вы что – отпустите свою внучечку к этим вот чертям полосатым прямо в лапы?!

– Роза, погодите… – наконец выдавил из себя дед. – Владочка человек взрослый и решила сама.

Влада порывисто вздохнула, с благодарностью посмотрев на деда.

– Отлично, я ее провожу до комнаты, – Эля кивнула и сделала на листке пометку. – Огнева – за мной.

И, показывая, что на этом разговор закончен, валькирия повернулась и быстро зашагала через площадь.

– Пока, дед… – слегка потеряв уверенность в голосе, кинула Влада и, забросив сумку за плечо, почти бегом устремилась вслед за валькирией. Напоследок она успела заметить тоскливый взгляд Митеньки, и даже посочувствовала ему в глубине души, несмотря на раздражение, которые он вызывал одним своим видом.

Единственное, о чем Влада слегка жалела, – о вкусном ужине, который не дождется ее в Светлом корпусе.

Зато – впервые в жизни – настоящая свобода.

Непривычная и незнакомая до сих пор самостоятельность свалилась так неожиданно, что Владе казалось, будто у нее самой выросли крылья, как у валькирии, и она сейчас полетит над землей.

Вслед за Элей она почти бегом пересекла площадь по мокрому от дождя асфальту, оказавшись у подножия Утесума. Эля легко взбежала по ступенькам и, перепрыгнув высоченный порог, понеслась в звенящую голосами темноту холла, изящно лавируя между колоннами из полупрозрачного синего стекла.

А Влада вспомнила, что она совсем не валькирия и летает плохо, только когда споткнулась о порог и чуть не шлепнулась.

Глава 10 Не такая, как все