Криптономикон, часть 2, стр. 78

Первоисточник

Солнце рухнуло на Малайский полуостров в нескольких сотнях километров к западу, раскололось и расплескало свое термоядерное топливо на полгоризонта. Малиновые и розовые облака выбросило из атмосферы и разметало по космосу. Гора, в которой заключена Крипта, — кусок угля на фоне красочной декорации.

Рэнди злится, потому что закат мешает ему разглядеть участок. Впрочем, шрам в джунглях уже почти затянулся, во всяком случае, голая, цвета губной помады, глина покрылась какой-то зеленью. У входа еще сияют неестественным светом ртутных ламп несколько контейнеров «ГОТО ИНЖИНИРИНГ», но большая их часть переместилась в Крипту или вывезена в Японию. По серпантину ползут огни исполинского самосвала, наверное, с дробленой породой для очередного искусственного полуострова.

Рэнди сидит в передней части самолета и видит в иллюминатор новую посадочную полосу, частично проложенную на насыпи из такого же материала. Высотные дома — как черточки зеленовато-голубого света по обе стороны самолета, в них замерли черные фигурки: мужчина зажал телефонную трубку между плечом и ухом, женщина в юбке прижимает к груди стопку книг, думая о чем-то далеком. Самолет заходит на посадку, иллюминатор темнеет, синеет, и вот уже Рэнди смотрит на море Сулу: в сумерках, под парусами, похожими на воздушных змеев, возвращаются с промысла морские бродяги баджао, их лодки обвешаны выпотрошенными скатами, свежие акульи плавники полощутся, как флаги. Недавно все это было для него неимоверной экзотикой, сейчас ближе и роднее, чем Калифорния.

Для пассажиров султанского класса все происходит в темпе ускоренной съемки. Самолет садится, красивая девушка возвращает билет, и вы можете выходить. У самолетов азиатских авиалиний, вероятно, есть в хвосте мусоропровод, из которого стюардесс по достижении двадцати восьми лет выбрасывают в стратосферу.

Пассажиров султанского класса обычно кто-то встречает. Рэнди встречает Джон Кантрелл, по-прежнему с хвостом на затылке, однако чисто выбритый — видимо, жара действует на всех. Он даже выбрил шею сзади — хороший способ сбросить несколько лишних кВт-час. Кантрелл пожимает Рэнди руку и в то же время неловко похлопывает его по спине.

— Рад тебя видеть, — говорит Рэнди.

— А я тебя, — отвечает Кантрелл, и оба смущаются.

— Кто где?

— Мы с тобой — в аэропорту. Ави на время переехал в отель в Сан-Франциско.

— Отлично. Думаю, ему небезопасно оставаться дома одному.

Кантрелл, видимо, такого не ожидал.

— А что? Были угрозы?

— Я не слышал. Просто в дело втянуты довольно мрачные личности.

— Ясно. Ави надо беречь. Берил летит в Сан-Франциско из Амстердама — наверное, уже долетела.

— Я слышал, она в Европе. Зачем?

— Всякие странные правительственные заморочки. После расскажу.

— А где Эб?

— На неделю засел в Крипту со своей командой, не спит, не ест, пожарным порядком заканчивает систему биометрической идентификации. Мы его не трогаем. Том мотается между своим домом и Криптой, проводит все новые садистские испытания ее внутренней сети. Проверяет нижнюю границу надежности. Туда мы и едем.

— На нижнюю границу надежности?

— Нет! Прости. К нему в дом. — Кантрелл мотает головой. — Это… ну, это не тот дом, какой бы я построил себе.

— Интересно взглянуть.

— Паранойя Тома слегка выходит за рамки нормальности.

— Кстати… — Рэнди осекается. Он хотел рассказать Кантреллу про понтифика, но они идут мимо халяльной [20] пончиковой, и народ смотрит в их сторону. А может, кто-то и слушает. — После расскажу.

Кантрелл смотрит ошарашенно, потом ухмыляется, сочтя это удачной шуткой.

— У нас есть машина? — спрашивает Рэнди.

— Я взял у Тома его «хамви». Не какой-нибудь гражданский, настоящая военная модель.

— Класс. И пулемет сзади?

— Том наводил справки — здесь бы ему дали лицензию, да жена уперлась, и ни в какую. Говорит, автоматы я терплю, но пулемета у нас в хозяйстве не будет.

— А твои ощущения? Ты как относишься к огнестрельному оружию?

— Оно у меня есть, и я умею им владеть, как тебе известно, — отвечает Кантрелл.

Они пробираются между магазинчиками дьюти-фри, похожими скорее на целый торговый центр. Рэнди не может себе представить, кто покупает все эти бутыли с ликером и дорогущие кожаные ремни. На каких разудалых прожигателей жизни рассчитан подбор товара?

За то время, пока они шли мимо магазинов, Кантрелл, видимо, созрел для более вдумчивого ответа.

— Но чем больше я упражняюсь в стрельбе, тем поганее мне становится.

— В каком смысле? — Сейчас Рэнди работает в непривычном для себя режиме психотерапевтического прощупывания, помогает Кантреллу вытащить и сформулировать свои чувства. Джон провел полный впечатлений день, и с некоторыми чувствами явно необходимо разобраться.

— Когда держишь эту штуку в руках, чистишь ствол, заряжаешь обойму, поневоле ощущаешь, какая это крайняя мера. То есть если дойдет до того, что мы начнем стрелять в людей, а они в нас, значит, мы приехали. Короче, хочется сделать все, чтобы этого избежать.

— И потому Крипта? — спрашивает Рэнди.

— Безусловно, заняться Криптой меня подтолкнули несколько очень неприятных снов про оружие.

Иногда просто необходимо вот так поговорить по душам, хотя обычно им такое не свойственно. Оба гадают, следовало ли вообще лезть в эту историю. Бездумная уверенность куда приятнее.

— Ну а как насчет Тайных Обожателей, которые толклись перед «Ордо»? — спрашивает Рэнди.

— Что насчет них? Тебя интересуют их взгляды?

— Да. Именно.

Кантрелл пожимает плечами.

— Точно не знаю. Думаю, там были один-два действительно оголтелых фанатика. Если их отбросить, примерно треть слишком молоды и незрелы, чтобы чего-то соображать. Для них это просто прикольно. Другим двум третям, думаю, было сильно не по себе.

— Они явно изо всех сил старались держаться бодрячками.

— Думаю, они были счастливы разбежаться по тихим прохладным комнатам и залить это дело пивом. Во всяком случае с тех пор я получил от них довольно много почты по поводу Крипты.

— Как альтернативы вооруженному сопротивлению? Открытой войне с правительством США?

— Да, конечно. Я хочу сказать, ведь именно этим Крипта становится, верно?

Рэнди кажется, что вопрос звучит несколько жалобно.

— Верно, — отвечает он, гадая, почему в отличие от Кантрелла не сильно переживает. Ах да, ему уже нечего терять.

Рэнди последний раз набирает в грудь кондиционированного воздуха и, задержав его в легких, выходит во влажную вечернюю духоту. Климат нельзя побороть, с ним надо смиряться. Перед аэропортом затор: черные «мерседес-бенцы» ждут пассажиров султанского и визирского классов. Из пассажиров дехканского класса лишь несколько сошли в Кинакуте, остальные летят транзитом в Индию. Поскольку в Кинакуте все всегда идет как по маслу, через двадцать секунд они уже в «хамви», а еще через двадцать со скоростью 120 км/час мчат по горизонтальному туннелю неприятного голубовато-зеленого света.

— «Хамви» вроде не прослушивается, — говорит Кантрелл. — Если что-то хотел сказать, выкладывай.

Рэнди пишет в блокноте: Не будем полагаться на «вроде», и показывает листок Джону. Тот слегка приподнимает брови, но, естественно, не удивляется; он привык, что все вокруг норовят перещеголять друг друга в паранойе. Рэнди пишет: Мы под колпаком у бывш. сотрудника АНБ, потом добавляет: Вероят. работающего на 1 или более клиентов Крипты.

Откуда ты знаешь? — одними губами спрашивает Кантрелл.

Рэнди вздыхает, потом пишет: На меня вышел волшебник.

Затем, пока Джон старательно объезжает группу столкнувшихся автомобилей, добавляет: Считай это должным вниманием по-нашенски.

Кантрелл говорит вслух:

— Том постарался, чтобы его дом не прослушивался. Все, начиная с фундамента, строили по его указаниям.