Запретная любовь, стр. 100

Просидев дома два дня, Мередит вернулась к обычной жизни. Коллеги на работе заметили, что она как-то притихла; местные сплетницы гадали, что у нее стряслось, но никто не знал, что, собственно, произошло.

Кэл был с ней по-прежнему сух — от былой дружбы не осталось и следа. Мередит решила ничего ему не говорить. Их любовь осталась в прошлом, а теперь Кэл стал ей чужим. Ее личная жизнь его не касается. Еще, пожалуй, решит, что она ему навязывается!

Потрясение от ухода Стива постепенно улеглось, и Мередит начала понимать, что он прав. Уже семь месяцев как умерла их любовь, настала пора похоронить мертвеца.

Постепенно Мередит приходила в себя, находя утешение в работе. Стив позвонил один раз из Нью-Йорка — узнать, все ли у нее в порядке, рассказал, что остановился у друзей, и оставил номер. Но даже в самые горькие ночные часы Мередит не снимала трубку, чтобы позвонить ему. Она не станет цепляться за Стива, словно беспомощная девочка. У него теперь — своя жизнь, у нее — своя. Со своими переживаниями она сама справится.

Жизнь ее изменилась: предстояло привыкнуть к таким вещам, о которых она раньше и понятия не имела. К одиночеству. К положению разведенной женщины. Она позвонила адвокату и начала бракоразводный процесс. Адвокат сказал, что не предвидит никаких сложностей — ведь Стив не выдвинул имущественных требований. Он предпочел уйти так же, как и пришел, — с пустыми руками.

Она подумывала о том, чтобы уволиться из «Доу-Тех» и вернуться в Нью-Йорк, но решила подождать еще месяц, посмотреть, не утихомирится ли Кэллен. Он, как и прежде, рвал и метал, но теперь Мередит ему не спускала и, когда Кэл бывал к ней явно несправедлив, не стеснялась ему на это указывать. К ней понемногу возвращался бойцовский дух — качество, которое Кэл больше всего ценил в людях. Он это чувствовал и старался сдерживаться: похоже было на то, что, хотя друзьями им больше не быть, они сумеют восстановить былое уважение друг к другу.

Через три недели после отъезда Стива Кэл попросил Мередит помочь развлечь приезжих — потенциальных покупателей из Лондона. Мередит согласилась. Оказалось, что он уже зарезервировал столик в ресторане «Флер де Лис» в Сан-Франциско. Кэл предложил заехать за ней. Мередит спокойно ответила, что сама доберется до ресторана, но он настаивал, и она согласилась.

Сидя в машине рядом с Кэлом, Мередит спрашивала себя, почему сердце ее бьется ровно? Почему близость возлюбленного не оказывает на нее никакого действия? Неужели она и вправду излечилась от любви? Или это лишь временная передышка, летаргический сон чувств, готовый в любой миг смениться мучительным пробуждением?

Ужин прошел отлично. Готовясь к приему, Мередит купила себе новое платье и подстриглась: она знала, что снова выглядит безупречно, и впервые за много месяцев чувствовала себя прежней Мередит — не той, что в вихре страсти забыла о разуме и супружеском долге, а той, какой она была еще до встречи с Кэлом.

И Кэллен, казалось, ощутил происшедшую в ней перемену. В этот вечер он был с ней предупредителен. Мередит с удовольствием принимала знаки его внимания, но сердце ее молчало.

После ужина он повез ее домой.

— Как дела у Стива? — поинтересовался он, остановив машину напротив ее нового дома. — Ему нравится новая работа?

— Да, очень, — таким же светски-безразличным тоном ответила Мередит и в свою очередь спросила: — Как твои ребята?

Кэл ответил, что у ребят начались каникулы (стоял уже конец июня) и через несколько дней они уезжают к матери. Мередит не стала говорить, что скучает по ним, не спросила, вспоминают ли они о ней. Ей больше нет дела до его детей, как и Кэлу нет дела до ее мужа. Они стали чужими друг другу. Начальник и подчиненная — больше ничего.

— Тебе нравится жить в Сан-Франциско? — спросил Кэл, когда Мередит открыла дверцу, собираясь выходить.

— Нравится, хотя ездить на работу стало труднее. Снова обтекаемая ложь. Но Кэл потерял право на ее откровенность.

— Хотел бы я как-нибудь взглянуть на твое новое жилье, — заметил он, провожая ее до дверей. — Не хочешь как-нибудь пригласить меня в гости?

«Зачем?» — хотела спросить Мередит, но промолчала.

— Что ж, в следующий раз, когда окажешься в городе, заезжай на огонек.

Снова ложь. Она не собиралась приглашать его к себе. Никогда.

— На каком этаже вы живете? — спросил Кэл, подняв голову.

Перед ним возвышалось стандартное многоквартирное здание — внушительное, но безликое, как большинство городских домов.

— На последнем, — ответила Мередит, не сразу вспомнив, что окна ее квартиры темны.

— А Стив на работе?

— Нет, Стив в Нью-Йорке, — бесстрастно ответила Мередит.

«Почему бы для разнообразия не сказать правду? — подумала она. — Это все равно ничего не изменит».

— На самом деле… — секунду поколебавшись, она продолжала, — на самом деле он больше здесь не живет. Мы разводимся. Он уехал месяц назад. Сейчас он в Нью-Йорке, а вообще собирается завербоваться и уехать в какую-нибудь очень далекую страну.

Кэл уставился на нее так, словно получил пощечину.

— Мередит! Почему ты ничего мне не сказала?!

— Не думала, что тебе это интересно, — отрезала она.

— Когда-то это было очень важно для нас обоих! — возразил Кэл.

Он был потрясен и злился на Мередит за то, что она молчала, но это молчание сказало ему о многом. Мередит ничего от него не ждет. Она не верит ему. Может быть — хоть и подумать об этом страшно, — может быть, он ничего больше для нее не значит.

— Да, три месяца назад. Но мы, если помнишь, заключили соглашение. Как только возвращается Стив, мы прекращаем нашу… интрижку. Ты никогда не говорил, что хочешь чего-то большего. Вот я и решила, что не стоит тебе навязываться.

Но глаза ее говорили иное. «Мне не нужна больше пылкая страсть без надежд и обещаний, — говорили они. — Не нужна любовь, которая непременно оканчивается разлукой. Мне нужен надежный мужчина, который согласится любить меня и заботиться обо мне, пока смерть не разлучит нас, а ты, Кэллен Доу, на эту роль не подходишь». Может быть, ничего этого Мередит и не думала, но именно такое обвинение читал в ее глазах Кэллен.