Воспоминания, стр. 89

Годы, прожитые в Сан-Франциско, для Брэда и Сирины были самыми счастливыми. Они жили в своем маленьком уютном мирке, в красивом кирпичном доме, окна которого выходили на залив. Брэду нравилась его служба в форте, и Сирина никогда не скучала с Ванессой. Она была восхитительным золотоволосым ребенком, в котором, казалось, соединилось все лучшее от ее родителей. Она больше походила на Брэда, но была такой же смешливой и грациозной, как ее мать.

Тэдди навещал их так часто, как только мог. Он звал Ванессу своей сказочной принцессой и читал ей бесчисленное количество сказок. Но ему не удавалось бывать у них так часто, как того хотелось бы, поскольку учеба в Стенфорде требовала серьезных усилий. Отдохнуть по-настоящему и провести с ними время удавалось только во время каникул. Когда бы Тэдди ни приезжал, он всегда брал Ванессу в зоопарк, на какие-нибудь особенные прогулки. Когда ей исполнилось три года, она, бывало, стояла у двери и, завидев его, восторженно кричала во весь голос:

– Едет! Он едет! Дядя Тэдди!

Кроме родителей, Тэдди был единственным членом семьи, которого она по-настоящему знала. Она дважды виделась со своим вторым дядей и тетей, когда Пэтти и Грег проезжали через Сан-Франциско по пути на Восток. Пэтти голодными глазами смотрела на малышку и умудрилась несколько раз нагрубить Сирине. Грег, казалось, вообще не заметил ребенка, поскольку пребывал в своем обычном отрешенном состоянии между выпивками. В разговоре с Сириной Пэтти с особенным удовольствием подчеркнула, как сильно свекровь ненавидит ребенка, даже ни разу не повидав его.

Идея отправиться отдохнуть в Японию целиком принадлежала Пэтти. Путешествия стали ее последним увлечением. Кроме их визитов, у Сирины и Брэда не было других контактов с родственниками. С тех пор как мать откровенно отвергла Ванессу, Брэд свел отношения с ней до минимума, а когда мать как-то раз приехала в Сан-Франциско повидаться с Тэдди, она отказалась видеться с Брэдом вместе с Сириной, а Брэд не пожелал встречаться с матерью без жены. Поэтому Маргарет Фуллертон упрямо покинула город, не повидав ни Брэда, ни Сирины, ни Ванессы. Тэдди мучительно переживал разлад в семье и умолял мать передумать, но она не согласилась. Как бы там ни было, она стояла на своем, как всегда, решительно.

Какие бы чувства ни питали к ней дедушка и бабушка, все это нисколько не волновало Ванессу. Она пребывала в неизменно счастливом и жизнерадостном настроении. В ее характере практически отсутствовали «плохие черты». Ее так страстно любили родители и дядя, что отсутствие иных обожателей не имело для нее никакого значения.

Вскоре после ее третьего дня рождения Сирина и Брэд сообщили Ванессе, что скоро у нее появится маленький братик или сестренка. Она захлопала в ладоши от восторга и торопливо помчалась наверх рисовать картинку для малыша. Она нарисовала слона, который больше походил на собаку. Сирина вставила рисунок в рамку и повесила в детской. На этот раз ребенку предстояло увидеть свет в августе. Тэдди уже вовсю подшучивал над Сириной. Он заканчивал обучение в июне, к тому времени она будет на седьмом месяце.

– Если ты рассчитываешь, что я все брошу в самом начале моей карьеры только ради того, чтобы принять у тебя роды, милая дама, ты просто сумасшедшая. Кроме того, мой рейтинг заметно возрос за последнее время.

Подобные разговоры стали семейной темой, после того как он принял ее первые роды. Сирина немного нервничала, что и на этот раз ребенок может появиться чересчур быстро. Врач предупредил ее, что такое вполне возможно, поэтому она пообещала не отходить далеко от дома и телефона в последние недели июля и начала августа.

После короткой поездки по Западу Тэдди в июле собирался вернуться в Нью-Йорк. С августа начиналась его работа в крупном нью-йоркском госпитале.

Окончание его учебы вызвало большой ажиотаж. Все приехали на церемонию выпуска: мать, Грег и Пэтти. Отец перенес инфаркт и очень плохо себя чувствовал, но все остальные собирались присутствовать при получении им диплома.

– Итак, доктор волнуется?

Утром в день вручения дипломов об окончании университета Брэд смотрел на своего брата, облаченного в шляпу и мантию. Тэдди улыбнулся. Ему исполнилось двадцать шесть, а Брэду тридцать восемь, но они казались одногодками. В Брэде сохранилось нечто мальчишеское, а Тэдди за годы учебы в Стенфорде заметно возмужал.

– Представляешь, не могу поверить. Я действительно буду врачом!

– Я понял это почти четыре года назад.

Они улыбнулись, каждый вспомнил несколько мгновений во время напряженной семейной встречи на торжественной церемонии. Маргарет Фуллертон категорически отказывалась признать Сирину. Пэтти была от этого в полном восторге. Единственной, не имевшей понятия об очевидной ненависти, была Ванесса, и Тэдди смотрел на нее с удовольствием.

–  Я так люблю эту девочку.

Брэд улыбнулся:

– На этот раз у нее, возможно, появится маленький братец.

– Ты уверен, будто это так же просто, как сделать укол, не так ли? – подтрунивал младший брат.

– Да. Кстати, хотел попросить тебя об одном одолжении.

– Разумеется. В чем дело? – Тэдди вопросительно взглянул на брата. Брэд очень редко обращался к нему с просьбами.

– Через несколько дней мне предстоит отправиться за океан. Так, небольшая консультационная поездка с миссией в Корею. Мне хотелось бы, чтобы ты присмотрел за моими девочками. Знаешь, после того раза я постоянно опасаюсь, что если уеду на работу и забуду позвонить домой, то она родит за двадцать минут по дороге в овощную лавку.

– Нет, дай ей хотя бы полчаса. – Тэдди усмехнулся и, помолчав, спросил серьезно: – Эта миссия опасна?

Тэдди скрыл внезапное тревожное предчувствие. Но Брэд заметил в его глазах тревогу.

– Не думаю. Вот уже некоторое время у нас там присутствует несколько военных советников. Пока мы не втянуты в конфликт по-настоящему. Просто наблюдаем.

– Надолго, Брэд? – Тэдди забеспокоился.

– Всего на несколько дней.

– Я не об этом. Я хотел спросить, как долго мы там будем просто наблюдать?