Чем глубже мы падаем (ЛП), стр. 54

— Я могу купить "Поп Тарт", и потом, у меня всегда есть чай.

— Идет. Я смогу пробраться сюда тайком, только когда все остальные уйдут.

Некоторое время мы сидели молча и чуть не поцеловались снова, но еще один звук из соседней комнаты остановил нас.

— Значит, завтрак? — уточнил я.

Она кивнула:

— Завтрак.

Я проводил ее к двери.

— Может, еще один поцелуй на ночь? — спросил я. Наверное, я испытывал свою удачу, но это было для меня привычно. Преимущество было на моей стороне.

— Можно, — сказала она и, встав на цыпочки, запечатлела на моих губах быстрый целомудренный поцелуй. Но все равно это было горячо.

— Спокойной ночи, Алекс.

— Спокойной ночи, Шарлотта.

Я закрыл дверь и услышал звук ее шагов, удаляющихся по коридору.

— Черт, — выдохнул я, падая на кровать, и наклонился, уставившись на свои джинсы. Я прошел точку невозврата и теперь должен позаботиться о себе сам. По-другому мне с этим возбуждением не разобраться.

Глава 28

Лотти

— Где ты была? — прицепилась Кэти, когда я, наконец, вернулась домой. — Я уже хотела вызывать охрану кампуса.

— Просто немного прогулялась.

— Где? — она вопросительно уставилась на меня, но я закрыла рот на замок, удерживая слова, которые рвались оттуда, как птицы из клетки.

— Нигде, — огрызнулась я и плюхнулась на кровать.

— Ты мне лжешь, Лот.

— Я не лгу. Я просто не говорю, где была.

— Ну, учитывая, что существует лишь одно место, о котором ты отказалась бы говорить, я могу сделать вывод, что мы убедили тебя за ужином, и ты пошла к нему. Смею предположить, что все прошло хорошо, так как ты была там довольно долго, при этом твоя прическа в полном беспорядке.

— Что, правда? — я пощупала затылок и обнаружила, что мой хвост съехал набок и разлохматился.

— Тебе ведь он нравится?

Она снова была в хипстерских очках, а на кровати громоздились кучи учебников. Похоже, с ней еще не все потеряно.

— Не знаю.

— Просто... будь осторожна.

Само собой.

— Кэти? Ты могла бы никому не говорить об этом? Я еще не разобралась сама, что происходит, и пока хочу сохранить все в тайне.

— Разве не для этого существуют соседи по комнате?

— Точно.

Я забралась в постель и легла на спину, уставившись в потолок. Я не могла перестать прикасаться к своим губам. Кажется, они даже немного припухли. Я облизала их и обнаружила, что они все еще хранили его вкус.

— Будь осторожна, — повторила Кэти. — У Зана было очень много девчонок.

Я посмотрела на нее, но ее взгляд был направлен куда-то в сторону.

— Много — это сколько?

Он бы сам мне сказал, но мы были заняты поцелуями. Вряд ли он собирался стать моим парнем, покупать мне цветы, приглашать на скучные свидания и заниматься прочей ерундой. Мы с ним... что-то вроде друзей. Друзей, которые иногда могут поцеловаться. Друзья с привилегиями — звучит как клише.

— Очень много.

Это десяток, два или еще больше? Она продолжала перекладывать свои тетради, и я поняла, что ей не хочется говорить об этом. Почему она вообще подняла эту тему?

— Ну, я не собираюсь с ним спать.

— Я уверена, что практически все те девушки говорили то же самое. Все просто случилось само собой.

Контакт пениса с вагиной не происходит сам собой. Иначе нежелательных беременностей было бы еще больше. Перед непосредственным актом происходит еще много других событий.

— И часто у тебя это случалось «само собой»? — спросила я.

Она кивнула, словно это было в порядке вещей.

— Несколько раз.

— С кем?

— Парнями, с которыми мне не следовало ложиться в постель, — кажется, она реально расстроилась. — Как бы там ни было, будь осторожна.

— Надо быть осторожной, поняла. Ты не собираешься спать?

— Да, только зубы почищу.

Я почистила зубы перед тем, как пошла к Зану. Мне нравилось называть его Алекс. Он не становился от этого другим человеком, но как будто имел еще одну секретную личность, о которой знала только я.

Мне также нравилось ощущать его вкус на своих губах.

***

Каким-то образом нам с Заном удалось продержаться следующие пять дней, не вызвав ни у кого подозрений. Даже у Уилла. Либо я украдкой спускалась вниз, либо он поднимался ко мне, или же мы встречались в другом месте, где никто не мог нас увидеть. Он представил меня своему другу Страйкеру, который заявил, что его квартира в полном нашем распоряжении, если нам понадобится тайное место для свиданий.

Я покраснела от этого намека, а Зан объяснил, что у нас не такие отношения. Мы еще не зашли дальше поцелуев, но это не мешало мне каждый раз чувствовать его эрекцию. Он пытался скрывать это, но он был не единственным, кому приходилось прятать в штанах свидетельство своего возбуждения. Просто у меня оно не было таким явным.

Страйкер и Зан занимались игрой на банджо, а я читала или делала домашнюю работу, также мы с Заном часто гуляли. Он пытался увлечь меня своими пробежками, но я знала, что буду безнадежно отставать, глотая пыль, и что я не хочу замедлять его шаг.

Постепенно он занимал все больше места в моей жизни, и на данном этапе я уже не могла это остановить. Если я хотела все прекратить, то мне не следовало тогда идти в его комнату и позволять ему себя целовать.

Было уже слишком поздно что-то менять, и я по-прежнему продолжала ждать, когда упадут небеса.

Однажды днем мы остались одни в комнате Страйкера, так как он был на работе. Предполагалось, что мы должны были учиться, но, на самом деле, я дурачилась, постоянно отвлекая Зана.

— Привет, — сказала я, заглядывая ему в книгу.

— Привет, — он захлопнул учебник и наклонился ко мне. — Ты что, пытаешься заставить меня забыть о домашнем задании? Потому что у тебя неплохо получается.

— Может быть. А может, я просто думаю, что ты намного интереснее каких-то рибосом.

— Надеюсь, что я действительно интереснее, чем рибосомы [10], — он обхватил ладонью мою щеку, и я прильнула к теплой коже. — Что?

— У меня такое чувство, будто я предаю Лекси, находясь здесь, рядом с тобой.

Его губы приблизились к моим еще на дюйм, и его лицо оказалось настолько близко, что казалось размытым.

— Я знаю, что она ничего не помнит, но это ничего не значит. Мне кажется, словно я нарушила свое обещание.

— Я бы очень хотел, чтобы ты так не думала, но сам факт, что ты чувствуешь такую глубокую привязанность к ней, среди прочих твоих достоинств, заставляет меня желать тебя еще больше.

Я чуть отстранилась, чтобы лучше его видеть. Он был таким серьезным и честным. Это все, что мне требовалось знать.

Я резко двинулась вперед, так что мои губы практически обрушились на его. Он откинулся на спину, увлекая меня следом за собой, при этом я оказалась на нем, а наши учебники, тетради и ручки полетели во все стороны. И кому теперь дело до этих рибосом? Я перекатилась так, чтобы сверху был он.

В мое бедро впился угол какой-то книги, и я отшвырнула ее в сторону. Нам бы лучше перебраться на диван, но я не хотела отрываться от его тела так надолго.

Он навис надо мной, опираясь на руки, и словно чего-то ждал. Я приподнялась на локтях и поцеловала его в губы.

— Ты прекрасен, — сказала я.

— Но далеко не такой, как ты, — его руки скользнули под мою футболку, поднимая ее вверх.

— Ну, ты уже здесь видел абсолютно все, так что ничего нового, — сказала я, вспоминая инцидент с полотенцем. Продолжая удерживаться на локтях, я пыталась одновременно высвободить руки. Как мне снять свою футболку, если я лежу под ним? Почему в кино это так просто?

— Ничего я не видел, — возразил он, приподнимая меня. — Тебе помочь? — у него было такое выражение, словно он безуспешно боролся с улыбкой.