Особенные. Элька-2 (СИ), стр. 34

Тамерлан позвал его на разговор, а я уселась на песке. Замерзла. Все-таки ветер здесь сильный бушует. Уж о чем они говорили, не знаю, но когда пришли, Диреев был напряжен и мрачен.

— Что-то случилось?

— Ничего особенного. Просто далековато нас занесло. Помощи у местных магов ждать бесполезно.

— Почему?

— Потому что они темные.

— И это плохо? Ты тоже темный.

— Мы не светлые, чтобы помогать собратьям. Нет, они могут согласиться помочь, но в обмен плату потребуют. Если тебя раньше не распознают.

— Ясно. И что делать будем? Хочешь, я с бабушкой свяжусь? Ее амулет я больше не снимаю.

— Не сейчас. Скоро нас здесь обнаружат. Нужно найти ночлег, а уже потом вызовем.

— Слав, а где мы вообще?

— В Тихом океане.

— А страна? Не уж-то США?

— Хуже. Мексика.

Весело. Точнее совсем не весело. Ни хрена себе меня угораздило. Вопрос только, почему здесь холодина зверская?

— Слав, а почему я не могу перенести нас назад. Тем же способом?

— Во-первых, руки у тебя онемели от слабости. Ты весь свой резерв исчерпала. Во-вторых, где гарантия, что это не случайность? А в-третьих, я не собираюсь так рисковать ни твоей, ни своей жизнью.

— Бабуля нас убьет.

— Несомненно.

— Зато я с такими замечательными дельфинами познакомилась, — вспомнила я замечательного Йоди. Он так мило чирикал по-дельфиньи. Что-то мне рассказывал и все время щекотал своим носом. Блин, обожаю дельфинов.

— Ты невозможна, — покачал головой Диреев.

— Что? — нахмурилась я.

— Ничего, — отмахнулся он. — Пойдем уже. Нужно найти укрытие до заката.

— Почему?

— Потому что ночью наступает время волков.

— И что?

— А то, что только мексиканские кланы не соблюдают наш самый главный закон.

— Не раскрывать себя?

— Не убивать людей.

— Но мы же не люди.

— Если эти твари узнают кто ты, то я нам не позавидую.

Шли мы недолго, но быстро. Слава был очень насторожен. И изменился как-то, даже внешне. Вроде обычный, но мускулы напряжены, а взгляд подмечает каждую мелочь. Один раз он вот так на меня глянул, так я чуть кони не двинула. И поверила, что он действительно инквизитор. Как Козар или как начальник особого отдела. А еще он мне очень Егора напоминал сейчас. До жути просто. Я даже подумала на мгновение, что они состоят в родстве, но сама испугалась своих мыслей, и тут же их отогнала.

В городе мы первым делом пошли в лавку с травами. Я молчала, очень вовремя вспомнив, мудрую пословицу: «молчание — золото». И свято ей следовала. А Слава очень бодренько беседовал с торговцем на испанском. Я ничего не понимала во всей этой тарабарщине, поэтому решила развлечься разглядыванием товаров. Здесь были не только травы, но еще амулеты, ловушки снов, а среди кучи брелков я кроличью лапку обнаружила. Правда, сначала не поняла, что это. Думала, какой-то пушистый комочек, а когда поняла, отпрыгнула на полметра от этой мерзости. Фу, фу, бее. Где моя сумка и замечательные бактерицидные салфетки? Уууу. Я домой хочу.

Пока я паниковала, а Диреев отсутствовал, в лавку зашла женщина, мексиканка с девочкой лет семи. Я бы даже внимания не обратила, но у женщины не было ауры, а вот девочка сияла всеми цветами радуги. Я такое видела только раз. В зеркале на параде звезд. Я не сдержалась и подошла поближе. Чудо чудесное, а не ребенок. Женщина устремилась к прилавку так меня и не заметив, а ребенок увидел и точно также восторженно смотрел на меня. Кажется, я поняла, кто она, улыбнулась совершенно искренне и протянула руку. И когда мы коснулись друг друга, произошла магия. Я почувствовала такой огромный прилив сил, словно меня подключили к гигантской батарейке. Даже волосы заискрились от их переизбытка.

— Твою ж мать.

Ничего себе подзарядка. А когда ко мне вернулась способность соображать, поняла, что мы с девочкой здесь больше не одни. Диреев вернулся, а вместе с ним мама девочки и торговец. И все трое пораженно смотрели на нас обоих.

Женщина, мама девочки опомнилась первой. Бросилась к дочери и принялась ее ощупывать, а потом очень грозно посмотрела на меня и заговорила быстро и возмущенно:

— Que yo te decia? No se puede hablar con los extranos.

— Что? Диреев, что она говорит?

— Эль, тебе лучше снять браслет. Ей кажется, что ты враг.

Поняла. Сняла и снова ввела в ступор всех присутствующих, даже девочку.

— Ти eres la verdadera Estrella!

— Estrella? Что это?

— Звездочка, — пояснил Слава.

— Y yo la chispa.

— А она искра.

— Como te llamas? — спросила девочка, но я и так поняла. — Me llamo Espa.

— Эля.

— Somos iguales, — улыбнулась девочка, а Диреев перевел.

— Мы одинаковые.

— Кажется, да, — согласилась я, протянула руку, девочка тоже, но мы вовремя опомнились и рассмеялись. На ее руке был точно такой же знак, как у той психованной девицы на параде звезд. Права была бабушка. Этот не мажется. И номер легко разглядеть можно. Но лично я не хочу быть помеченной. Да и небезопасно это сейчас. Если все эти темные, светлые, вампиры и прочие узнают, что я снова вернула силы…

Тем временем девочка повернулась к маме, и они быстро заговорили на испанском. Потом женщина кивнула, погладила по волосам дочь и повернулась к Дирееву.

Они долго беседовали, а он почему-то все время твердил, как заведенный:

— No. Nos apresuramos.

— Что она хочет? — потребовала ответа я.

— Они приглашают нас на ужин, — скривился Диреев.

— И почему мы не можем согласиться?

Женщина еще что-то сказала, улыбнулась, и он, глядя на наши с малышкой умоляющие лица, вынужден был согласиться. Мы обрадовались и обе, не сговариваясь, обняли его. Осознав, что сделала, я смутилась и поспешила перевести взгляд на свою названную сестру.

Глава 19

Гадание

Эспа и ее мама Реджина жили в мексиканской общине, созданной иными. Здесь прекрасно соседствовали оборотни, вампиры, инкубы, ведьмы, темные и светлые. Своеобразное маленькое государство, управляемое маленьким советом. Конечно, в Мексике был свой совет, более глобальный, а здесь… жили неправильные иные. Те, кого общественность непременно бы осудила или того хуже. Например, Реджина выбрала человека и более того, вышла за него замуж, родила Эспу и сбежала из своей богатой, но закостенелой семьи, чтобы быть с любимым. Ее соседка, Мария — светлая ведьма, вышла замуж за темного. Еще больший мезальянс. Еще более опасный выбор. Здесь многие женились либо на людях, либо вопреки семье и традициям. Поэтому, наверное, они смогли так сплотиться и вполне мирно сосуществовать. Защищали свой маленький мир, друзей, соседей, детей. Эспе повезло. Никто не станет использовать ее, чтобы добиться превосходства в силе. Она сможет сама, через несколько лет выбрать свой путь. А пока ее очень тщательно защищают. Реджина попросила у меня браслет, чтобы изучить. Жаль, что я не могу подарить его Эспе, но когда-нибудь, когда выберу сторону, отдам его другой, нуждающейся в помощи искре.

Реджина сделала зелье, чтобы я понимала язык. Правда, всего на пару часов. Эх, а я губу раскатала. Как было бы здорово вот так, выпив зелье понимать чужой язык, без всякой зубрежки и нескольких лет тренировок. Только магия, точно также как и другая наука, не терпит ленивых. Она должна существовать в балансе. Поэтому, наделяя меня способностью говорить на испанском языке, она забирает мою возможность понимать родной. Все в балансе, все в гармонии. Теперь до меня дошло.

За эти несколько часов, что мы ожидали отклика от бабушки, я успела пообщаться со всеми обитателями этого чудесного квартала. Они такие простые. Громко говорят, не умеют скрывать эмоций, если ругаются, то так, что полквартала трясется, если мирятся, то обязательно со слезами, признаниями и вовлечением всех соседей. Весело у них тут и спокойно как-то. Я чувствовала себя очень защищенной. Особенно, когда на закате все маги стали творить магию, защитный барьер против шавок. Оборотней, которые потеряли свою человечность, превратившись в страшных, кровожадных чудовищ. Что поделать, у них тоже есть свои проблемы.