Моя шоколадная беби, стр. 45

Спускаться вниз было почему-то страшнее, чем подниматься. Ладони были потные и скользили по прохладному железу.

Сытов подумал про себя: «Докатился!», а еще он подумал, что впустую потратил время.

Робинзон с крестом на среднем пальце неизвестно какой руки, зовут которого то Коля, то Саша, то Толя, то Леша, и у которого нет постоянного адреса – не бог весть какой улов. Травкина – тоже личность мифическая.

Как это на профессиональном языке называется? Тупик? Нет – «глухарь».

Паршивый из него сыщик.

Нужно разговаривать с Катькой.

Глава шестая

Они летели вперед, и все было здорово – и гладкая лента асфальта, и сумерки, прохладой сменившие дневную жару, и низко летавшие птицы – к дождю? – и Мат-Мат за рулем с профилем белогвардейца и гримом Мэрилин, и... Все было здорово!

Катерина призналась самой себе, что счастлива абсолютно, несмотря на то, что абсолютно счастлива она быть не должна.

– Давай поедем медленно, – попросила она Мат-Мата, – и тогда в Волынчиково мы приедем к рассвету. Сейчас очень рано светает.

– Я не умею медленно, – сказал Мат-Мат и прибавил газу.

– И я не умею, – засмеялась Катя.

– Значит, поедем быстро, – подвел итог разговора Мат-Мат.

– Сдалось тебе это удостоверение! – попыталась изобразить недовольство и раздражение Катерина. Все-таки она не имеет права быть счастлива, когда Роберт убит, когда она все еще под подозрением, когда она скрывает от правосудия опасного бандита, когда...

Да пропади оно все пропадом, когда еще жить, если не прямо сейчас? Роберта не вернуть, ее невиновность докажут, а Мат-Мата... Она представила, что сдает Мат-Мата милиции, и от ужаса заорала громче, чем надо:

– А ты уверен, что потерял документ именно в той избушке?

– Уверен, бэби. И я должен его забрать!

– Зачем? Ты что, собираешься вернуть его тому лейтенанту? Не понимаю. Ты очень рискуешь, суя в избушку свой белогвардейский нос!

– Должен, – повторил упрямо Мат-Мат, и Катерина поняла, что спорить с ним бесполезно.

Они долго ехали молча. Не ехали, а летели. Уже стало темно, но фары надежно и сильно освещали дорогу.

– Ты не будешь против, если мы переночуем в твоем доме? – спросил наконец Мат-Мат.

– В каком это еще «моем» доме? – удивилась Катя.

– А разве хоромы Роберта в этой деревне принадлежат теперь не тебе?!

Катерина подпрыгнула на сиденье.

– Черт!!! Об этом я не подумала.

– Я подумал. Ты знаешь, где он хранил ключи?

– Да. На полочке в бане. А ворота заперты на вертушку. Там нечего брать! Вязаные половички на полу, кровать с шишечками, да старые гроздья рябины между рамами. Рай для миллионера! Мат-Мат!

– Что?!

– Наверное, я не смогу там находиться с тобой!

– Это еще почему?

– Ну... кажется, это называется «кровать еще не остыла».

– Глупости! Глупости и предрассудки. Живое живым. Мертвое мертвым.

– Еще один панибрат смерти! Мартин тоже бравировал отсутствием предрассудков.

– Значит, решено. Мы остановимся в твоем доме.

– Интересно, что я скажу Парамоновне?..

Все оказалось легче, чем она думала. Ее не мучили угрызения совести, когда она стелила белье на той самой кровати с шишечками, когда накрывала на стол и зажигала свечку – все как тогда, с Робертом. Она даже затопила баню, вернее, ее затопил Мат-Мат, а она носилась, давала указания, как правильно делать, но он все сделал не так, и парилка стала похожа на ад.

Живое живым, мертвое мертвым. Философия оказалась удобной, как старые тапочки.

Когда в парилке Мат-Мат улегся на полку, и Катерина взяла в руки березовый веник, ей в голову пришла дельная мысль. Она сильно хлестнула Мат-Мата по розовым пяткам.

– Больно, бэби! – заорал он.

– Свои обещания нужно выполнять! – Катерина изо всех сил хлестанула его по красному заду. – Про себя я все рассказала. И ты обещал рассказать все-все про себя! День прошел, второй, давай, признавайся, как стал бандитом и каких дел натворил!

– Я был хороший мальчик! – заорал Мат-Мат. – Но обстоятельства!

– Какие еще «обстоятельства»?!

– Бэби, я вырос на периферии. Это кошмар – быть отрезанным от мира. Это вредно для психики. Ты знаешь, где Читинская область?

– Где-то на востоке.

– «Где-то на востоке»! – передразнил Мат-Мат. – У черта на рогах, а не на востоке! Ближе только чукчи живут. Мои предки были одержимы комсомольскими стройками, вот и укатили, бросив все в Москве, строить город там, где отродясь не селились даже местные жители. Аборигены называли это место «Долиной смерти». Почему? Там месторождение урана, бэби! Но пришли советские парни и построили город. В него без специального пропуска было не попасть. Летал один самолет – развалюха Ан-24, и ходил один поезд по специально построенной ветке. Кругом сопки и безнадега, бэби! Меня воспитывала бабка, и единственной моей мечтой было выбраться из этого города. Это ужас – не любить место, где ты живешь. Родители...

– Пили?

– Что ты! Занимались карьерой. Там был горно-химический комбинат, и они сражались за руководящие должности. Ну, как водится, я и отбился от рук. Но классе в девятом моей мечтой стало вырваться из этого городка и закрепиться в Москве. Я подналег на основные предметы, закончил школу с одной только тройкой – по трудовому воспитанию. Кстати, бэби, предупреждаю, что мне легче сварить суп, чем сколотить табуретку. Вести хозяйство меня научила бабка, а вот молотком я попадаю только по пальцам. В общем, окончив школу, я собрал чемоданчик и укатил в Москву.

– Бросил бабушку?

– Она к тому времени уже умерла.

– А в Москве ты кинулся грабить банки!

– Нет, поступил в технический вуз.

Катерина так хлестнула его веником, что он заорал:

– Правда, бэби! МФТИ – это тебе не шутка! Я закончил его, и у меня диплом с отличием! Ты не представляешь, как хочется остаться в столице, когда вырос на урановых рудниках! Я просто обалдел от свободы и перспектив!

– И подался в разбойники! Сизому понадобился дипломированный специалист?

– Нет, бэби, это Сизый понадобился мне. – Мат-Мат вдруг резко поднялся, сел, и похлопал себя по голым бокам, словно в поисках пачки сигарет. – Выпусти, жарко! Я не негр, у меня другой температурный режим!

– И я не негр, – надулась Катя. – Быстрей рассказывай, и вместе выйдем отсюда.

– Я могу наврать, бэби! – Мат-Мат вытер пот, заливавший глаза.

– Только посмей. Ты обещал рассказать мне всю правду.

– Ну, черт с тобой, слушай. После института я устроился на одно производство, и мне дали комнату в общежитии. Чтобы скрасить свои холостяцкие вечера, я стал играть в карты с соседом по комнате. Сначала играли на интерес, потом на деньги. Появилась компания таких же «увлеченных», как мы. Я то проигрывал, то выигрывал, и мне хватало сначала зарплаты, чтобы отдавать свои карточные долги, но... как водится, однажды я проигрался по-крупному. Десять тысяч баксов! Мне таких денег было не заработать. Парень, которому я проиграл, был не из приятных. Он пригрозил мне расправой и включил так называемый «счетчик», когда я вовремя не отдал деньги. Я был почти в панике, когда другой пацан, тоже из нашей компании, предложил мне поучаствовать в одном «дельце». Мне предложили машину и попросили подогнать ее в определенное место, в определенное время. Это потом я узнал, что они грабанули инкассаторскую машину, а я выполнил для них роль шофера. Они приехали в назначенное место на битой «шестерке» с тугим мешком денег, подожгли машину, и уехали на «японке», за рулем которой сидел я.

В общем, долг я отдал. С процентами. И у меня даже остались еще деньги. Тогда все прошло чисто. И я понял, что значит – не считать копейки. Сизый – тот самый, которому я проиграл – оказался талантливым организатором. У каждого в банде была хорошо отработанная роль. Я к этому времени поменял роль шофера на непосредственного участника операции. Сизый говорил, что никогда не пойдет на «мокрое» дело, потому что люди с удовольствием отдадут чужие деньги в обмен на свою жизнь. Оружие мы брали с собой только для устрашения и подстраховки. Поэтому, когда они начали стрелять в людей, я возмутился, бэби! Грабитель – это одно, убийца – совсем другое! Они пальнули мне в брюхо, но я добрался вместе со всеми до машины. А там потерял сознание. Вырубился так, что они приняли меня за труп. И когда пересаживались в другую машину, бросили меня в УАЗике. Дальше ты знаешь, бэби. Ну, как тебе моя история?!