Терминатор из глубинки, стр. 24

– В похищениях людей приходилось участвовать?

– Было дело. Несколько раз нужно было несговорчивых парней в подвале подержать.

– А для шантажа такая тема не отрабатывалась?

– Для какого шантажа?

– Чтобы добиться от человека нужной информации, похищается близкий ему человек...

– Не помню такого.

– Недавно ты отдавал приказ похитить девочку, чтобы мать согласилась выдать компрометирующие тебя материалы?

– Нет, не отдавал. Я от беспредела давно ушел. Детей красть – дело поганое, они за родителей не отвечают. У самого малец растет.

– А кто-то из твоих людей мог это сделать?

– Нет, не осмелились бы. Подобная акция без моего ведома пройти не могла.

– И такая тема даже не обсуждалась?

– Первый раз слышу о таком.

«Как хотелось, чтобы Монах врал. Тогда хоть можно было его колоть дальше, – с тоской подумал Вадим. – Но ведь не лжет, подлец, чистую правду выдает. „Сыворотка“ не позволит ему сопротивляться, проверено. Разваливается версия, что это дело рук Монаха – как карточный домик валится. Если не он, кто тогда? Что он про „вицика“ Линева говорил? Прикрытие дела „Сибвеста“ в Генпрокуратуре его работа?»

– Андрей! – обратился Вадим к сидящему рядом Доктору. – Поговори-ка ты с дяденькой, а я схожу побеседую с бывшим вице-премьером. Может быть, у него есть более интересная информация.

– Тема беседы? На чем акцентировать внимание?

– На чем угодно. Расспроси по компании, по внеочередному собранию, что они не поделили с думским сидельцем Ясеневым. Может быть, какую-нибудь подробность для версии Серова по третьим заинтересованным лицам вытянешь.

– Все понял. Сейчас переговорим по душам с господином Монахом-Монтуровым...

Вадим прошелся по кругу допрашивающих. На его немой вопрос все отрицательно качали головами: «Никакой интересующей информации нет».

«Неужели тянем пустышку? Потеряли столько времени! Повторим сначала. Итак, Надежда раскручивала „Сибвест“. Значит, именно Монтуров заинтересован в получении дискеты. Почему же тогда он ничего не знает о похищении? – начал анализировать ситуацию Вадим. – А если в действительности „Сибвест“ является только отправной точкой в деле? Надежда накопала кучу сведений по посторонним лицам, косвенно связанным с Монтуровым. Раз Монах клянется, что это не работа его людей, остаются две версии: Серова, о желании неизвестной структуры прижать „Сибвест“ с помощью информации с дискеты и попытка кого-то из засвеченных уничтожить компромат на себя. Подлинники документов с помощью Линева из Генпрокуратуры ушли и, без всякого сомнения, уничтожены, но копии сохранились у Надежды. Кому же они так сильно понадобились?»

Вадим подошел к Славе, беседующему с Линевым. Рано обрюзгшее тело еще молодого бывшего вице-премьера, приваленное к стволу осины, полулежало на траве. Из-под тряпочной повязки, закрывающей глаза, торчали редкие кошачьи усы, под которыми вяло ворочались полные безвольные губы.

Поманив Славу к себе, Вадим еще раз уточнил, не дал ли Линев информацию о похищении девочки, и получил удручающе-отрицательный ответ.

Из машины послышался зуммер радиостанции.

– Слава, подойди, узнай, кто вызывает, что хотят? – сказал Вадим и тоскливо посмотрел на лежащего, бормочущего себе под нос толстяка. Он не знал, с чего начинать беседу и к какому результату стремиться. Единственная ниточка – прокуратура, но она может привести не более чем к рядовому исполнителю. В принципе здесь все ясно: через свои связи Линек, как его назвал Монтуров, прикрыл дело и убрал из него важный компромат. По поводу похищения девочки и дискеты, как доложил Слава, он ничего не знал.

– Викинг, тебя Мао на связь требует, – негромко позвал от машины Слава.

– Привет, Сергей, слушаю тебя, – нажав на тангенту и переждав гудок включающегося ЗАСа, сказал в микрофон Вадим.

– Как дела? Удалось выяснить что-то интересное? – спокойно и деловито спросил Мао.

– Пока не получается. Ни сам Монтуров, ни остальные гости абсолютно ничего не знают о случившемся. Похоже, мы зашли в тупик. Хочу поподробнее покачать Линева по поводу его связей в Генпрокуратуре. Это он организовал закрытие дела, которое вела Надежда.

– Не переживай, до тупика далеко, у нас в запасе еще есть почти двое суток. По прокуратуре не суетись, мы выяснили, кто заказчик прекращения следствия по «Сибвесту», а кто – исполнитель. Ты только подтвердил наши данные. Вадим, Серов просит задать несколько вопросов твоим подопечным. Первое: уточни, не было ли в последнее время предложений продать принадлежащие им акции «Сибвеста»? Если такие были, то выясни, от кого они поступали. Второе: в чем суть произошедшего на собрании совета директоров скандала между депутатом Ясеневым и Монтуровым. Третье: уточни у клиентов, не происходили ли с ними в последнее время неприятные инциденты как личного характера, так и в служебном плане: наезды налоговой полиции, местных и федеральных органов, всяческих инспекций, которых сейчас развелось без счета. Думаю, это единственная полезная информация, которую ты сможешь вытянуть из них. Уточняй эти данные и возвращайся на базу.

– Понял тебя, Сергей, приступаю. Когда буду выходить на марш, сообщу.

Глава 7

Ловили мыши кота

Вадим сидел за столом и угрюмо жевал сосиску, запеченную в тесте, запивая ее теплым «Спрайтом». Несмотря на то что со вчерашнего вечера, когда они с Самсоном перед выездом на встречу с Монтуровым наспех перекусили бутербродами, захваченными Мао из дома, во рту у него не было ни крошки, есть не хотелось.

Настроение было препоганое. Момент истины в групповой «прокачке» Монаха и его сподвижников так и не высветился. Информации по просьбе Серова кое-какой накопали, и он сейчас в отделе, куда сразу отправилась группа Терехина, беседовал с его ребятами, анализируя добытые сведения. Грязи, подлости, жестокости и откровенного цинизма в отношении к окружающим, в том числе и самым близким, в дополнение к имеющимся на дискете сухим официальным фактам неприкрытого воровства, подкупа и коррупции вылилось столько, что все это стало восприниматься как обыденность. Вадим с удивлением поймал себя на мысли, что похищение дочки Надежды проходило в этом списке по невысокому разряду, на уровне мелкого эпизода.

Он с ожесточением потряс головой, приходя в себя и отгоняя такое странное и извращенное восприятие действительности, навеянное этой же самой действительностью, приоткрывшей чужому взгляду свои язвы и гнойники.

Как установил Доктор, уважаемый Игорь Витальевич Монтуров еще с зоны имел тайную слабость к мальчикам, причем не терпел в своей страсти однообразия и монотонности. Сколько их прошло через грязные лапы негодяя, сколько он сломал судеб, судить трудно – служба безопасности поставляла шефу живой товар бесперебойно. Ну, исчезло бесследно несколько мальчишек, а сколько-то – кто же их считал – свели счеты с жизнью, не снеся позора. Так это мелкие технические издержки, не заслуживающие серьезного внимания Монаха.

А заштатный финансист Линев еще с десяток лет назад таскал потрепанный портфель из кожзаменителя, ездил на работу на трамвае и просиживал штаны над бухгалтерскими отчетами в стройтресте, не проявляя при этом ни усердия, ни особых талантов. Однако благодаря тому, что пять институтских лет он просидел за одной партой с «младореформатором» и тискал вместе с ним в общаге, после распития «огнетушителя» с портвейном, девчонок, чем заслужил звание «своего парня», за небывало короткий срок он вознесся к вершинам власти.

По наводке того же однокашника он подписал пару нужных документов и благодаря этой нехитрой операции скромно и застенчиво срубил ма-а-ахонькую такую верхушечку в несколько миллионов долларов, совсем незаметную на фоне огромного кредита, пожертвованного доверчивыми дядями-капиталистами, тогда наивно верившими, что Россия, гордо подняв стяг экономических реформ, стройными сплоченными рядами шагает к цивилизованному рынку в объятия мирового сообщества.