Ребенок на заказ, или Признания акушерки, стр. 16

Луанна слегка сдвинула брови.

– Сомневаюсь, чтобы это имело какое-то значение.

– Да нет, все в порядке, – сказала Ноэль и прижала листок к груди, словно это было какое-то давно затерянное сокровище.

Тара

Уилмингтон, Северная Каролина 2010

Я постучалась к Грейс и услышала, как она возится у себя, как будто была занята чем-то, чего не хотела показывать мне.

– Заходи, – сказала она после небольшой паузы.

Войдя, я увидела, что она сидит за столом с открытым учебником на коленях. Она, вероятно, отвечала на какое-то письмо, но старалась сделать вид, что работает. Мне было все равно. Совершенно все равно. Мне только хотелось, чтобы у нее все было в порядке и чтобы она была счастлива. Она взглянула на меня, отпивая из своей любимой черной кружки. Несомненно, крепкий кофе. Я никогда не могла пить эту смесь, которую она и Сэм себе заваривали.

– Я только хотела спросить, не нужно ли тебе помочь с швейной машинкой.

– У меня нет сейчас на это времени, мама, – сказала она. – Я занимаюсь.

– Ну, когда-нибудь в другой раз. – Я села на краешек ее кровати, желая поговорить с дочерью. Желая найти с ней контакт. Твиттер положил свою большую голову мне на колени, и я погладила его по спине. – Ноэль обрадовалась бы, что ты помогаешь с детской программой.

– Ага. – Грейс подняла с пола свой рюкзак и, запустив в него руку, достала блокнот. Она смотрела куда угодно, только не на меня. Я не могла выносить этого напряжения между нами. Просто не могла выносить.

Я с улыбкой взглянула на ее кружку.

– Не понимаю, как ты можешь пить кофе так поздно, – сказала я.

С раздражением вздохнув, она захлопнула блокнот.

– Ты говоришь это каждый раз, когда видишь меня с чашкой кофе после полудня.

«Разве?» – подумала я.

– Это мне напоминает твоего отца. Вы с ним в этом так были похожи.

– Кстати, об отце, – сказала она, не глядя на меня. – Как прошло твое свидание с Йеном?

Удивленная ее вопросом, я нахмурилась. Сарказм был не в ее стиле, и она застала меня врасплох.

– Это было не свидание, Грейс.

Она смотрела в окно, щеки у нее покраснели. Мне показалось, что она выпалила свой вопрос, прежде чем успела подумать.

– Я думаю, что папа умер, а ты развлекаешься, – сказала она. – Не знаю, как ты можешь так относиться к нему.

– Это было не свидание, – повторила я. – Во всяком случае, не то, что ты имеешь в виду. После твоего отца меня еще не скоро сможет заинтересовать какой-нибудь мужчина. Но мне необходимо иногда где-то поужинать, сходить с другом в кино, как ты ходишь с Дженни. Нам обеим нужно бывать на людях.

Я наклонилась и опустила голову, стараясь заглянуть ей в лицо.

– Можешь ты это понять?

– Конечно. – Это прозвучало неубедительно.

– Я знаю, что тебе очень не хватает Клива, – сказала я, снова выпрямившись.

Она опустила глаза в блокнот, и я почувствовала, что задела за больное место.

– Небольшая важность, – сказала она.

Я никогда не знала, как далеко зашли их отношения. Была ли у них интимная связь? Они были вместе восемь месяцев, и, хотя я не могла – не хотела – себе этого представить, полагаю, что была. Одно я знала наверняка, что она его любила. Даже сейчас его фотографии красовались на ее письменном и туалетном столиках. Она все еще любила его. Как мне хотелось избавить ее от душевной боли!

– Я помню, как это было, когда мы расстались с твоим отцом, – сказала я.

– Расстались? О чем ты говоришь?

– О, я хочу сказать, еще до свадьбы. Когда он поступил в колледж, а я еще училась в школе.

– Вся разница в том, что, когда вы расстались, отец тебя не бросил. – Она сама не ожидала от себя такой откровенности. Мне необходимо было этим воспользоваться.

– Я знаю, что у нас все было по-другому, но в период разлуки я старалась чем-то занять себя. Отвлечься. Чтобы что-то поглотило тебя. – Я наклонилась к ней. – Пойми, Грейс, тебе бы это очень помогло.

– Я и так занята по горло. Я хожу в школу, работаю в приюте для животных, а теперь еще и эта дурацкая детская программа. Чего ты еще хочешь?

– Все это прекрасно, – сказала я, – но это все работа. Тебе надо развлечься. Я знаю, ты любишь Дженни, но нужно встречаться и с другими друзьями. Когда мы были в разлуке с твоим отцом, я подружилась с Эмерсон и Ноэль. Я играла в спектаклях.

– Да, как всегда, ты была само совершенство.

– Я этого не говорю. Я только хочу указать тебе на разные возможности справиться с проблемами. – Я повертела на пальце обручальное кольцо. Последнее время я часто это делала в состоянии напряжения. Когда мне так был нужен Сэм.

– Ты все время занята, чтобы ни о чем не думать, чтобы забыть о том, во что превратилась твоя жизнь.

– Нет, Грейс, – покачала головой я. – Здесь не об этом речь. Быть чем-то занятой – полезно для здоровья. – Я перестала вертеть на пальце кольцо и опустила руки. – Мы об этом последнее время не говорили, но я бы хотела, чтобы ты вступила в драматический кружок. Тебе необязательно играть. Ты хорошо пишешь. Ты могла бы сочинять пьесы. Я знаю, ты боишься, что это найдут странным, поскольку я…

– Ты меня совсем не знаешь. – Она бросила блокнот на письменный стол. – Я – не ты. Я по-другому ко всему отношусь.

– Я знаю. – Я слегка прилегла у нее на кровати. Я снова потерпела неудачу. – Мне просто пришла такая мысль.

– Мне действительно нужно заниматься. – Она взялась за учебник биологии, чтобы показать мне, что я ей помешала.

Я с усилием поднялась с кровати, подошла к Грейс и наклонилась, чтобы ее обнять. Спина ее была прямая и жесткая, как доска. – Я позову тебя, когда ужин будет готов.

Я вышла, закрыв за собой дверь, и в растерянности постояла в коридоре. Эта девушка, обращавшаяся со мной так холодно, с таким нетерпением и презрением, была не та Грейс, которую я знала и любила шестнадцать лет. Эта девушка злилась на меня. Я не понимала точно почему. За то, что я вышла на работу через две недели после смерти Сэма? Ее это ужаснуло, но мне было необходимо работать, чтобы выжить. Ее рассердило то, что я избавилась от вещей Сэма? Думала ли она, что я предала ее отца, встречаясь с Йеном?

Одно я знала твердо. Справедливо или несправедливо, она считала меня виновной в гибели Сэма.

Были такие минуты, когда я сама обвиняла себя в этом.

Эмерсон

В пятницу после полудня я подумала, наконец, что у меня выпало свободное время, чтобы заняться коробкой с письмами и открытками Ноэль. Дженни еще не возвращалась из школы, Тед показывал клиенту квартиру, и я после ланча закрыла кафе. Мне говорили, что надо бы подавать еще и ужин, но я могла справляться только с завтраком и ланчем. Во всяком случае, пока мне и это удавалось с трудом.

Вернувшись домой, я, к своему удивлению, застала Дженни и Грейс в комнате над гаражом, разбирающими вещи для детской программы.

– Что вы обе делаете дома? – спросила я, глядя на аккуратно уложенные кипы одежды и одеял.

– Сегодня короткий день, – сказала Дженни. Она обняла меня. Дженни любила обниматься. Это у нее было от меня. Уж, конечно, не от Теда.

– Как дела, Грейс? – спросила я, доставая из одной кучки крошечный желтый свитер ручной вязки. – Надо же, какая прелесть.

– Все нормально, – сказала Грейс. – Хотя шитье мне ужасно надоело.

Она показала мне одно из одеял, и я не могла не рассмеяться, глядя на сморщенную строчку подшивки.

– Другие у меня получились получше, – сказала она. – Это машина затянула. Маме пришлось ее отладить.

Я могла вообразить Грейс за шитьем. Может быть, ей даже нравилось это занятие. Она всегда любила заниматься чем-то в одиночестве. Писать. Рисовать. Читать.

– Послушайте, – сказала я. – Через пару недель юбилей Сюзанны. Нам с Тарой нужна помощь с украшениями в доме. Не нашлось бы у вас времени…