Убийство — не шутка, стр. 7

На следующий день, в среду, завтракая и одновременно изучая свежий выпуск «Таймс», что давно вошло у меня в привычку, я прочитал материалы про убийство Бьянки Фосс. Кое-какие мелочи я не знал, но в целом ничего важного или полезного не обнаружил. В статье упоминалось, что звонил некий Джон Х.Уотсон, но никто не намекал, что под фамилией Уотсона укрывается Арчи Гудвин. Не упоминался Ниро Вулф. Я, конечно, согласен, что и полицейский и окружной прокурор имеют право приберегать кое-какие сведения для себя, но ведь и мне не вредно лишний раз увидеть свою фамилию в газетных столбцах. Словом, я не на шутку разобиделся и решил позвонить Лону Козну в «Газетт» и сделать ему царский подарок — выложить всю подноготную. Потом, сообразив, что сначала мне придется поставить в известность Вулфа, я решил дождаться одиннадцати часов, когда он спустится из оранжереи.

Кстати говоря, другая заметка в «Таймс» имела ко мне чуть большее отношение. Оказывается, Сара Йер покончила жизнь самоубийством, и ее тело найдено во вторник вечером в ее скромной квартирке в доме без лифта на Восточной Тринадцатой улице. Я никогда не писал восторженных писем ни одной актрисе, но пару лет назад, увидев игру Сары Йер в спектакле «Я хочу прокатиться», я был к этому близок, как никогда. В первый раз я смотрел этот спектакль со спутницей, а потом еще три раза ходил один. А зачастил я на Бродвей из-за того, что показалось, что я безумно влюблен в Сару Йер, и я надеялся таким образом избавиться от этой напасти; однако, когда оказалось, что и после трех посещений ничего не изменилось, я бросил это занятие. Решил, что проверю силу своего чувства год-два спустя, если представится случай, но случая больше не представлялось. Сара Йер внезапно прекратила играть в «Я хочу прокатиться» и вообще ушла из театра; поговаривали, что она законченная алкоголичка и что с ней все кончено.

Вот почему я перечитал заметку дважды. В ней прямо не говорилось о самоубийстве, поскольку записку Сара Йер не оставила, но на столе стояла почти пустая бутылка виски, а на полу возле дивана, на котором нашли мертвое тело актрисы, обнаружили стакан с остатками цианистого калия. С фотографии на меня смотрела та самая женщина, в которую я был настолько влюблен. Я спросил Фрица, видел ли он хоть раз Сару Йер, а Фриц в ответ спросил в каких фильмах она снималась. Я ответил, что в фильмах она вообще не снималась, поскольку была слишком хороша для кино.

Мне не пришлось ставить Вулфа в известность о предполагаемом звонке Лону Коэну, поскольку, когда в одиннадцать часов Вулф спустился на лифте из оранжереи, меня уже не было. Я как раз приканчивал вторую чашечку кофе, когда позвонили из прокуратуры и настоятельно попросили, чтобы я приехал; я повиновался и провел два часа в обществе помощника окружного прокурора по фамилии Брилл. Когда допрос подошел к концу, я знал немного больше, чем в начале, а вот Брилл остался при своих. Копия наших показаний лежала перед ним на столе, и Брилл интересовался, не могу ли я что-нибудь добавить. Следует воздать ему должное, он здорово позабавился. Выпаливал вопрос, а потом минут девять копался в наших показаниях, проверяя, не наврал ли я.

Возвращаясь около полудня домой, я рассчитывал застать Вулфа недовольным и брюзжащим. Он предпочитает чтобы я был на месте когда он спускается из оранжереи. Он не имел бы ничего против, если бы меня вызвали к прокурору по делу, которое расследуем мы, но в данном случае меня вызвали вовсе не по нашим делам. У нас ни было ни клиента, ни дела, да и никакой гонорар впереди не маячил. И тем не менее меня подстерегала неожиданность. Вулф даже не пытался брюзжать, он был занят! Перед ним на столе лежал раскрытый телефонный справочник. Вулф сам лично прошагал к моему столу нагнулся, взял справочник и отнес к себе на стол. Неслыханно!

— Доброе утро — поздоровался я и помотал головой в надежде что мираж рассеется. — Что стряслось?

— Ничего. Мне понадобилось найти один номер.

— Могу я помочь?

— Да. Сейчас скажу.

Я уселся на свой стол Вулф любит, чтобы его глаза находились на одном уровне с глазами собеседника, поскольку в противном случае ему пришлось бы запрокидывать голову назад, а это тяжело и утомительно.

— У прокурора ничего нового для нас нет, — сказал я. — Отчет нужен?

— Нет. Отправляйся в ателье Алека Галланта на Пятьдесят четвертой улице и переговори с самим мистером Галлантом, его сестрой, мисс Принс, мисс Торн и мистером Дрю. Если получится — по раздельности. Скажешь каждому из них… Ты по-прежнему читаешь по утрам «Таймс»?

— Разумеется.

— Скажешь каждому из них, что навожу справки о Саре Йер для клиента и буду признателен за любые сведения, которыми они располагают и готовы поделиться с нами. Я хотел бы также ознакомиться с любыми письмами, записками или другими бумагами, которые они от нее получили в течение, скажем, последнего месяца. Не приподнимай так бровь. Ты же знаешь, что меня это смущает.

— Никогда еще не видел вас смущенным, — хмыкнул я, но бровь чуть опустил. — А если меня спросят, кто ваш клиент — что я скажу?

— Что ты не знаешь. Что ты только выполняешь распоряжения.

— А если я вас спрошу, кто наш клиент — что вы скажете?

— Скажу правду. У нас нет клиента. Точнее, я сам себя нанял. Я подозреваю, что меня провели, как мальчишку, и хочу в этом убедиться. Тебе придется поудить рыбу в мутной воде. Возможно, они все станут отрицать какую бы то ни было связь с Сарой Йер, и это будет правдой или нет. Тебе придется решать и делать выводы самому. Если кто-либо из них признается в знакомстве с Сарой Йер, ты должен попытаться выяснить, что их связывало, но не переусердствуй.

Сначала нужно подготовить хорошую наживку. Твоя же задача — разведать, есть ли там рыба.

— Сейчас?

— Да. Чем скорее, тем лучше.

Я встал.

— Если их сейчас допрашивают полицейские и сыщики из команды окружного прокурора, а это почти наверняка так, то результата я добьюсь не скоро. Насколько это срочно? И хотите ли вы, чтобы я докладывал о своих успехах по телефону?

— Только в том случае, если другого выхода у тебя не окажется. Ты должен прощупать всех пятерых.