Солдат Пешкин и компания, стр. 68
— В Одессу? — обрадовался Воробей.- В Одессу ещё не скоро, ещё посадки не объявляли.- И весело запрыгал вокруг Бобика.
Бобику тоже стало весело, и он спросил у Воробья:
— А ты кто тут будешь?
— Я?… Я самолётный Воробей!… Вон, видишь! — Он показал крылышком на самолёты.- Служу тут.
— Служишь?! — просиял Бобик.- Я тоже служить умею. Смотри! -
И он сел на задние лапы, сложил на груди передние и дважды тявкнул от удовольствия.
— А я ещё и так могу! — сказал Воробей и сделал в воздухе круг, да ещё перевернулся при этом.- Мёртвая петля! — объявил он.- Высший пилотаж!
— Ия тоже так умею,- воскликнул Бобик и сделал заднее сальто: подпрыгнул и перевернулся через голову.
— Ух ты, молодец! — удивился Воробей и весело зачирикал. А потом спросил у Бобика: — Тебя как зовут?
— Меня — Бобик. А тебя?
— Меня? — задумался Воробей, а потом сказал: — Да зови просто Товарищ Начальник… Я тебе всё покажу, всё объясню. Вон, видишь — Ту-134? Он совсем новенький, недавно летать научился. Отличная птичка!… А это иностранный лайнер, туристов привёз. Тоже важные птицы…
Тут прямо под клюв Товарища Начальника упал кусочек пирожка, корочка.
Буквально с неба упала.
— О, гляди! — не успел удивиться Воробей, как их обоих накрыла большая тень. Это шёл к своему самолёту лётчик. Воробей зачирикал, всполошился и закричал:
— Дядя Миша! Дядя Миша!
Лётчик остановился, обернулся и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.
— Это командир корабля! — важно сообщил Воробей и закричал дяде Мише: — Идите к нам, пирожка поклюём!
Но дядя Миша улыбнулся непонятно кому и пошёл дальше.
— Наверное, уже пообедал,- сказал Воробей.- Мировой дяденька!
И тут, непонятно почему, обоим стало очень весело, и они захохотали, и запрыгали, и стали ловить друг друга и бегать. И не заметили, как подкатились под реактивный самолёт. А тот как раз моторы включил. Как загудят они, как заревут, и настоящий ураган по полю пустили. Всё вокруг пришло в движение, а наших друзей так прямо кубарем покатило, да так, что их и видно не стало.
Первым остановился Бобик, на лапы стал. Смотрит — нет Товарища Начальника. Нигде нет. Одна пилотская форменная фуражка рядом лежит, тоже ураганом унесённая. Посмотрел на неё Бобик, а под ней что-то прыгает, колпак приподымает. Удивился он очень и лапой козырёк приподнял. А из-под фуражки Товарищ Начальник выпрыгнул и стал отдуваться.
— Ты?! — удивился Бобик.
— Конечно, я. А кто же? Просто ты меня ещё ни разу в форме не видел…
И снова им стало весело, и снова они запрыгали, как мячики. Вдруг Воробей спохватился и замер, стал прислушиваться.
— Тише! Слушай! — крикнул он.
И они услыхали голос диктора-диспетчера из динамиков: «…Повторяю: заканчивается посадка на рейс 31746 по маршруту Киев-Одесса!… Повторяю…»
— Мой! — заволновался Бобик.
— Твой,:- грустно сказал Товарищ Начальник.
А в самолёт уже садились последние пассажиры: дядя Федя и Валерик. Садились и оглядывались, Бобика высматривали.
— Бегу! — крикнул Бобик.- Прощай!
Но вдруг остановился и сказал:
— Слушай, айда с нами… к бабушке… а?
Но Товарищ Начальник только голову опустил. Однако тут же подпрыгнул и закричал вдогонку Бобику:
— Эй, эй, подожди!… И я с вами…
И пустился вперёд. И бежит, и летит, и прыгает…
Зашли в салон дядя Федя с Валериком, а Бобик уже буквально в щёлку пролез. А когда дверь совсем захлопнулась, Товарищ Начальник прямо об неё и плюхнулся.
— Эй, пустите, свои! — кричит.
Но самолёт тронулся, покатил. Воробей к одному иллюминатору, к другому — Бобика ищет. А самолёт уже стал высоту набирать. Тут-то и появилась в одном окошке собачья голова. Глаза бегают, нос об стекло расплющен. Подлетел к этому окошку Воробей, трепыхается, кричит:
— Подождите, не так быстро… я тоже… то…
Но самолёт загудел и ушёл в облако. Отстал Воробей, устал — еле крылышками ворочает, глаза закрывает, вот-вот упадёт. И опустился на землю. Отдышался малость и загрустил. Но тут рядом взревел большой самолёт. Встрепенулся Товарищ Начальник и снова закомандовал:
— Эй, Ту, чего хвост распустил, живей подруливай к вокзалу!… Кукурузник, заходи на посадку!… Граждане пассажиры, не толпитесь, всех заберём… Двигайтесь, двигайтесь!…
Принял Воробей прежний начальственный вид и сказал сам себе: «Хорошо, что не улетел, как раз много работы подвалило!… Безобразие, ни на минуту отлучиться нельзя…» И снова закричал:
— Освободить посадочную площадку!… Живей, живей!
ОТЧЕГО БАШМАКИ ПОПРОСИЛИ КАШИ
Жили-были два башмака. Одного звали Тип, другого Топ. И хотя все говорили, что два сапога-пара, всё же они были разные: один — правый, другой — левый. Да и в ногу ходить не умели. Тип шагнёт — Топ сзади остаётся, Топ шагнёт — Тип остаётся. «Тип-Топ, Тип-Топ!»-получалось. Какая же это пара?
Топ, левый башмак, был спокойный, а Тип, правый, очень непоседливый. Вечно он ковырял носом землю; с тётушкой Дверью встретится — пнёт её; родную сестру Калошу увидит — зафутболит…
Однажды утром, когда Тип и Топ ещё сладко спали под своей кроватью, в комнату влетел Мяч, прямо через окно. Докатился до них и давай лбом бодать-тормошить:
— Эй, сони, вставайте! Забыли, что сегодня футбол?! Во дворе уже полно ваших! И Кеды пришли, и Сапоги притопали, и Сандалии пришаркали, даже пара Бутсов явилась — все собрались! Эх, и будут сейчас по мне лупить!- радостно закричал Мяч и выпрыгнул в окно.
Тип и Топ заторопились: их ваксой не корми, дай по-футболить. Топ спокойно подождал, пока его зашнуровали, а Тип до того нервничал и спешил, что раньше чулка вскочил на босу ногу и побежал вперёд. Топ за ним. А во дворе только их и ожидали.
Началась игра. «Бум! Бах! Бух! Трах!…» Шум, крик, пыль столбом. Тип больше всех лупил по мячу, да так сильно, что скоро его нос превратился в лепёшку.
— Не лупи так, не горячись! — говорил ему Топ, которому чудом удавалось догонять брата. Но Тип, знай своё, лупит да лупит. Скоро и гвозди вылезли, и подошва отвалилась. Раскрыл он свою зубастую пасть и… попросил каши.
— Ага, говорил я тебе: не горячись, знай меру! — сказал Топ.
А рваный Тип ему ответил:
— Погоди, не радуйся, ты ещё не знаешь, что дальше будет, игра в самом разгаре.
И он был прав. Произошло самое неожиданное. Топа, который всю жизнь от рожденья был левым башмаком, расшнуровали, поменяли местами с Типом и велели лупить по мячу.
Как Топ ни вертелся, как ни давил на правую ногу, но ничего не помогло — пришлось бить. Через полчаса и у него расплющился нос. А ещё через десять минут бедняга Топ тоже попросил каши.
И пришлось им оставить игру, уйти с поля.
— Это ты во всём виноват! — сказал Топ правому братцу Типу.
— Нет, не я,- печально ответил тот.- Честное слово, не я…
И попали братья к сапожнику. А тот стал их молотком лупить и приговаривать:
— Вот вам! Вот вам! Не просите каши!…
Ох, и досталось же беднягам!
А разве они виноваты?
МАКСИК И БУБЛИК
Максик и Бублик живут рядом, соседи. С балконов переговариваться можно. Утром Максик и Бублик на свежем воздухе на балконах зарядку делают — потягиваются, повизгивают, чихают, а потом разговоры ведут.
— Гав-гав!- говорит Максик.
— Гав-гав! — отвечает Бублик.
— Выходи скорей на улицу, бегать будем! — приглашает Максик.
— Чуть попозже,- отвечает Бублик.- Мой Вова ещё не позавтракал.
— А ты без Вовы выходи. Зачем он тебе?
— Без Вовы не могу, мы с ним очень привязаны друг к другу, у нас один поводок на двоих.
— А ты ему поводок оставь, а сам — вниз, на улицу.
— Нельзя, говорю. Ты моего Вову не знаешь. Его с поводка только отпусти, он сразу на мостовую сбежит, удерёт. Потом ищи его весь день.
— Не нравится мне такая жизнь,- ворчит Максик.- И долго ты его на поводке водить будешь?