Колхоз – дело добровольное, стр. 39

– Интересно, интересно, – подполковник Савельев даже постучал кончиками пальцев по столу, что означало высшую степень заинтересованности и предвкушения удачи.

– Имея на руках заключение криминалиста, что на конверте полностью отсутствуют какие-либо отпечатки пальцев, логично предположил, что купили их пачкой. Только в этом случае продавец не дотрагивается до тех, что в середине. К тому же, согласно заключению эксперта, объект использовал неожиданный и странный способ скрыть отпечатки – при помощи лейкопластыря. Этот способ, согласно пояснению эксперта используют изредка уголовные элементы, но практически никогда – спецслужбы.

– И на основании всех этих мелких и не значительных, по отдельности, фактов, ты сделал вывод, что конверт куплен непосредственно перед отправкой? Ведь перчатки намного проще и удобнее, но только не в центре города в жаркий полдень. Обойдя киоски «Союзпечати» и почтовые отделения в ближайшей округе, ты без особого труда нашел продавщицу, которая и продала эту пачку конвертов.

Довольно наблюдая растерянную реакцию лейтенанта, Савельев усмехнулся и добавил:

– Скоро двадцать лет, как на оперативной работе – не трудно было догадаться. Мне только не понятно, почему ты решил, что это не наш объект, а его помощник?

– Продавец не смогла описать покупателя, поскольку не рассмотрела. Но абсолютно точно уверена, что это был молодой человек лет пятнадцати-шестнадцати.

– Неожиданный поворот. Меньше всего такое мог бы предположить. Очень странно. Разведчик высокого уровня, а судя по информации, другого быть не может, привлекает к работе подростка? Абсурдно и невероятно. Либо мы чего-то не знаем.

Переведя взгляд на собеседника, поинтересовался:

– Пройдись по городским школам и ПТУ, может быть, найдешь этого пацана, и он вспомнит, кто его просил купить конверты. Но думаю, что это пустой номер и, скорее всего, школьник – случайный помощник, используемый в «темную».

– Товарищ полковник, сейчас никак не получится. Все старшеклассники в колхозах, вместе с преподавателями.

– Тогда отставить школу.

Немного подумав, добавил:

– Зато у нас название дела, само собой, образовалось: «Колхоз». Пусть оно ни в малейшей степени не отражает сути, но зато нейтральное и выразительное.

– Товарищ полковник, есть ещё один странный факт, о котором обязан вам доложить. Дело в том, что при опросе сотрудников главпочтампа один из них проговорился, что его уже спрашивали об этом письме!

Савельев удивился, но особого интереса не проявил.

– Там же Козин дежурит, как он мог не заметить появления чужих и не отразить в рапорте такой факт?

– Дело в том, что этот опрос свидетелей произошел до того момента, как лейтенант Козин приступил к наблюдению и контролю обстановки.

– Пусть так, но любой вменяемый работник обязан сообщить нашему офицеру об этом. В любом случае!

– Им запретили это делать.

– Кто может запретить доложить о разговоре сотрудникам государственной безопасности? Что за чушь?

– Запрет наложен подполковником Георгидзе В. Д.

– Вахтангом Давидовичем? Нашим кадровиком? Он каким боком там оказался… – и внезапно замер, словно только что услышал что-то чудовищно-страшное. Например, о смерти близкого знакомого.

В мертвой тишине хрустнул сломанный карандаш.

– Иди, Володя, работай. Вопрос вне твоей компетенции. О разговоре забудь.

После того, как Алейников выходит, аккуратно прикрыв дверь, Пал Палыч ещё несколько минут сидит, напряженно думает. Потом берет трубку:

– Товарищ генерал, важная информация по делу сакситоксина. Да срочно. Важно.

Глава 8

– Какой город съездить? Туда обратно сто километр выйдет, – не понял водитель «Газона» Коля тонкого юмора.

Попробовал уточнить, что мне в райцентр надо, до которого максимум четверть часа езды – и опять ничего не получилось.

– Райцентр – село! Ты всё напутал.

– Город Нариманов – до него километров пятнадцать отсюда.

Что здесь можно перепутать? Он издевается или в школе географию прогуливал из года в год?

– Нет такого города, – искренне недоумевает Николай. – Ты хоть ориентир рядом скажи, не пойму о чем говоришь.

Спасибо, что подсказал. Будет тебе ориентир, мимо которого захочешь пройти – не пройдешь, не заметив оного.

– Райцентр, который рядом с вододелителем!

Лицо рускоименованного казаха светлеет, в глазах радость от разрешения головоломки.

– Так бы сразу и сказал. Тебе в поселок Нижневолжский надо? Съездим, заодно в магазин заглянем. Лучше, чем здесь без дела сидеть. К обеду вернемся.

Первую отару мы сделали всего за час – сказывается возросшее мастерство, плюс удача – голов в стаде вдвое меньше обычного. Следующая толпа четвероногих каракулей только после обеда будет – опять мы без приработка остались, чистой нормой довольствуемся. Никак логистика у местных чабанов не наладится, и график помывки нормально не согласуется.

Была бы деревянная ложка – стукнул бы себя по лбу. Это же надо так затупить! Поселок Нижневолжский указом Президиума Верховного Совета РСФСР переименуют в город Нариманов осенью 1984 года!

Удивительно, как много совпадений и исторических событий оказалось именно в этом крошечном промежутке времени, куда меня занесло Щепкой Судьбы. С большой буквы пишу, как имя собственное. Шутка. Грустная.

Дорога заняла неожиданно много времени – пришлось возвращаться почти к самому парому, и уже оттуда двигаться к намеченной цели. В результате потратили почти час, правда, с учетом двадцати минут на расспросы местных аборигенов – Коля кроме адреса магазина других достопримечательностей здесь не ведает.

Газета «Степная Новь» занимала три комнаты в здании райисполкома, по совместительству в этом же здании пребывал райком КПСС и ВЛКСМ. Лишь райотдел милиции гордо располагался в соседнем здании, о чем свидетельствовала мотоциклетная колесница у входа, раскрашенная в цвета украинского флага – в данной реальности, это означает, что средство передвижения – казенное имущество правоохранительной службы.

Завершало архитектурное богатство центральной площади будущего города монументальное здание неопределенного назначения с гордой, не до конца выгоревшей, надписью: «Товарищи строители! Затопим котлован шлюза к паводку 1975 года!».

Был бы смартфон, обязательно сфотографировал бы этот реально нетленный креатив ещё брежневских времен.

Долго соображаю, о каком шлюзе идет речь, и не могу вспомнить. Что за чудеса? На всякий случай спрашиваю у Коли, и неожиданно получаю исчерпывающий ответ, что это судоходный шлюз, построенный в комплекте с легендарным вододелителем.

– Вот оно оказывается как! Мало им было денег угробленных на плотину, так они ещё и канал вдобавок к нему построили.

Стоит отметить, что исполинское сооружение, в тени которого скромно укрылся солидный судоходный шлюз, коим никто и никогда не пользовался, никогда толком и не работало. Что не мешало трудовому коллективу проработать на нем три десятка лет без малейшей, даже микроскопической пользы. На момент моего провала в прошлое в 2015-м, персонал вододелителя и множества его дочерних сооружений и филиалов все также успешно ходил на работу и получал зарплату. И даже смена генеральных секретарей на президентов не могла прервать эту традицию.

– Товарищ, вы по какому вопросу?

Осматриваю редакцию и её единственного представителя, и прихожу к выводу, что, похоже, несколько погорячился насчет фото на глянцевой обложке. Такое ощущение, что они газету на папирусе вручную рисуют. Из всего оборудования – только древняя печатная машинка, на которой вполне уместно смотрелась бы надпись «Ундервудъ». Такие видел только в фильмах о гражданской войне. Не удивлюсь, если там и «ять» найдется.

Скромно, можно сказать, даже – бедно живут акулы пера в это время. Ни заказных статеек, ни черного пиара, ни скрытой рекламы тиснуть – ничего, кроме зарплаты. Впрочем, корреспондента у нас всегда и везде радушно встретят, накормят и обязательно напоят – так что есть скрытые бонусы и у этой профессии.