Оберег для огненного мага (СИ), стр. 28

— Не надо, — мягко сказала она, и ладонь быстро разжалась. — Сам понимаешь, что вскоре ты увидишь меня. Как и остальных. И тогда твоё любопытство будет удовлетворено. Давай лучше поговорим о книгах. Какую книгу ты читал последней?

Странное у него представление о том, что обсуждение книги — это разговор как минимум двоих. Он сначала тщательно пересказал сюжет прочитанного, потом попытался проанализировать его. Алекса слушала Ферди и поражалась: насколько она понимала, родители наверняка предоставили любимому сыну всё, что только возможно, лишь бы он не скучал. Мелькнула даже мысль о том, что сюда привозили и девушек определённого пошиба. Но вёл он себя, как узник, к которому никто никогда не приходит, и вот он дорвался до внимания первого в своей тюремной жизни посетителя.

Время от времени Алекса отключалась от его рассказа и старалась прислушиваться к дверному проёму. И становилось странно, когда она понимала, что невидимка смотрит на неё, а она это чувствует…

Ферди резко прервал монолог.

— Полчаса, — упавшим голосом сказал он. — Закончились полчаса. Пойдём, я провожу тебя к дверям коридора. Учти. Ты подождёшь, пока не включится свет. Сама выйти не сможешь, пока он не появится… Алекса.

— Что?

— Ты ведь простила меня — значит, вечером придёшь? Да?

Как ни странно, девушке вдруг захотелось сказать: «Нет, не приду!» Ферди показался ей, несмотря на всю трагичность своего существования, каким-то… скучным и нудным. А потом родилась странная мысль ответить ему уже по-другому: «Мне же заплатят! Как же не прийти?»

Испугавшись собственной бессердечности, она пожала ему ладонь, которой он всё ещё не убрал с подлокотника её кресла, и подбодрила его:

— Мне тоже выгодно, чтобы ты побыстрей вылечился. Так что — приду. — На губах буквально на выдохе застыли насмешливые слова: «Куда я денусь?»

Он еле слышно вздохнул и теперь уже сам сжал её ладонь. Встал первым и помог встать ей. Делая первые шаги к дверному проёму, не видному для неё, Алекса подумала, что жизнь в темноте заставила Ферди растеряться. Может, потому он такой… рохля?

А когда она дошла до двери, за ручку которой парень предложил ей уцепиться, чтобы удобней чувствовать себя в темноте, она снова подумала, что такая темнота, когда нельзя никуда выйти, действует очень страшно. Полчаса в ней — и Алекса ощутила, что очень и очень устала. Может, это из-за дезориентации в помещениях?

В ожидании света девушка размышляла, как воспринял их разговор Карей. Почему ему стало смешно, когда она сказала о себе, как о привидении? И вздохнула сама: а может, ей только показалось, что рядом все эти полчаса был именно Карей?

В коридоре медленно посветлело, и двери открылись. Девушка быстро оглянулась. Нет, в этом, третьем, коридоре тьма так и осталась в тупике. И, если кто-то и был здесь, ей не рассмотреть. Да и… Наверное, этот невидимка успел спрятаться в одну из комнат. Но душу Алексы грело понимание: кто бы это ни был, Ферди не хотел бы при нём быть агрессивным… Впрочем, если бы его родители договорились с её семьёй о постепенном лечении, возможно, парень никогда бы не позволил себе наброситься на неё.

Простить она его простила. Но относиться к нему всегда будет насторожённо.

Во втором коридоре её встретила мадам. Алекса про себя хмыкнула. Дворецкий назвал эту женщину, обращаясь к ней, как к хозяйке. Но это обращение ей шло. Именно — мадам. И девушка напомнила себе, что сама должна к ней обращаться только как к госпоже Тиарнак.

— Алекса, миленькая! — всплеснула руками мадам, как будто не чаяла увидеть её снова. — Ну что там? Как у милого Ферди дела? Вы поговорили?

— Да, — с новым недоумением ответила девушка и добавила от себя сущую дичь, предполагая, что это заинтересует женщину: — Мы говорили о книгах.

— У вас общие интересы! — восторженно ахнула женщина, и Алекса с трудом удержала на губах доброжелательную улыбку, ничего не понимая: да что происходит-то?

Госпожа Тиарнак снова проводила девушку в комнату, где её ожидал отец, заставила её снова выпить чашечку чаю и съесть пирожное — под благожелательными взглядами красавчика Ферди с многочисленных снимков. За последнее, за чай, Алекса, в общем-то, была даже благодарна ей: сил Ферди «съел» достаточно.

Присевшая напротив женщина задумчиво сказала:

— Два раза в день — это всё-таки маловато. Жаль, что ты не можешь переехать к нам на время лечения Ферди. Мы бы выделили тебе прекрасные апартаменты. У тебя была бы личная служанка и камеристка. А до университетского корпуса возил бы личный водитель. Алекса, может, подумаешь о таком предложении?

— А-а… — Девушка открыла рот, потом мстительно почесала всеми пальцами затылок, стараясь произвести побольше шуму (мадам поморщилась), и высказалась: — Знаете, мадам Тиарнак, мы сделаем несколько иначе: я наложу на браслеты-заготовки несколько заклинаний, соответствующих моему воздействию. Пусть Ферди их носит, пока меня нет. А в целом будем придерживаться ранее предложенного расписания.

Хозяйка поспешно согласилась, и отец с дочерью, наконец, уехали из излишне гостеприимного замка Тиарнаков.

11

Пообедали уже дома, а потом отец уехал: ему позвонил постоянный заказчик, пожелавший изменить ландшафт своего сада. Мама отправила младших погулять в детский парк за две остановки от дома — там в городской праздник весеннего равноденствия всегда устраивали что-то интересное, а сама принялась за ревизию кухни: за две недели отсутствия родителей самые востребованные продукты, естественно, поменялись, а кое-какие и вообще были съедены. У Венди был тихий час, а Эмбер колдовала над платьем Алексы, ремонтируя вытянутые швы. Сама же Алекса обложилась учебниками и конспектами, чтобы сообразить, с чего начать формулу заклинания для Ферди. Правда, долго она не просидела в своей комнате. Кое-что здорово беспокоило её. Поэтому она спустя полчаса пришла на кухню и, оглядевшись, нет ли посторонних свидетелей важного разговора, спросила:

— Мама, а человек может влюбиться за три дня?

— Твой папа сделал мне предложение на второй день знакомства, — улыбнулась мама, чистившая картошку для ужина. — Что? Ты в кого-то влюблена, но сомневаешься?

— Нет, я про другого человека, — задумчиво сказала Алекса, забрала у неё нож и, пока мама тёрла морковку, дочистила картошку.

А затем поднялась к себе… Значит, когда Карей понял, что у неё есть способность восстанавливать самоконтроль над огнём, он ещё не был влюблён в неё. Наверное, он сказал родителям про неё, чтобы помочь брату, а потом пожалел об этом? То есть сначала всё, что ни делалось, делалось только с одной целью — чтобы она была с Ферди? Тристан нашёлся, блин… Если, конечно, он и сейчас влюблён в неё… Нет, если он вообще влюблён. Но даже если и не влюблён, он не виноват, что она… Алекса помотала головой. Хватит о нём. Надо сделать заклинание для Ферди. Для начала — временное. А потом можно будет придумать и на постоянной основе. А если оно окажется сложным, придётся посоветоваться с преподавателем по курсу моделирования новейших заклинаний.

Додумавшись до преподавателя, Алекса вдруг озадачилась. А надо ли сообщать университетскому начальству, что у неё появилась такая способность, как умение восстанавливать самоконтроль огневиков? Или выждать до конца семестра, а потом пройти магическое тестирование с одногруппницами?

Посидев немного, Алекса решила, что так и сделает — пройдёт привычное тестирование вместе со всеми. А пока есть возможность помочь, например, Рэду. И она сделает это… Кстати, Карей говорил, что он убедился в этой её способности сначала на себе. Что это значит? Ферди-то — старший брат. Может, у Карея тоже проблемы? Или он говорил о Рэде? Значит, два подопытных кролика у неё уже есть.

Девушка насупилась, снова вспомнив собственное предположение насчёт Карея. Ну и ладно. Если у него проблемы есть — пусть скажет сам.

И почему-то постаралась забыть о том, что парень собирается строго соблюдать договорённость не попадаться ей на глаза. То есть быть незнакомым для неё человеком. И не подойдёт, пока она сама не разрешит.