Джим Пуговица и Чертова дюжина, стр. 22
Во все время долгой дружбы дети отлично понимали друг друга. Но, как назло, именно в этот вечер, накануне опасной поездки, случилось то, чего не было уже давно. Они поссорились. Правда, серьезных причин для ссоры не было. Так оно всегда и бывает. Впоследствии они и сами не могли припомнить, из-за чего все началось.
Джим как раз играл с ручной обезьянкой и сказал, как бы между прочим:
— А ты знаешь, что Пинг-Понг едет с нами?
— Нет, — удивилась принцесса. — А разве ему не страшно?
Джим пожал плечами и шагнул к голубому оленю с серебряными рогами, который пасся у фонтана.
В Ли Зи боролись противоречивые чувства. Конечно, она страшно боялась пиратов, но если даже Пинг-Понг едет и раз Лукас будет там, то не может случиться ничего страшного. А ей уже давно втайне хотелось пережить какое-нибудь приключение. Она побежала вслед за Джимом и, задыхаясь, спросила:
— А не могли бы вы взять и меня?
Джим огорошенно посмотрел на нее:
— Тебя? Но ты же боишься!
— Вовсе нет, — сказала Ли Зи и покраснела. — И кроме того, ведь там будет Лукас, а ты сам говоришь, что когда он с тобой, бояться нечего.
Джим покачал головой.
— Нет, Ли Зи, — задушевно сказал он и обнял ее за плечи.
— На сей раз это точно не для тебя. Ты маленькая девочка и к тому же принцесса. Ты не привыкла к таким трудностям. А в битве нам будет не до тебя. Мы не сможем из-за тебя вернуться домой, если, например, тебе захочется. Ты должна это понять, Ли Зи.
Джим не хотел сказать этим ничего плохого, и в другое время маленькая принцесса согласилась бы с его доводами. Но он говорил так, будто распоряжался ею. По крайней мере, так ей показалось. И это ее задело. Принцесса она или не принцесса? И, как это уже бывало, в ней взыграло чувство протеста.
— А я хочу поехать, — сказала она, — и я поеду.
— Нет, — ответил Джим, — это мужское дело. Лукас тоже так скажет.
— Знаешь что, ты! — гневно крикнула Ли Зи. — Не важничай! Ты сам-то храбрец лишь потому, что с тобой Лукас. А на самом деле ты маленький мальчик и даже еще не умеешь читать и писать.
Тут и Джим разозлился на такие слова.
— Есть люди, — сказал он, — которые учатся читать, писать и прочей чепухе, а есть люди, которые выдерживают всякие испытания. Для тебя, конечно, лучше остаться здесь и прилежно учиться, раз уж ты этим так гордишься!
— А я поеду с вами!
— Нет!
— Поеду!
— Нет!
— А вот посмотрим! — крикнула Ли Зи и убежала.
Джим вспрыгнул на спину голубого оленя, потрепал его по шее и мрачно пробормотал:
— Чего она задается… Принцесса Семимудрая!
Но ему было не по себе, ведь он совсем не любил ссориться с Ли Зи.
А принцесса побежала прямиком к отцу, который вместе с Лукасом сидел на террасе дворца.
— Что случилось, Ли Зи? — спросил император. — Почему ты так омрачена?
— Джим сказал, что я не поеду с ними, потому что это не для меня. А я хочу поехать.
— Джим прав, — ответил император с улыбкой, — будет действительно лучше, если ты останешься со мной, — и он погладил дочку по голове.
— А я хочу поехать!
— Послушай, маленькая красавица, — дружелюбно сказал Лукас, — ты поедешь с нами в другой раз. Для маленьких девочек воевать с пиратами дело действительно неподходящее.
— А я все равно поеду, — упрямо ответила Ли Зи.
— Такие приключения, — неторопливо сказал Лукас, — лучше слушать в виде рассказов. Но участвовать в них — это не особенно весело, ты должна знать по собственному опыту.
— А я все равно поеду, — пробормотала Ли Зи.
— Нет, — серьезно сказал Лукас, — никто из нас не сможет позаботиться о тебе. Поэтому действительно ничего не выйдет.
— А я все равно хочу — сказала Ли Зи.
— А я тебе запрещаю, — строго сказал император. — Давай больше не будем об этом говорить.
Маленькая принцесса побрела прочь. Она пришла в свою комнату и легла в постель. Но дух противоречия не давал ей покоя. Она не могла заснуть, ворочалась с боку на бок и все думала.
И посреди ночи, когда все придворные дамы уже заснули и все огни в императорском дворце были погашены, она встала, тихонько оделась и выскользнула через дверь кухни, которую ей когда-то показал Пинг Понг.
На улице было темно и безлюдно.
Маленькая принцесса побежала в порт, и когда вахтенный матрос шагнул в другую сторону верхней палубы, она прокралась на корабль и спряталась в трюме за мешками с провиантом.
«Вот Джим выпучит глаза, — подумала она, устраиваясь поудобнее! — Я все-таки еду!» — И с довольной улыбкой она заснула.
Глава 22, в которой происходит Великая битва с Чёртовой дюжиной
Наутро за завтраком друзья были удивлены, что Ли Зи не пришла проститься с ними. Император послал за дочерью, но придворные дамы с тревогой сообщили, что ребенок, должно быть, где-то спрятался, его нигде нет.
— Наверное, — грустно сказал Джим, — она все еще сердится за вчерашнее.
— Это очень нелюбезно с ее стороны, — строго сказал император, — придется сделать ей внушение.
— Маленькая принцесса — она и есть маленькая принцесса, — успокоил его Лукас. — Передайте ей от нас большой привет, а когда мы вернемся, мы обязательно устроим специально для нее морское путешествие.
Император проводил друзей в порт, обнял их и сказал:
— Да защитит вас небо и пусть вам сопутствует удача, как это было до сих пор. В моем государстве смолкнет смех и музыка до того часа, когда вы благополучно вернетесь назад.
Он и не предполагал, насколько справедливы окажутся его слова!
Друзья поднялись на корабль, наступил час отплытия, подняли якорь и убрали трап.
Провожающие с замершим сердцем следили, как корабль медленно удаляется.
Лукас и Джим поднялись на капитанский мостик к своему старому другу капитану, лицо которого было обветрено, как кора дерева.
— Ну, куда же править, друзья мои? — спросил капитан.
— Это мы и сами, к сожалению, не знаем, — ответил Лукас и выпустил облако дыма. — Золотой дракон мудрости сказал, мы должны пустить корабль по воле волн и ветра.
Капитан с недоумением оглядел обоих друзей.
— Или вам это примерещилось, — пробурчал он, — или вы все-таки хотите на сей раз меня разыграть. Тогдашняя история с плавучим островом, правда, сбылась, но то, что вы говорите сейчас, все же слишком.
— Нет, — заверил Джим, — это действительно так. Дракон даже сказал, если мы попытаемся куда-нибудь править, мы уже не попадем в нужное место.
— Да пусть меня защекочет вареный омар, — прорычал капитан. — Ведь надо мной будут смеяться даже сардины в масле! Я уже ко многому с вами привык, но таким сумасшедшим курсом еще не плавал ни один моряк на свете. Все-таки вы должны знать, куда хотите.
Рулевому был отдан строгий приказ не прикасаться к штурвалу, и тот озадаченно глядел, как это колесо крутится само по себе.
Странным, зигзагообразным курсом корабль удалялся в открытое море. Матросы бездействовали. На верхней палубе был солнцепек.
Так прошел один день.
Когда наступила ночь, Джим и Лукас прилегли в своей каюте, но жара была непереносимой. Они беспокойно ворочались и не могли заснуть.
В полночь подул свежий ветер и какое-то время гнал корабль вперед, но к утру все стихло. Море замерло в полном штиле, не было даже ряби на воде.
Когда в утренних сумерках Джим и Лукас вышли на палубу, большинство матросов из команды молча стояли, выжидая чего-нибудь, и поплевывали за борт.
Напряжение нарастало с каждой минутой. Единственный, кто на этом корабле безмятежно спал глубоким сном, был крошечный главбонза. Труды последних дней так его утомили, что, едва корабль отплыл, он пробрался в корабельную кухню — так называемый камбуз — и выпил целую бутылочку молока ящерицы. Это была, как вы помните, по его мнению самая подходящая и полезная пища для маленьких детей в нежном возрасте. Потом он отыскал себе местечко попрохладнее и заснул там в деревянной лоханке. А чтобы свет не будил его, он раскрыл над собой пестрый шелковый зонтик. И спокойно заснул, и его посапывание отдавалось внутри лоханки, как жужжание запертой мухи.