Воздушный замок (илл. Гозман), стр. 34

– Бедный ребеночек! – ахнула Летти.

– Лучше скажи – бедный солдатик, – отозвалась Софи. – Морган вне себя. Он же всю жизнь был котенком, а котята умеют гораздо больше, чем маленькие дети. Он злится, потому что не умеет ходить. Бен, а ты не можешь…

Последние слова Софи заглушил оглушительный треск рвущегося шелка. Комната содрогнулась. Кудесник Салиман что-то крикнул и бросился к двери – а там ему пришлось поспешно отскочить в сторону. Целая толпа визжащих и воющих непонятных существ вывалилась из стены у двери и скрылась в противоположной стене. Мчались существа так быстро, что разглядеть их не удалось, но на людей они похожи не были. У Абдуллы остались смутные воспоминания о множестве когтистых лап, о чем-то струящемся и вовсе безногом, о тварях с одним безумным глазом и о других тварях со множеством глаз, словно у насекомых. Он видел зубастые головы, длинные языки, огненные хвосты. Одно из существ, которое двигалось быстрее прочих, казалось и вовсе комом грязи.

Потом они исчезли. Дверь распахнулась, и вбежал перепуганный ученик.

– Сударь, сударь! Чары разрушены! Мы не смогли удержать…

Кудесник Салиман схватил молодого человека за руку и потащил его в соседнюю комнату, крича через плечо:

– Вернусь, когда смогу! Принцесса в опасности!

Абдулла поглядел в зеркало, чтобы посмотреть, как там солдат с младенцем, однако теперь зеркала не показывали ничего, кроме уставившихся в них встревоженных лиц – его собственного, Софи и Летти.

– Зараза! – сказала Софи. – Летти, ты можешь их запустить?

– Нет. Они только Бена слушаются, – ответила Летти.

Абдулла подумал о расстеленном ковре и о бутылке с джинном в руке солдата.

– В таком случае, о парные жемчужины и прелестнейшие пери, – сказал он, – я, с вашего позволения, поспешу обратно в гостиницу, покуда постояльцы не стали очень уж жаловаться на шум.

Софи и Летти хором ответили, что тоже идут. Абдулла был не вправе их винить, однако в течение ближайших минут едва не начал это делать. Летти в ее интересном положении, судя по всему, не могла быстро бегать по улицам. Когда они пробирались через руины и развалины разрушенных чар в соседней комнате, кудесник Салиман на секунду отвлекся от лихорадочного строительства среди хаоса каких-то новых устройств и велел Манфреду заложить коляску. Манфред умчался выполнять приказ, а Летти увела Софи наверх, чтобы переодеть во что-нибудь приличное.

Абдуллу оставили мерить шагами прихожую. К чести всех участников, ждать ему пришлось не больше пяти минут, однако за это время Абдулла раз десять подходил к входной двери и дергал ее, чтобы лишний раз убедиться – дверь заколдована и открыть ее невозможно. Он думал, что сойдет с ума. Прошло добрых сто лет, прежде чем в прихожую спустились Софи и Летти – обе в элегантных нарядах для визитов – и Манфред распахнул дверь, за которой на булыжной мостовой обнаружилась открытая коляска, запряженная прекрасным гнедым мерином. Абдулле страстно хотелось одним прыжком вскочить в эту коляску и подхлестнуть этого мерина. Но это было бы совсем неучтиво. Ему пришлось ждать, пока Манфред подсадит в коляску дам и заберется на козлы. Не успел Абдулла втиснуться рядом с Софи, как коляска тронулась, элегантно стуча колесами по мостовой, но ему все равно казалось, что едут они непростительно медленно. Ему была невыносима сама мысль о том, чем там занимается солдат.

– Надеюсь, Бен сумеет быстро поставить новые охранные чары для принцессы, – тревожно твердила Летти, когда они резво покатили по просторной площади.

Не успели эти слова слететь с ее губ, как раздалась целая череда частых взрывов – словно крайне неумело устроенный фейерверк. Где-то отчаянно и торопливо зазвонил колокол – бом-бом-бом.

– Что это? – спросила Софи, а потом ответила на собственный вопрос, указывая в небо и крича: – Ой, прах побери! Вон, вон, вон!

Абдулла извернулся и поглядел, куда она показывает. Он едва успел заметить черное покрывало крыльев, закрывшее звезды над ближайшими куполами и шпилями. Ниже, на верхушках нескольких башен, он заметил несколько крошечных вспышек и грохот – стражники пытались стрелять по крыльям. Абдулла мог бы им объяснить, что против ифрита подобные меры бессильны. Ифрит махал себе крыльями и кругами поднимался все выше, а потом исчез в густой синеве ночного неба.

– Это ваш приятель ифрит, – сказала Софи. – Ух, зря мы отвлекли Бена в самый ответственный момент.

– Ифрит так и рассчитывал, о некогда пушистая прелестница, – отвечал Абдулла. – Вспомните, ведь он говорил, что один из нас поможет ему похитить принцессу.

Тут сигнал тревоги подхватили и другие колокола. Горожане выбежали на улицы и стали глядеть в небо. Коляска катилась вперед среди нарастающего гула и вынуждена была сбавить ход, поскольку на улице становилось тесно. Судя по всему, горожанам в точности было известно, что произошло.

– Принцессу украли! – слышал кругом Абдулла. – Принцессу Валерию унес дьявол!

По большей части горожане были испуганы и ошарашены, но доносились и другие голоса:

– Этого придворного мага повесить мало! За что ему деньги-то платят?

– Ой, мама! – ахнула Летти. – Ведь король ни за что не поверит, сколько Бену пришлось трудиться, чтобы этого не случилось!

– Не бойся, – сказала Софи. – Как только заберем Моргана, я пойду и все королю расскажу. У меня здорово получается все ему рассказывать.

Абдулла в этом не сомневался. Он ерзал на сиденье от нетерпения.

Прошло еще лет сто, хотя на деле, возможно, не больше пяти минут, и коляска проложила себе путь через забитый народом двор гостиницы. Там было очень тесно, и все как один глядели вверх.

– Я видел крылья! – услышал Абдулла похвальбу какого-то человека. – Это была чудовищная птица с принцессой в когтях!

Коляска остановилась. Абдулла мог наконец дать волю нетерпению. Он спрыгнул наземь, крича:

– Дорогу, дорогу, добрые люди! Прибыли две ведьмы по важному делу!

Продолжая кричать и толкаться, он умудрился быстро провести Софи и Летти к дверям и впихнуть их внутрь. Летти была страшно смущена.

– Зря вы это сказали! – шепнула она. – Бен не хочет, чтобы все знали, что я ведьма!

– Сейчас ему не до того, – ответил Абдулла. Он подтолкнул сестер к лестнице мимо остолбеневшего хозяина.

– Это колдуньи, о которых я тебе рассказывал, о ангел гостиничного дела, – сообщил Абдулла хозяину. – Они тревожатся о кошках. – Он помчался по лестнице. Он перегнал Летти, потом Софи и одним прыжком преодолел следующий пролет. И распахнул дверь номера.

– Только не волнуйся!.. – начал он – и замер, поняв, что кругом стоит полная тишина.

В комнате никого не было.

Глава семнадцатая, в которой Абдулла наконец добирается до Воздушного замка

Среди остатков ужина на столе стояла корзина с подушкой. На одной из кроватей виднелась вмятина, над которой вился табачный дым, словно солдат лежал там и покуривал до самого последнего момента. Окно было закрыто. Абдулла кинулся к нему, намереваясь распахнуть его и выглянуть наружу – ни для чего особенного, а просто потому, что ничего другого ему в голову не пришло, – и споткнулся о блюдечко, полное сливок. Блюдечко перевернулось, длинной полосой выплеснув желтовато-белые сливки на ковер-самолет.

Абдулла замер, глядя на ковер. По крайней мере, ковер на месте. Что это могло значить? В комнате не было ни следа солдата и, разумеется, ни следа голосистого младенца. А еще, понял Абдулла, обежав глазами все углы, в комнате не было ни следа бутылки с джинном.

– Какой кошмар! – воскликнула Софи, появляясь в дверях. – Где же он? Он не мог уйти далеко – ковер-то здесь!

Абдулла от души пожалел, что не чувствует в себе подобной уверенности.

– Не хотелось бы волновать вас, о мать быстроходнейшего из младенцев, – заметил он, – однако вынужден заключить, что джинн, по всей видимости, тоже пропал.

Лоб Софи прорезала озадаченная морщинка.