Охота за головами на Соломоновых островах, стр. 39
Короче говоря, мы имели невероятный успех.
Так мы выяснили, что меланезийцы не знают обычного свиста, хотя папуасы отлично свистят и этим звуком выражают одобрение. Неумение насвистывать мелодии объясняется тем, что меланезийская музыка слишком абстрактна и не укладывается в привычную звуковую форму.
Мы воспользовались улучшившейся благодаря волшебному свисту обстановкой и подарили каждому из присутствующих по плитке табака за неснесенные мегаподами яйца, а они подарили нам одно яйцо.
Яйцо мегапода напоминает формой и размером утиное, а приготовленная из него яичница имеет вкус прогорклого рыбьего жира. Нам ни разу не пришлось увидеть мегапода, по мы подозреваем, что он питается продуктами морского прибоя и считается поставщиком наиболее вкусной пищи на этих островах.
Пятницу нам вернул наш знакомый туземец. Осмотревшись вокруг, он подошел к какому-то дереву и рукояткой топора отбил дробь, похожую на трель барабана. Не прошло и минуты, как со стороны берега послышался высокий, как сопрано, голос Пятницы.
— Миссис… вы меня звали?..
Мы приказали ему явиться, но он наотрез отказался.
По дороге домой мы пытались выяснить, как малаитянин Пятница ухитрился понять значение барабанной трели, пробитой жителем Гвадалканара. На все наши вопросы Пятница твердил одно и то же:
— Но ведь он меня звал…
Большего мы добиться не могли.
Мы были рады всему, что произошло; мы отлично знали, что если у нас ничего не выйдет с женскими моделями, то мы можем начать картину, изображающую мужчин за сбором яиц.
Чудесный свист открыл нам путь на священную поляну, дотоле не осквернявшуюся присутствием существ женского пола.
Глава девятнадцатая
В тот же вечер три женщины в Танакомбо держали военный совет и решили создать «ящик чудес» для меланезийских женщин. Фактически это был не ящик, а новый мешок для копры, наполненный всякой всячиной.
К сожалению, мы не принадлежали к типу женщин-обольстительниц, иначе этот мешок был бы наполнен еще более соблазнительными предметами. Тщательно перерыв в доме все ящики, в том числе и наши собственные, мы собрали множество заманчивых, с меланезийской точки зрения, вещей. Например, мы нашли несколько выбывших из строя дамских корсетов, один даже с фестонами на подвязках, отличный пояс для подвязок с шестью металлическими пряжками, которые могли бы замечательно украсить меланезийские юбки. К числу соблазнительных вещей мы отнесли отрепья нашего шелкового белья, теперь сплошь покрытого маленькими дырками от жары и сырости. Ювелирные изделия были представлены тремя разрозненными серьгами, несколькими футлярами из-под губной помады и довольно длинным обрывком ожерелья из искусственного жемчуга. Жемчужины были крупные, и мы намеревались выдавать их по три штуки.
Маргарет пожертвовала свои вечерние туфли, безжалостно растоптанные на «Матараме» при танцах с «богоданными строителями империи». Я подарила пару потускневших золоченых туфель, и наша хозяйка сказала, что туфли надо дарить порознь, поскольку они будут служить в качестве подвесок к ожерелью. Не имея сведений, какие платья будут в моде в этом сезоне, мы решили отдать в ящик чудес наши вечерние платья из тафты, но наша хозяйка решительно воспротивилась и дала нам взамен несколько ярдов ярко-красного ситца, который здесь никогда не выходит из моды. Такой ситец идет на набедренные мужские повязки, а женщины делают из него перевязь, в которой носят грудных детей или овощи (должна заметить, что меланезийцы отнюдь не похожи на описываемых в романах дикарей и никогда не щеголяют б европейских обносках). Лезвия для бритв, хотя и ржавые, но все же острые, карманные гребни, зеркальца из дамских сумочек и всякие металлические коробочки — все это было уложено в наш «ящик чудес».
Мы задумались над могуществом и богатством, которое заключает в себе мусорная куча на нашей родине. Нам стало грустно, как не раз бывало другим искателям наживы при мысли о том, что предложение сосредоточено на одном краю земного шара, а спрос на другом.
Содержимое «ящика чудес» было вне конкуренции; его нельзя было купить ни на складах плантаций, ни у японских купцов, развозивших свои товары на лодках по всему побережью, принимавших в уплату кокосовые орехи и заодно делавших всюду промеры морских глубин. Если меланезийские женщины являются нормальными существами женского пола, то они не устоят перед ассортиментом наших товаров.
Единственным методом уплаты меланезийкам за позирование является авансирование, а вернее — подарок в счет будущей работы. Такова обычная система торговли между туземцами, прямо противоположная принятой у нас. Здесь полагается платить за работу или товар столько, сколько покупатель в состоянии уплатить, а продавец всячески пытается превзойти покупателя в щедрости и отпускает товара больше, чем следовало бы по полученной сумме. Репутация Щедрого человека — вот единственная прибыль, которую продавец или покупатель могут приобрести в этой курьезной форме экономических отношений. Здесь отсутствует само понятие прибыли при товарообмене или при оказании услуг. Работа для другого человека есть та же форма товарообмена. «Ты помог мне выстроить дом, теперь я помогаю тебе» — вот основа отношений. При обмене товарами рассуждают так: «Мы — ловкие прибрежные жители — наловили много рыбы, больше, чем нам самим нужно, а потому отдадим ее жителям глубинных районов, где рыбы нет. А взамен они дадут нам таро, которое лучше произрастает в глубине страны. Они постараются дать нам больше, чем даем мы. Но в следующий раз, когда мы еще раз наловим рыбы, мы дадим им еще больше».
Извлечение личной прибыли происходит только при уплате за резьбу по дереву (художники) и черную магию («доктора»). За такие услуги, как ниспослание дождя на посевы, увеличение урожаев таро и батата, производство абортов, увеличение жирности свиней, привораживание любимого человека и напускание на кого-либо недуга со смертельным исходом (это стоит около 12 долларов), надо платить колдуну наличными ценными раковинами. Оплата производится по установленной расценке, столько-то за каждое колдовство в отдельности, и плата остается в личной собственности колдуна. Единственная магия, которая не оплачивается авансом, — лечение больного (врачи! обратите на это внимание!). В Меланезии пациент платит только после своего выздоровления.
Репутация щедрого человека приобретается не так, как нашими общественными благотворителями, которые, вдосталь нажившись за счет своих ближних, жертвуют на больницы для ими же искалеченных людей или дарят коллекцию картин народу, не имеющему ни досуга, ни сил для наслаждения произведениями искусства.
В этой туземной системе экономических отношений мы, представительницы капиталистической Америки, усмотрели слабые места, которые решили использовать. Щедрыми подарками мы могли приобрести власть над нашими жертвами; мы намеревались проявить неслыханную щедрость и завалить меланезиек металлическими коробками, футлярами, рваным женским бельем, а женщины — чтобы сохранить престиж — будут вынуждены отдаривать нас. А мы захотим лишь одного: позирования и права отбора моделей.
С утра, едва мы отправились из Танакомбо, все пошло как по маслу. Было замечательное тропическое утро, и когда день начинается так, то чувствуешь, что все будет в порядке. Так оно и было. День был настолько лишен катастрофических событий, что я не решаюсь начать рассказ из боязни, что читатель глубоко вздохнет и не захочет знакомиться с содержанием дальнейших страниц.
Мы въехали прямиком на площадку к дому для представителей администрации, и на этот раз даже местные собаки только один раз огрызнулись, перед тем как обратиться в бегство. Жители еще не разошлись на работу и не проявляли излишней торопливости. Староста явился за подарком раньше, чем Пятница успел вынести из дома мольберт, на котором красовался нарисованный мною вид деревни.