Под куполом, стр. 96

Уже выйдя во двор, она услышала чириканье телефона. Достав телефон из кармана брюк, произнесла:

— Привет, Джулия слушает.

— Добрый вечер, мисс Шамвей.

— О, полковник Кокс, как приятно слышать ваш голос, — игриво сказала она. — Вы даже не представляете себе, как это трогательно для нас, провинциальных мышек, получить звонок из-за черты нашего городка. Как там жизнь вне Купола?

— В целом жизнь, наверняка, идёт хорошо, — ответил он. — Хотя сам я сейчас нахожусь на её хреновой стороне. Вам известно о ракетах?

— Наблюдала, как они ударили. И отскочили. Хороший пожар принялся от них на вашей стороне…

— Это не мой…

— …и немного меньший на нашей.

— Я звоню, потому что мне нужен полковник Барбара, — перебил Кокс. — Который должен был бы теперь носить с собой собственный телефон, черт его побери.

— Очень справедливо подмечено! — подхватила она ещё более весёлым тоном. — А люди в чёртовом аду должны были бы получать чёртовы прохладительные напитки! — Она остановилась перед закрытым уже на все замки магазином «Топливо & Бакалея». Написанное вручную объявление в витрине гласило: «ЗАВТРА РАБОТАЕМ 11:00–14:00 ПРИХОДИТЕ ПОРАНЬШЕ!»

— Мисс Шамвей…

— Мы поговорим о полковнике Барбара через минуту, — ответила Джулия. — А сейчас я хочу узнать о двух вещах. Первая, когда будет разрешено приближаться к Куполу прессе? Потому что американский народ заслуживает на большее, чем правительственные недомолвки на эту тему, как вы думаете?

Она ожидала от Кокса чего-то на подобие: «Я не думаю, чтобы „Нью-Йорк Таймc“ или Си-Эн-Эн появились возле Купола в ближайшем будущем». Но он её удивил.

— Возможно, в пятницу, если наши другие, сейчас пока что секретные, акции не дадут результатов. О чём вы ещё хотели бы узнать, мисс Шамвей? Говорите быстро, потому что я не в пресс-службе работаю, у меня другой уровень зарплаты.

— Это вы мне звоните, значит, это я вам нужна. Угождайте мне, полковник.

— Мисс Шамвей, со всем моим уважением, вы не единственная, кто имеет мобильный телефон в Честер Милле, я могу позвонить и кое-кому другому.

— Не имею относительно этого сомнений, но не думаю, что Барби захочет с вами говорить, если вы будете грызться со мной. Он вообще не очень рад своему новому назначению на сомнительную должность начальника концлагеря.

Кокс вздохнул.

— Какой ещё у вас вопрос?

— Я хочу знать, какая сейчас температура с южной и восточной стороны Купола — то есть настоящая температура, без учёта пожара, который вы там развели.

— Зачем…

— У вас есть такие данные или нет? Думаю, у вас они есть или можете легко получить. Думаю, вы именно сейчас сидите перед компьютером и имеете доступ к чему угодно, наверняка, включая информацию о размере нижнего белья, которое я ношу. — Она помолчала минутку. — Но если вы скажете мне, что там шестнадцать градусов, нашему разговору конец.

— Вы демонстрируете мне ваше чувство юмора или вы всегда такая, мисс Шамвей?

— Я утомлена и испугана. Спишите на это.

Теперь зависла пауза со стороны Кокса. Ей показалось, она слышит клацанье клавиш компьютера. Наконец он заговорил.

— В Касл Роке сорок семь градусов по Фаренгейту. Вам достаточно?

— Да, — различие не было таким уж большим, как она боялась, но всё равно значительное. — Я смотрю на термометр в витрине магазина. На нём пятьдесят восемь [240]. Итак, одиннадцать градусов различие между населёнными пунктами, которые расположены друг от друга на расстоянии двадцати миль. Если этим вечером по западному Мэну не продвигается какой-то чрезвычайно мощный фронт тёплого воздуха, я сказала бы, у нас здесь что-то происходит. Вы согласны?

Полковник не ответил на этот вопрос, но то, что он сказал, заставило её забыть обо всём другом.

— Мы собираемся подвергнуть испытанию кое-что новое. Около девяти вечера, сегодня. Об этом я и хотел сообщить Барби.

— Остаётся надеяться, что план Б сработает лучше плана А. А президентский выдвиженец на данный момент времени, как я думаю, кормит огромное количество людей в «Розе-Шиповнике». По слухам, цыплятами а-ля кинг. — Она посмотрела в конец улицы, где маячил свет, и у неё заурчало в желудке.

— Вы можете меня выслушать и передать ему сообщение? — Непророненное им она тоже услышала: «Придирчивая сука»

— С радостью, — ответила она, улыбаясь. Потому что и на самом деле была придирчивой сукой. Когда было нужно.

— Мы собираемся подвергнуть испытанию экспериментальную кислоту. Фтороводородное химическое соединение. В девять раз более едкое, чем обычная кислота.

— Улучшение жизни уже сегодня через химию.

— Мне сообщили, что теоретически ей можно прожечь дыру глубиной в две мили в геологическом пласте.

— На каких забавных людей вы работаете, господин полковник.

— Мы будем делать это там, где Моттонская дорога… — послышался шелест бумаг. — Где дорога из Моттона подходит к Харлоу. Я тоже собираюсь присутствовать там.

— В таком случае я скажу Барби, чтобы кто-нибудь другой помыл посуду вместо него.

— А будем ли мы иметь радость увидеть и вас в нашей компании, мисс Шамвей?

Она уже было раскрыла рот, чтобы сказать «такого события я пропустить не могу», как именно в это мгновение где-то дальше по улице разгорелся адский скандал.

— Что там происходит? — спросил полковник Кокс.

Джулия не ответила. Закрыв телефон, она кинула его в карман и побежала по улице в направлении возбуждённых голосов. И чего-то ещё. Чего-то, что звучало, как рычание.

Выстрел прозвучал, когда она уже была за полквартала оттуда.

6

Пайпер вернулась в пасторскую усадьбу, где и увидела Каролин, Терстона и юных Эпплтонов, которые её ожидали. Она обрадовалась нежданным гостям, потому что они отвлекали её от мыслей о Сэмми Буши. По крайней мере, на некоторое время.

Пайпер выслушала рассказ Каролин о судорогах Эйдена Эпплтона, хотя сейчас с мальчиком было на вид все хорошо — сейчас он уже доедал коробку инжирных «ньютонов» [241]. Когда Каролин спросила, следует ли показать мальчика врачу, Пайпер ответила:

— Разве что случится рецидив, а так, я думаю, этот случай можно отнести на счёт того, что он был голодный и возбуждённый игрой.

Терстон сочувственно улыбнулся.

— Мы все были возбуждены. Было так весело.

Когда дошло до вопроса, где бы им пожить, Пайпер сначала подумала о доме Маккейнов, который стоял неподалёку. Вот только она не знала, где они прячут свои запасные ключи.

Алиса Эпплтон сидела на присядках, кормя крошками «ньютонов» Кловера. Между порциями пёс отрабатывал традиционный ритуал тыканья носом в ноги: я-твой-наилучший-друг.

— Это самая лучшая собака изо всех, которых я видела в своей жизни, — сказала она Пайпер. — Мне так хочется, чтобы и у нас была собака.

— А у меня есть дракон, — похвастался Эйден, удобно примостившись на коленях у Каролин.

Алиса, извиняясь, улыбнулась.

— Это его невидимый ДРУХ.

— Понимаю, — кивнула Пайпер. Ей подумалось, что можно было бы и окно разбить в доме Маккейнов: в затруднении и черт помощник.

Но, встав посмотреть, как там кофе, она придумала кое-что получше.

— Думагены, мне сразу следовало бы о них вспомнить. Они уехали на конференцию в Бостон. Корали Думаген ещё попросила меня поливать её цветы, пока их не будет.

— Я преподаю в Бостоне. В Эмерсоне. Я редактировал текущий выпуск «Лемехов», — сообщил Терстон и вздохнул.

— Ключ под вазоном слева от дверей, — объяснила Пайпер. — Мне кажется, генератора уних нет, но в кухне есть дровяная печь. — Она поколебалась, подумав: «Это же чисто городские люди». — Вы сможете воспользоваться печью без того, чтобы сжечь дом?

— Я вырос в Вермонте, — заявил Терстон. — Сам топил печи и в доме, и в сарае, пока не уехал из дома учиться в колледж. Все возвращается на круги своя, ведь так? — И он вновь вздохнул.