Под куполом, стр. 93

Барби окинул глазом длинный склад. Только снегоочистительные плуги и картонные коробки с запчастями, а вообще здесь на вид пусто. Особенно рядом с генератором.

— Если забыть о тех, что стибрили в больнице, где остальные баллоны, которые принадлежат городу?

— Не знаю.

— И для чего их используют?

— Я не знаю, — повторил Расти, — но имею намерение узнать.

Падают розовые звезды

1

Барби и Расти вышли во двор, наслаждаясь свежим воздухом. В нём ощущался привкус дыма от недавно погашенного пожара на западной окраине города, но после генераторных выхлопов в сарае дышать им было очень приятно. Дряблый ветерок трогал их щеки мягкими кошачьими лапками. В коричневом пакете для покупок Барби нёс найденный им в старом бомбоубежище счётчик Гейгера.

— Это дерьмо нельзя так оставлять, — произнёс Расти. Лицо у него было пасмурное и решительное.

— Что ты собираешься с этим делать? — спросил Барби.

— Сейчас? Ничего. Вернусь в госпиталь, сделаю обход. Но позже вечером я хочу постучать в двери Джима Ренни, и потребовать у него объяснений. Лучше бы он их имел, и лучше бы он где-то имел спрятанными остальные наши баллоны, потому что уже послезавтра в больнице пропан закончится, даже при том, что все второстепенные службы отключены.

— Послезавтра может все закончиться.

— Ты в это веришь?

Вместо ответа Барби сказал:

— Выборный Ренни может быть опасен, если ему сейчас резко задать этот вопрос.

— Только сейчас? Эти слова выдают в тебе новичка в нашем городе лучше, чем что-либо другое. Я слышал такое о Джиме Ренни в течение всех тех десяти тысяч с лишним лет, что он руководит нашим городом. Он или говорит людям «мотай отсюда», или призывает к терпению. «На благо города», — говорит он. Это выражение номер один в его хит-параде. В марте городское собрание это было вообще курам на смех. Вопрос об установлении новой канализационной системы? Извините, город не вытянет налогов. Вопрос о коммерциализации участков. Замечательная мысль, городу нужна прибыль, давайте позволим построить «Уолмарт» [235] на шоссе 117.

Лаборатория исследования экологии малых городов из Мэнского университета сообщает, что в озере Честер большой уровень загрязнения воды? Выборные рекомендуют отложить этот вопрос, потому что все же знают, что подобными научными исследованиями руководят радикальные гуманисты, мягкосердечные атеисты. Но больница, она на благо города, как ты считаешь?

— Считаю, да, — Барби немного удивился такой пылкости.

Расти, с руками, засунутыми в задние карманы джинсов, втупился глазами в землю. Потом поднял взгляд.

— Я так понимаю, что Президент подталкивает тебя к захвату всей власти. Думаю, сейчас наилучший момент тебе это сделать.

— Это идея, — улыбнулся Барби. — Разве только… Ренни и Сендерс имеют собственные полицейские силы, а у меня они откуда?

Расти не успел ответить, как зазвонил его мобильный. Он открыл телефонную трубку и посмотрел на маленькое окошко.

— Линда? Что?

Выслушал.

— Хорошо, понимаю. Если ты уверена, что с ними обеими сейчас все хорошо. А ты точно уверена, что именно Джуди? Не Дженнилл? — Он ещё немного послушал, и тогда произнёс: — Я считаю, что на самом деле это хорошая новость. Я смотрел двух других детей сегодня утром — у обоих были кратковременные судороги, которые быстро прошли, задолго до того, как я их увидел, и оба чувствуют себя после этого хорошо. Ещё по поводу трёх нам сегодня звонили по телефону. Джинни Т. осматривала другого ребёнка. Это может быть побочный эффект той силы, которая поддерживает этот Купол.

Он вновь начал слушать.

— Потому что у меня не было возможности, — ответил он. Тоном терпеливым, непротиворечивым. Барби представил себе тот вопрос: «Дети целый день в судорогах, а ты мне про это рассказываешь?»

— Ты заберёшь детей? — спросил Расти. Снова послушал. — Хорошо. Хорошо. Если почувствуешь, что что-то не так, звони по телефону мне немедленно. Я моментально прилечу. И не забудь, Одри должна быть рядом с ними. Так. Ага. И я тебя люблю. — Он прицепил телефон на пояс и обеими ладонями пригладил себе волосы так сильно, что глаза у него на мгновение сделались совсем китайскими.

— Ради Христа, кто такая Одри?

— Наша собака, породы золотистый ретривер.

— Расскажи-ка мне про эти судороги.

Расти рассказал, не забыв о том, что Дженни говорила о Хэллоуине и что Джуди говорила о розовых звёздах.

— Слова о Хэллоуине напоминают то, что проговаривал сквозь рыдания мальчик Динсморов, — заметил Барби.

— Конечно, разве нет?

— А другие дети? Кто-то из них говорил о Хэллоуине? Или о розовых звёздах?

— Родители, с которыми я сегодня виделся, говорили, что их дети лопотали что-то, пока продолжались судороги, но они сами были весьма напуганными, чтобы обращать внимание на слова.

— А сами дети не помнят?

— Дети даже не знают, что у них были судороги.

— И это нормально?

— Это не ненормально.

— А не может быть так, что твоя младшая дочь копирует старшую? Может… ну, я не знаю… ревнует к вниманию?

Расти не рассматривал такой возможности, не было на это времени, вообще. Теперь он обдумал этот вариант.

— Возможно, но вряд ли, — он кивнул на жёлтый старинный счётчик Гейгера в сумке. — Собираешься заняться исследованиями с этой штукой?

— Я? Нет, — возразил Барби. — Эта деточка — собственность города, правителям которого я не очень нравлюсь. Не хотелось бы мне быть пойманным с этой машинкой, — он протянул пакет Расти.

— Я не могу. Именно сейчас я буду очень занят.

— Знаю, — сказал Барби и начал объяснять Расти, что он хочет, чтобы тот сделал. Расти внимательно слушал, слегка улыбаясь.

— О'кей, — согласился он. — Мне это подходит. А сам ты, что собираешься делать, пока я буду выполнять твою задачу?

— Готовить ужин в «Шиповнике». Сегодняшнее фирменное блюдо — цыплята а-ля Барбара. Хочешь, пришлю тебе порцию в больницу?

— Аппетитно звучит, — кивнул Расти.

2

По дороге к госпиталю Расти остановился возле редакции «Демократа» и передал счётчик Гейгера Джулии Шамвей.

Она выслушала инструкции Барбары с кроткой улыбкой.

— Этот мужчина знает, как передавать полномочия, надо отдать ему должное. Я позабочусь об этой вещи с радостью.

Расти хотел было предупредить её, чтобы счётчик не попал на глаза кому не следует, но нужды в этом не было. Пакет с прибором исчез в промежутке для ног между тумбами её письменного стола.

Дорогой в госпиталь он набрал Джинни Томлинсон и спросил у неё о том звонке по поводу судорог, на который она отвечала.

— Маленький мальчик по имени Джимм Викер. Звонил его дедушка. Кажется, Билл Викер?

Расти его знал. Билл приносил им почту.

— Мать мальчика оставила его на дедушку, пока сама ездила заправиться. Кстати, в «Топливе & Бакалее» обычный бензин почти закончился, и Джонни Карвер имел наглость задрать цену до одиннадцати долларов за галлон. Одиннадцати!

Расти слушал терпеливо, думая, что лучше бы ему было об этом поговорить с Джинни с глазу на глаз. Он уже был почти рядом с самой больницей. Когда она закончила жаловаться, он спросил, не проговаривал ли что-то Джимми, в то время как у него случились судороги?

— Конечно, говорил. Билл сказал, что он что-то там болтал. Припоминаю, что-то о розовых звёздах. Или о Хэллоуине. Или, может, я путаю с тем, что говорил Рори Динсмор после того, как его ранило. Люди потом ещё об этом говорили.

«Конечно, говорили, — мрачно подумал Расти. — И ещё будут говорить, если соберут в кучу то и другое. А так оно, несомненно, и будет».

— Хорошо, — произнёс он. — Благодарю тебя, Джинни.

— А ты когда вернёшься, Рэд Райдер [236]?