Под куполом, стр. 9

Барби уже никуда не бежал, только стоял и смотрел.

Морской Пёс поднялся на ноги, упал, схватился за ствол, который едва не укоротил ему возраст, и вновь поднялся. Стоял, пошатываясь, с выпученными глазами. Барби бросился к нему, но не успел сделать и десяти шагов, как натолкнулся на какую-то твёрдую, словно каменная стена, преграду. Отшатнулся назад, ощутив, как что-то тёплое брызнуло ему из носа, потекло по губам. Он провёл рукой себе по лицу, не веря собственным глазам, увидел полную жменю крови и вытер ладонь о рубашку.

Машины теперь прибывали с обоих направлений — и из Моттона, и из Честер Милла. Через луг, от фермерской усадьбы, которая виднелась вдали, бежали три, пока ещё крохотные, человеческие фигуры. Некоторые из машин гудели клаксонами, словно таким образом можно решить любые проблемы. Первым подъехал автомобиль со стороны Моттона и, не приближаясь к горящему лесовозу, встал на обочине. Оттуда вылезли две женщины, они стояли и, прикрывая себе ладонями глаза, смотрели на столб дыма.

7

— Бля, — подал голос Морской Пёс. Произнёс он это подавленно, как-то невыразительно. Он подошёл к Барби через поле, обойдя по восточной диагонали горящий лесовоз. Водитель чересчур перегрузил машину и мчался слишком быстро, подумалось Барби. Но погребальный костёр, по крайней мере, он получил достойный настоящего викинга. — Ты видел, где встряло то бревно? Меня едва не прибило. Могло раздавить, как какого-то насекомого.

— У тебя есть мобильник? — Барби пришлось прокричать эти слова, чтобы быть услышанным сквозь треск горящего тягача.

— В машине, — ответил Морской Пёс. — Могу поискать, если хочешь.

— Нет, подожди, — остановил его Барби. С внезапным облегчением он подумал, что все это может быть сном, иррациональным кошмаром, таким, как езда на велосипеде под водой или трёп о собственной сексуальной жизни на языке, который ты никогда не изучал, кажется полностью будничным делом.

Первым, кто прибыл к барьеру с его стороны, оказался приземистый мужчина за рулём старого пикапа «GMC» [34]. Барби знал его по «Розе-Шиповнике»: Эрни Келверт, бывший директор «Фуд-Сити», теперь на пенсии. Эрни смотрел на горящую посреди дороги фуру широко раскрытыми глазами, держа при этом в руке мобильный телефон и что-то в него восторженно комментируя. Барби его едва слышал сквозь рёв пожирающего лесовоз огня, хотя разобрал фразу «выглядит весьма скверно» и догадался, что Эрни разговаривает с полицией. Или с пожарными. Если это он с пожарными, то Барби надеялся, что бригада прибудет из Касл Рока. Скромный пожарный участок Честер Милла имел несколько машин, но если они сюда и приедут, думал Барби, то самое большее, что могут сделать, это унять тлеющую траву, которая едва тлела и сама по себе уже почти погасла. Горящий лесовоз был совсем рядом, но Барби не верилось, что им удастся до него добраться.

«Это сон, — уверил он себя. — Если повторять себе, что это сон, ещё как-то можно действовать».

К двум женщинам со стороны Моттона добавилось с полдесятка мужчин, которые также смотрели, прикрывая себе глаза ладонями. Машины теперь стояли по обе обочины шоссе. Из них вылезали новые люди и присоединялись к толпе. То же самое начиналось и со стороны Барби. Похоже на то, как будто бы рядом устроили дуэль две конкурирующих, полных заманчиво дешёвых товаров толкучки: один базар с моттонской стороны городской границы, другой — со стороны Честер Милла.

Прибыло трио с фермы — отец с двумя сыновьями-подростками. Ребята бежали легко, а отец раскраснелся и закашлялся.

— Святая срака! — воскликнул старший из ребят, тут же получив подзатыльник.

Мальчик не обратил на это никакого внимания. Глаза были выпячены от удивления. Меньший протянул к брату руку, и, когда тот её взял, он начал плакать.

— Что здесь случилось? — спросил фермер у Барби, сделав паузу на вздох между словами «здесь» и «случилось».

Барби не потрудился ответить. Он медленно двинулся к Морскому Псу, держа перед собой протянутую руку с ладонью, поднятой в жесте «стоп». Морской Пёс молча двинулся ему навстречу таким же макаром. Приблизившись к месту, где, как ему казалось, должен был находиться барьер (Барби достаточно было взглянуть себе под ноги на ровную линию выгоревшей земли), он замедлил шаг. Уже один раз, разбив себе лицо, он не желал повторения.

Вдруг его словно искрами обдало. Дрожь побежала вверх по всему телу от щиколоток до затылка, стараясь поставить торчком волосы ему на голове. Словно камертон, у него зазвенели яйца, и во рту на мгновенье появился металлический привкус.

В пяти футах от Барби — в пяти футах и, продолжая приближаться — Морской Пёс отреагировал ещё более расширенными зрачками.

— Ты это почувствовал?

— Да, — кивнул Барби. — Но уже прошло. А у тебя?

— Прошло, — подтвердил Морской Пёс.

Они не коснулись друг друга своими протянутыми ладонями, и Барби вновь подумал о стекле, потому что это было похоже на то, как если бы ты поздоровался с другом, который со двора подошёл к твоему окну, вы соединили свои пальцы вместе, но не ощутили живой плоти.

Он оторвал руку, это как раз была та, которой он перед этим вытирал себе кровь из носа, и увидел красные отпечатки собственных пальцев, они повисли прямо посреди воздуха. И кровь на тех пятнах начала сползаться в капли. Как оно и бывает на стекле.

— Святой Боже, что это может означать? — прошептал Морской Пёс.

Барби не ответил. Раньше, чем он успел хоть что-то на это ответить, его похлопал по спине Эрни Келверт.

— Я позвонил по телефону копам, — сообщил он. Они уже едут, а вот в пожарной части никто не отвечает. Только запись мне говорит, что надо звонить в Касл Рок.

— О'кей, так и сделай, — согласился Барби. И тут на фермерский луг футов в двадцати от них вновь упала и исчезла среди высокой травы луга очередная птица. Это событие нарисовало в голове Барби мысль, которая, наверное, искрой отрикошетила от того времени, когда он ещё смотрел на мир через прицел. — А лучше сначала позвони в штаб ВВС Национальной гвардии [35] в Бангоре [36], - посоветовал он.

Эрни разинул рот:

— Гвардии?

— Только они могут установить над Честер Миллом запрещённую для полётов зону, — объяснил Барби. — И, как мне кажется, это надо сделать как можно скорее.

Полным-полно мёртвых птиц

1

Шеф полиции Милла не слышал взрыва, хотя и находился в то время во дворе, сгребал листву с лужайки перед своим домом на Морин-Стрит. На капоте «Хонды» его жены стоял портативный радиоприёмник, из которого звучала религиозная музыка на частоте РНГХ (полное её название было «Радиостанция Наш Господь Христос», но юные жители города называли её просто «Радио Иисус»). Слух он, конечно, имел уже не тот, как когда-то. Да и кто бы его имел в шестьдесят семь лет?

Но первую сирену, которая рассекла день, он услышал; уши у него были настроены на этот звук, как уши матери настроены на плач её детей. Говард Перкинс даже знал, какая едет машина и кто сидит за её рулём. Только на «тройке» и «четвёрке» остались старые сирены, но на «тройке» Джонни Трент поехал с пожарными в Касл Рок, на те их чёртовы учения. Они их называют «контролируемым горением», хотя на самом деле речь идёт о детских развлечениях взрослых дядек. Итак, сирена принадлежала четвёртому номеру, одному из тех двух «Доджей» [37], которые у них ещё оставались, и, значит, управлять им должен Генри Моррисон.

Опершись на грабли, он наклонил голову, прислушиваясь. Сирена начала отдаляться, и он вновь занялся листвой. На веранду вышла Бренда. В Милле почти все звали его Дюком — прозвищем, которое пристало к нему, ещё, когда он был школьником и не пропускал в кинотеатре «Звезда» ни одного фильма с Джоном Уэйном [38], - но Бренда, как только они поженились, начала звать его иначе. Именем, которое ему не нравилось.