Под куполом, стр. 58

Вот тогда-то его и покинул здравый смысл, он перестал думать о бегстве. Барби встал, повернулся к ним лицом и, протянув руки, начал подзывать к себе, шевеля растопыренными пальцами поднятых ладоней. Проход, где он оказался, был узким. Подходить к нему они могли лишь по одному.

Первым попробовал Джуниор; его энтузиазм было вознаграждён ударом ноги в живот. На Барби были кроссовки «Найк», а не тяжёлые ботинки, однако удар был хлёстким и Джуниор сложился пополам возле фургона, хватая ртом воздух. Через него переступил Фрэнки, и Барби дважды съездил ему по лицу — болезненные удары, но не очень сильные, чтобы что-нибудь не сломать. Здравый смысл уже начал возвращаться.

Заскрипел гравий. Он обернулся своевременно, чтобы принять удар Тибодо, который зашёл с тыла. Удар припал в висок, Барби увидел звезды.

«А может, это была комета», — рассказывал он Бренде, откручивая задвижку нового баллона. Тибодо двинулся вперёд. Барби резко влепил ему ногой по щиколотке, и улыбка Тибодо превратилась в гримасу. Он упал на одно колено, похожий на футболиста, которому достался мяч и он ждёт свистка. Вот только футболисты в таком случае не хватают себя за щиколотки.

Как это не абсурдно прозвучало, Тибодо вскрикнул:

— Сука, это подло!

— Ты смотри, кто это гово… — только и успел начать Барби, как Мэлвин Ширлз перекрыл ему сгибом локтя горло. Барби врезал ему локтем в корпус и услышал, как тот зычно отрыгнул. Завоняло пивом, табаком, «слим джэмами» [168]. Он развернулся, понимая, что Тибодо наверняка нападёт на него раньше, чем он успеет вырваться из прохода между двумя автомобилями, куда сам себя и загнал, но это его уже не волновало. Лицо у него болело, ребра болели, и тут он решил — это показалось ему вполне заслуженным, — что отправит их всех четырёх в больницу. Там они смогут обсудить, что собой представляет настоящая подлая потасовка, демонстрируя друг другу её результаты.

Вот тогда-то и появился шеф Перкинс, которого вызвали либо Томми, либо Вилла Андерсон, он въехал на стоянку с работающей мигалкой, рыская из стороны в сторону головным прожектором. Бойцы превратились в актёров на ярко освещённой сцене.

Перкинс разок проревел сиреной, она заглохла, не завершив руладу. И тогда он вылез из машины, подтягивая ремень на своём немалом животе.

— Не рановато ли для этого посреди недели, ребята?

На что ответил Джуниор.

11

Что бы узнать, что было дальше, Бренде не нужен был Барби, все остальное она слышала от Гови, и её это не удивило. Даже мальцом, сынок Большой Джим был брехлом, особенно, когда это как-то затрагивало его выгоду.

— На что он ответил: «Это повар все начал». Да?

— Йес, — Барби нажал стартер генератора, и тот загудел, возвращаясь к жизни. Улыбнувшись Бренде, Барби почувствовал, как у него раскраснелись щеки. История, которую он только что рассказал, не принадлежала к его любимым. Хотя не сравнить с той, что случилась с ним когда-то в спортивном зале в Фаллудже.

— Вот и все: мотор, камера, поехали.

— Благодарю. Насколько его хватит?

— Всего на пару дней, но эта ситуация к тому времени может уже закончиться.

— Или нет. Я думаю, вы понимаете, что спасло вас в ту ночь от путешествия в окружную тюрьму?

— Конечно. Ваш муж увидел, как это было. Четверо на одного. Этого тяжело было не заметить.

— Любой другой коп мог бы этого не заметить, даже если бы всё разворачивалось перед его глазами. К счастью, в тот вечер случился Гови; дежурить должен был Джордж Фредерик, но он позвонил, что у него воспаление желудка, — она сделала паузу. — Можете вместо везения назвать это провидением.

— Наверное, так, — согласился Барби.

— Зайдём в дом, мистер Барбара?

— Почему бы не посидеть здесь? Если вы не против. Здесь хорошо.

— Я не против. Вскоре уже погода ухудшится. Или ещё нескоро?

Барби ответил, что не знает.

— Когда Гови отправил вас всех в участок, Делессепс сказал ему, что вы изнасиловали Энджи Маккейн. Да?

— Это была его первая версия. Тогда он сказал, что, возможно, это было не совсем изнасилование, но, когда она испугалась и попросила меня остановиться, я не послушался. Таким образом, кажется, это полагало быть изнасилованием второй степени.

Она слегка улыбнулась.

— Храни Господи, чтобы вы говорили о разных степенях изнасилования при каких-то феминистках.

— Постараюсь этого не делать. Кстати, ваш муж допрашивал меня в комнатушке, которая, похоже, по обыкновению используется как кладовка для швабр…

Теперь уже Бренда по-настоящему рассмеялась.

— …и тогда вызвал Энджи. Посадил её прямо передо мною, глаза в глаза. Куда там, к чёрту, мы с ней едва не тёрлись локтями. Для большого вранья нужно время подготовиться, особенно молодой особе. Я это понял в армии. Ваш муж знал об этом также. Сказал ей, что дело пойдёт в суд. Предупредил о наказании за лжесвидетельство. Чтобы не затягивать повествование, она отказалась от показаний. Созналась, что никакого совокупления не было, не говоря уже об изнасиловании.

— У Гови был девиз: «Ум впереди закона». Это было началом начал всех его действий. Совсем не так будет действовать Питер Рендольф, отчасти потому, что у него слабый ум, но главное из-за того, что он неспособен удерживать в рамках Ренни. Мой муж это мог. Гови говорил, что когда новость о вашей… стычке… достигла мистера Ренни, тот настаивал, чтобы вас привлекли хоть за что-то. Он буквально пришёл в неистовство. Вы это знали?

— Нет, — но его это не удивило.

— Гови сказал мистеру Ренни, что, если что-то из этого пойдёт в суд, он постарается, чтобы в суд пошло всё дело полностью, включая нападение четверых на одного на парковке. И уточнил, что хороший адвокат легко может добавить к делу забавы Джуниора и Фрэнки в их школьные годы. А они были замешаны в нескольких нападениях, правда, и рядом не стоявших с тем, что совершили с вами.

Она покачала головой.

— Джуниор Ренни никогда не был милым мальчиком, но был сравнительно безопасным. Он изменился в последние год или два. Гови это заметил, и его это беспокоило. Я выяснила, что Гови многое знал об обоих: о сыне и об отце… — она поколебалась. Барби видел, как её терзают сомнения, продолжать или нет, и, наконец, она решила, что не следует. Осторожности она научилась как жена начальника полиции маленького городка, а эта привычка не из тех, с которыми легко прощаются.

— Гови посоветовал вам покинуть наш город, прежде чем Ренни не найдёт какой-нибудь другой способ вам напакостить, правда? Я догадываюсь, вы не успели этого сделать, потому что вас остановил этот Купол.

— Вы правы в обоих случаях. Можно мне диетической колы теперь, миссис Перкинс?

— Зовите меня Бренда. А я буду называть вас Барби, если вам так нравится. Прошу, берите себе сами, пейте.

Барби так и сделал.

— Вам нужен ключ к противоатомному бомбоубежищу, чтобы взять оттуда счётчик Гейгера. Я могу вам в этом помочь и помогу. Но, кажется, вы говорили, что должны о чём-то сообщить Джиму Ренни, так вот, эта ваша идея меня беспокоит. Возможно, это скорбь туманит мне мозг, но я не понимаю, зачем вам нужно мириться с ним хоть чем-то. Большой Джим сходит с ума, когда кто-нибудь посягает на его авторитет, а вас он вообще на дух не переносит. И ничем вам не обязан. Если бы шефом и сейчас был мой муж, тогда бы, наверняка, вы могли бы поболтать с Ренни втроём. Думаю, мне бы это даже понравилось.

Она наклонилась вперёд, внимательно смотря на него глазами в обрамлении тёмных кругов.

— Впрочем, Гови умер, и вместо того чтобы разыскивать этот мистический генератор, вы, скорее всего, окажетесь в камере.

— Я все это понимаю. Но есть новость. Военно-воздушные силы собираются обстреливать Купол крылатыми ракетами завтра в тринадцать ноль-ноль.

— О Господи.

— Они уже стреляли по нему другими ракетами, но только для того, чтобы определить, на какую высоту поднимается барьер. Радар здесь бездействует. Те ракеты были с холостыми боеголовками. Эти будут с настоящими. Противобункерными.