Под куполом, стр. 261

— Катись сюда, к мамочке, мой миленький! — закричала она. Горес прыгнул. Она поймала его и повалилась навзничь, хохоча. Барби помог ей встать.

Они возвращались в мир вместе, шли и несли на себе полученные ими дары: просто свои жизни.

Стыд — это не любовь, размышлял себе Барби… но если ты ребёнок и ты даришь кому-то голому свою одежду — это уже шаг в правильном направлении.

22 ноября 2007 года — 14 марта 2009 года

Авторские примечания

Впервые я взялся писать «Под Куполом» в 1976 году, но отполз от этой идеи с поджатым хвостом после двух недель работы, результатом которой были приблизительно семьдесят пять страниц. На тот день, когда я в 2007 году решил начать вновь, та старая рукопись уже давно было утрачена, но я достаточно хорошо помнил начальную часть — «Самолёт и сурок» — и сумел почти точно её воссоздать.

Меня обременяло не количество персонажей — я люблю густо заселённые романы, — а технические проблемы, которые ставила эта история, особенно экологические и метеорологические последствия появления Купола. Тот факт, что именно из-за этих сомнений книга казалась мне важной, заставлял меня чувствовать себя трусом — и лодырем, — но я боялся её запартачить. И я занялся чем-то другим, однако идея Купола не покидала моего воображения.

Годами мой добрый друг Расс Дорр, помощник врача из Бриджтона в штате Мэн, помогал мне с медицинскими подробностями во многих книжках, особенно отмечу из них «Противостояние». В конце лета 2007-го я спросил у него, не желает ли он сыграть намного большую роль — главного исследователя тем предлинного романа, который носит название «Под Куполом». Он согласился, и благодаря Рассу, думаю, большинство деталей здесь правильные. Это Расс выяснил все о компьютерном управлении крылатыми ракетами, об эффектах сопла реактивного двигателя, о рецептуре метамфетамина, портативные генераторы, радиацию, возможные новации в технологии сотовой связи и сотни других вещей. А также именно Расс изобрёл самодельный противорадиационный костюм Расти Эверетта, он же придумал, что люди могут дышать воздухом из автомобильных шин, по крайней мере, некоторое время. Наделали ли мы каких-нибудь ошибок? Конечно. Но большинство из них окажутся моими из-за того, что я или не правильно понял, или не правильно интерпретировал некоторые из его советов.

Первыми читателями этого романа были моя жена Табита и Линора Легранд [494], моя невестка. Обе проявили жёсткость вместе с гуманностью, чем очень мне помогли.

Нен Греем [495] отредактировала текст, превратив его из оригинального динозавра в зверя немного более правильного размера; каждая страница рукописи имела отметки с предлагаемыми ею изменениями. Я её неотплатный должник, несостоятельный полностью отблагодарить за все те дни, когда она вставала в шесть часов утра, с карандашом берясь за работу. Я старался написать книгу, которая от начала и до конца мчится на полном газу. Нен это поняла, и когда ощущала мою слабость, она нажимала на педаль своей ступнёй поверх моей и кричала (на берегах страниц, как заведено у редакторов): «Быстрее, Стивен! Быстрее!»

Сурендра Пател, которому посвящена эта книга, был нашим другом и неизменным источником утешения в течение тридцати лет. В июне 2008 года я получил весть, что он умер от инфаркта. Я сел у себя на крыльце и заплакал. Когда меня немного попустило, я вернулся к работе. Именно этого он от меня и ожидал бы.

И ты, мой Постоянный Читатель. Благодарю тебя, что прочитал эту историю. Если ты получил столько же удовлетворение, сколько имел его я, нам обоим посчастливилось.

С. К.