Под куполом, стр. 16
Рендольф с Моррисоном не видели. И Перкинс не видел; они как раз совещались втроём около капота шефского авто. Ренни едва не позвал на помощь Веттингтон, но к ней уже поспешили другие, а кроме того, она сидела слишком близко к тому что-то, на что наткнулась. Вместо того он поспешил к мужчинам, напустив на себя авторитетный вид, выпятив вперёд солидный живот. И не забыл по дороге бросить косой взгляд на фермера Динсмора.
— Шеф, — произнёс он, вклинившись между Моррисоном и Рендольфом.
— Привет, Большой Джим, — кивнул ему Перкинс. — Ты, вижу, напрасно времени здесь не терял.
Возможно, со стороны Дюка это была шпилька, но Ренни, старая хитрая лиса, не заглотнул наживку.
— Боюсь, здесь происходит кое-что сложнее того, что видит глаз. Думаю, кому-то надо немедленно связаться со Службой нацбезопасности. — Сделав паузу, он принял ещё более серьёзный вид. — Я не говорю, что здесь замешан терроризм… однако не могу и сказать, что здесь нет его следа.
3
Дюк Перкинс смотрел мимо Большого Джима. Туда, где Эрни Келверт с Джонни Карвером, заведующим Милловским магазином «Топливо & Бакалея», как раз поднимали на ноги Джеки. Вид она имела немного одурманенный, из носа текла кровь, но вообще-то с ней все вроде бы было хорошо. Однако сама ситуация, в целом, не была нормальной. Конечно, любая авария, где есть жертвы, определённой мерой порождает такое ощущение, но здесь и сейчас было больше странного, чем обыкновенно.
Во-первых, самолёт не делал попытки приземлиться. Дюку не верилось в эту версию, потому что многовато валялось вокруг обломков, к тому же раскидало их по весьма большой площади. А ещё и зеваки. Они неправильно стояли. Рендольф этого не замечал, а вот шеф Перкинс сразу обратил на это внимание. Они должны были бы сбиться в одну большую беспорядочную кучу. Так случается всегда, потому, что так люди чувствуют себя комфортнее перед лицом смерти. А тут они стояли двумя отдельными группами и та, которая находилась за пределами его города, на моттонской стороне, держалась ну очень уж близко ко все ещё горящему лесовозу. Ведь если ближе к нам нет никакой опасности, удивлялся он… то почему же они не приближаются сюда?
Из-за поворота на юге вынырнули первые пожарные машины. Целых три. Дюк радостно отметил про себя, что вторая в колонне имеет на борту надпись золотыми буквами: ПОЖАРНАЯ ЧАСТЬ ЧЕСТЕР МИЛЛА. ЭКИПАЖ № 2. Толпа сдвинулась по обочинам в низкорослые кусты, давая место для проезда пожарным. Дюк вновь посмотрел на Ренни.
— Что именно здесь произошло? Ты знаешь?
Ренни открыл было рот, но не успел что-либо произнести, как заговорил Эрни Келверт.
— Шеф, поперёк дороги установился какой-то барьер. Его не видно, но он там есть. В него и врезался лесовоз. И самолёт тоже.
— Истинная правда, — воскликнул Динсмор.
— И офицер Веттингтон тоже в него врезалась. Ей ещё повезло, что она двигалась медленно, — добавил Джонни Карвер, не переставая обнимать одной рукой Джеки, которая все ещё выглядела ошеломлённой. Дюк заметил её кровь на рукаве куртки Карвера с надписью: В МИЛЛЕ Я ЗАПРАВИЛСЯ ЗА БЕСЦЕНОК.
С моттонской стороны подъехал ещё и третий пожарный автомобиль. Два первых, став в позицию V, уже успели заблокировать шоссе. Пожарные из них уже высадились и разматывали свои рукава. Дюк услышал сигналы машины скорой помощи, которая мчалась сюда из Касл Рока. «А где же наши?» — удивился он. Или они тоже к чёрту поехали на эти идиотские учения? Не хотелось ему в это верить. Разве кто-то в здравом уме посылал бы медиков к подожжённому пустому дому?
— Там, кажется, есть какой-то невидимый барьер… — начал Ренни.
— Конечно, я об этом уже слышал, — оборвал его Дюк. — Не знаю, что это означает, но мне это уже известно.
Он покинул Ренни, подойдя к своей окровавленной подчинённой, и не увидел, как на такое пренебрежение покрылись багряным румянцем щеки второго выборного.
— Джеки? — кротко положил ей на плечо руку Дюк. — Ты в порядке?
— Да, — она потрогала свой нос, кровотечение из которого уже уменьшилось. — Как он на вид, не сломанный? По моим ощущениями, вроде бы нет.
— Да нет, не сломан, но распухнет. Впрочем, думаю, ещё к Осеннему балу урожая ты вновь будешь выглядеть хорошенькой.
Она ответила кривой улыбкой.
— Шеф, — напомнил о себе Ренни. — Я считаю, мы должны кому-то позвонить по телефону по этому поводу. Если не в Службу национальной безопасности — на трезвый ум это кажется немного радикальным — то, может, в полицию штата…
Дюк отодвинул его в сторону. Деликатно, однако, недвусмысленно. Чуть ли не оттолкнул. Ренни сжал пальцы в кулаки, потом их разжал. Он построил себе такую жизнь, в которой сам был толкателем, а не тем, кого отталкивают, однако это не противоречило тому факту, что кулаки — средство идиотов. Подтверждением тому является его собственный сын. Однако все факты пренебрежения надо запоминать, чтобы на них ответить. Конечно, когда-нибудь попозже… потому что иногда позже — лучше.
Слаще.
— Питер! — позвал Дюк Рендольфа. — Свяжись-ка с госпиталем и спроси, где к чёрту наша санитарная машина! Она мне нужна здесь!
— Это и Моррисон может сделать, — ответил Рендольф, доставая из своей машины камеру, и отвернулся, чтобы фотографировать место происшествия.
— Это сделаешь именно ты, и немедленно!
— Шеф, я не думаю, что Джеки так уж пострадала, да и никто не…
— Когда мне нужно будут твоё мнение, Питер, тогда я и буду о нём спрашивать.
Куда и делось нахальство Рендольфа, едва только он заметил, какое выражение приобрело лицо Дюка. Он бросил камеру назад, на переднее сидение своей тачки, и достал мобильный телефон.
— Что это было, Джеки? — спросил Дюк.
— Не знаю. Сначала во мне всё затрепетало, так, когда случайно дотронешься до вилки штепселя, когда включаешь его в розетку. Это ощущение исчезло, но я сразу же ударилась об… черт, я и сама не знаю, обо что я ударилась.
— Аааах, — вскрикнула толпа. Пожарные направили свои шланги на горящий лесовоз, но те струи, которые летели мимо него далее, от чего-то отскакивали. Наталкивались на что-то и отбрызгивали назад, создавая в воздухе радугу. Дюк никогда в жизни не видел ничего подобного… разве что, сидя в машине в автомойке, когда мощные насосы лупят тебе прямо в лобовое стекло.
И тогда он увидел ещё одну радугу, на их, Милловской стороне: небольшую. Одна из толпы — Лисса Джеймисон, городская библиотекарша — направилась туда.
— Лисса, не приближайся к ней! — позвал ей Дюк.
Женщина не обратила внимания. Двигалась, словно загипнотизированная. И тогда, растопырив руки, она остановилась в нескольких дюймах от того места, куда мощно садили струи воды и, ударяясь об прозрачный воздух, рикошетили назад. Он увидел, как проблескивают капельки росы на её, убранных на затылке под сеточку, волосах. Маленькая радуга рассыпалась, а потом вновь сформировалась позади неё.
— Всего лишь мелкие капельки! — произнесла она восхищено. — Оттуда такой напор воды, а здесь всего лишь мелкие капельки! Словно из увлажнителя воздуха.
Питер Рендольф задрал руку с телефоном:
— Сигнал есть, но я не могу дозвониться. По моему мнению, — он обвёл широким жестом окружающую толпа, — все эти люди блокируют связь.
Дюк не знал, возможно ли такое, но действительно, едва не каждый из тех, кого он здесь видел, или что-то бубнил в свой телефон, или делал им снимки. Кроме Лиссы, правда, которая не прекращала играться в лесную нимфу.
— Пойди, забери её оттуда, — приказал Дюк Рендольфу. — Оттяни её назад, пока она не начала провозглашать пророчества или ещё что-нибудь такое.
Лицо Рендольфа явным образом давало понять, что его возможности выше уровня таких приказов, однако он всё-таки пошёл. Дюк хохотнул. Коротко, но искренне.
— Что здесь, ради всего святого, ты видишь, достойного смеха? — спросил Ренни.
С моттонской стороны подъехали ещё и полицейские округа Касл. Если Перкинс не поспешит, службы из Рока перехватят контроль над всем местом происшествия. И тогда все заслуги, Боже избавь, достанутся им.