Собрание сочинений в 10 томах. Том 8, стр. 37
Женщины, чьи мужья и сыновья были убиты в сражении с Рыжими Бородами, успели забыть о том, каких опасностей они избежали. Эти женщины стали ворчать, и к ним присоединились жены и матери умерших от ран.
Общий крик был:
— Лалила, Морская Колдунья, возлюбленная Ви, навлекла на племя все эти беды: голод, холод и нашествие Рыжих Бород. Лалилу нужно убить или изгнать.
Но никто не смел поднять руку на Лалилу. Во-первых, все были убеждены, что Лалила — жена Ви, а Ви боялись и почитали. Во-вторых, далеко не все были того же мнения, что и роптавшие. Немало мужчин было на стороне Лалилы; одни — потому, что она была красавица, другие — потому, что знали, что Лалила спасла жизнь Ви.
На стороне Лалилы были также многие женщины. Во-первых, на ее стороне были матери выброшенных детей. Материнское чувство сохранилось в их сердцах, и они восхваляли Ви, спасающего девочек от смерти, и Лалилу, которая смотрит за ними. Но страннее всего было то, что на стороне Лалилы стояла Аака, хотя в прошлом она и подговаривала Пага убить чужеземку и до сей поры ревновала Ви к Морской Колдунье.
Аака защищала Лалилу не только потому, что та спасла жизнь Ви. Аака твердо знала, что стоит Лалиле захотеть, и Ви забудет свою клятву, а Лалила этого не делала! Итак, Аака, хотя и ссорилась с Лалилой, втайне ей покровительствовала и защищала ее.
Одним из вернейших друзей Лалилы был Моананга, который пользовался в племени почти такими же любовью и почетом, как Ви, особенно после сражения с Рыжими Бородами. С той минуты, когда Моананга увидал, что Лалила ценой собственной жизни спасла Ви, он влюбился в нее. Это послужило причиной многих ссор с его женою. Но он не сдавался и открыто говорил, что любит Лалилу.
Он даже объяснился ей в любви и сказал, что он не связан никакой клятвой. Лалила отказала ему, и Тана поэтому долго издевалась над ним. Но Лалила отказала ему так мягко, что он остался ей верным другом; возможно, впрочем, и в силу того, что знал, что Лалила любит Ви. В результате же всей этой истории Тана также стала сторонницей Лалилы, ибо была ей благодарна за урок, который та дала Моананге.
Глава XIV. Зубр
На следующее утро Ви встал, когда еще было темно. Он поцеловал Фо, который спал рядом с его ложем, и осторожно выскользнул из пещеры, вооруженный тремя копьями и железной секирой. Уходя, он при свете костра увидел спящую Лалилу, остановился, долго смотрел на ее прекрасное лицо, вздохнул и ушел, думая, что она его не видит. Но, как только он вышел из пещеры, Лалила присела и долго смотрела ему вслед.
У входа в пещеру сидел на привязи его пес Ио, который не подпускал к себе никого, кроме Ви. Этот пес часто ходил с хозяином на охоту и был обучен выгонять дичь на засаду. Ви спустил собаку с привязи, и та радостно залаяла, учуяв знакомый запах. Но Ви ударил собаку по голове, и пес понял приказ и немедленно замолчал.
Они тронулись в путь.
Возле хижины Ааки Ви остановился. Он чуть было не вошел туда, но вспомнил, что время слишком позднее, для того чтобы прийти ночевать, и, значит (особенно раз он вооружен), он куда-то идет. Аака пристала бы к нему с расспросами, и кончилось бы дело ссорой или, по крайней мере, размолвкой.
Он снова вздохнул и пустился в путь.
Наконец он вошел в лес.
Следовал он не тем путем, каким возвращался после того, как побывал в расщелине зубра. Он шел другим путем, так как боялся, не поджидает ли его зубр.
Он дошел до какого-то холма и, следуя своему охотничьему инстинкту, добрался до болота, взошел на скалу и спрятался в колючих кустах, так как не знал, в котором часу зубр возвращается со своих ночных пастбищ.
Он неподвижно сидел, наблюдая за птицами, которые, усевшись на ветвях соседнего дерева, готовились к отлету. Некоторое время они сидели нахохлившись, затем вспорхнули и унеслись. Ви следил за ними, удивляясь причинам их отлета и не зная, что птицы бегут от холодов в более теплые южные страны.
Затем мимо него прошмыгнул кролик. Пробежал, испуганно пискнул и забился под камень. Через мгновение Ви понял, чего испугался кролик: за ним гналась гибкая, молчаливая куница. Она метнулась и забилась под камень, под которым спрятался кролик. Раздался шум борьбы, послышался писк, и затем кролик снова выбежал, но куница бежала за ним, и зубы ее впились в шею кролика.
Внезапно Ио, не обративший внимания на кролика, так как был обучен охоте на крупную дичь, приподнялся. Он осторожно выбрался из кустов, прижался к ногам хозяина, принюхался — ветер дул от берлоги зубра — и тихо зарычал. Рычание было так тихо, что Ви еле услышал его.
Ви взглянул в том же направлении, что и собака, и увидел, на что рычит Ио.
Всего на несколько шагов выше их проходил огромный зубр. Он возвращался к себе в берлогу с пастбища, и слабый утренний свет играл на его рогах.
Ви взглянул и ужаснулся.
Снизу зверь был совершенно необъятных размеров. Рост его казался еще больше благодаря тени, отбрасываемой им. Зубр шел, покачивая головой и ударяя хвостом себя по бокам. Вид у зверя был такой страшный, что Ви решил было бросить всякую мысль о единоборстве с ним и вернуться восвояси, пока еще не поздно.
Тогда он вспомнил, какой великой славой покроет себя, если одолеет этого грозного самца. Он уселся и снова стал ждать. Ждать, чтобы зубр улегся и заснул. Ви собирался напустить Ио на спящего зверя. Кроме того, Ви ждал, чтобы солнце, случайно в тот день пробившееся из облаков, поднялось на такую высоту, чтобы его лучи ослепили выбежавшего зубра.
И вот солнце поднялось.
Теперь нужно было решиться: либо вернуться домой и подвергнуться насмешкам Пага, которому он приказал оставаться в пещере, и Ааки, которая будет издеваться над ним, спрашивая, где же лань, за которой он гонялся, либо убить зверя.
Ви встал, потянулся, выпрямился и влез на скалу, закрывавшую вход в расщелину.
Он снял меховой плащ и повесил его на сук дерева. Теперь на нем только и было, что одежда из очищенной от волос шкуры, доходившая ему до колен. Секиру он повесил на левую руку и в левую же руку взял два коротких тяжелых кремневых копья, а третье сжал правой рукой, готовой в любое мгновение метнуть его.
Он посмотрел в глубь расщелины, но зубра не было видно. Очевидно, зверь укрылся в глубине под деревьями. Собака учуяла зубра: шерсть ее поднялась дыбом. Ви погладил пса по голове и сделал движение рукой.
Ио понял и метнулся в расщелину с быстротой камня, пущенного из пращи.
Не успел Ви пересчитать пальцы на обеих руках, как услыхал яростный лай, треск сучьев, и понял, что зубр разбужен и набросился на Ио.
Лай и треск приближались, и наконец появился зубр. Ио прыгал перед ним на безопасном расстоянии и заходился в лае. Зубр пригибал морду, взрывал землю рогами, рыл ее копытами и яростно набрасывался на пса. Ио отскакивал и все ближе и ближе наводил зверя на Ви. Наконец, когда зубр был у самого устья расщелины, Ио прыгнул и вцепился ему в нос.
Зубр замотал головой и бросился вперед, пытаясь сбросить собаку. Но та висела, не разжимая хватки.
Вот уже зубр был рядом с Ви, который стоял неподвижно, зажав копье в поднятой руке. Зубр опустил морду, пытаясь раздавить собаку.
«Пора!» — подумал Ви.
Он прыгнул и изо всей силы вогнал копье в правый глаз зубра. Вогнал копье и навалился на древко всей своей тяжестью. Наконечник копья ушел далеко внутрь и ударился о глазную кость. Зубр взревел от ярости и боли и так замотал головой, что древко копья отломилось, а Ио был далеко отброшен, хотя не разжимал зубов.
Зубр учуял человека и набросился на него. Ви прижался к скале, и зверь, не увидев его, так как Ви был справа, пронесся мимо, лишь задев рогом охотника. Зубр повернулся и бросился вновь. Но Ви опередил его. Он взобрался по скале и остановился на высоте вдвое больше человеческого роста. Ноги его опирались на выступ, а левый локоть — на какой-то торчащий корень.
Теперь зубр заметил его.
Поднявшись на задние лапы, зверь попытался достать охотника рогами. Ви взял копье в правую руку — другое копье при этом упало — и свободной левой рукой (секира висела на петле, приделанной к ней) уцепился за корень. Пасть зубра показалась у самого края выступа. Но именно этот выступ и мешал зубру достать Ви. Зубр заревел от ярости, широко раскрывая пасть.