Убийство в проходном дворе: четыре дела Эркюля Пуаро (сборник), стр. 37

– Через это окно. – Рут показала головой на французское окно у себя за спиной.

– Кто-нибудь здесь был?

– Нет. Но Хьюго, Сьюзен и мисс Лингард вошли из холла почти сразу же. Они болтали о выстрелах, убийствах и всем таком прочем.

– Понятно, – сказал Пуаро. – Да, теперь я, кажется, понимаю…

– Ну, – с сомнением в голосе сказал Риддл, – спасибо. Думаю, пока все.

Рут с мужем вышли из комнаты.

– Какого черта, – начал было майор и закончил почти безнадежно: – Становится все труднее удерживать след в этом чертовом деле.

Пуаро кивнул. Он поднял маленький комочек земли, который отвалился от туфельки Рут, и задумчиво держал его в руке.

– Оно как то разбитое зеркало на стене, – сказал он. – Зеркало мертвеца. Каждый новый факт показывает нам убитого под другим углом. Он отражается со всевозможных точек зрения. И скоро у нас будет цельная картина…

Сыщик встал и аккуратно положил комочек земли в корзинку для мусора.

– Я скажу вам одну вещь, друг мой. Ключ к загадке – зеркало. Идите в кабинет и посмотрите сами, если не верите мне.

– Если произошло убийство, то доказывать это вам, – решительно ответил майор Риддл. – По мне, так это определенно самоубийство. Вы помните, что девушка сказала о прежнем агенте Жерваса? Он обворовывал старика. Могу поспорить, что Лэйк тоже не просто так рассказал нам свою сказочку. Возможно, ему к рукам немного прилипало, сэр Жервас его заподозрил и послал за вами, поскольку не знал, как далеко зашло дело между Лэйком и Рут. Затем, сегодня днем, Лэйк сказал ему, что они женаты. Это подкосило Жерваса. Было «слишком поздно» что-либо предпринимать. Он решил покончить со всем этим. Его разум, и так не слишком уравновешенный даже в лучшие времена, дал трещину. Вот что, на мой взгляд, случилось. У вас есть что-то против?

Пуаро неподвижно стоял в центре комнаты.

– Что я скажу? Вот что: мне нечего сказать против вашей теории – но она не доработана до конца. Есть определенные моменты, которых она не учитывает.

– Например?

– Несовпадения в настроении сэра Жерваса днем, находка карандаша полковника Бери, показания мисс Кардуэлл – причем очень важные, – показания мисс Лингард по поводу порядка, в котором люди спускались к ужину, положение кресла сэра Жерваса, когда его обнаружили, бумажный пакет из-под апельсинов и, наконец, самый важный – разбитое зеркало.

Майор Риддл уставился на него.

– Вы хотите сказать, что вся эта ерунда имеет смысл? – спросил он.

– Я надеюсь показать вам этот смысл – завтра утром, – мягко сказал Эркюль Пуаро.

Глава 11

Следующим утром Эркюль Пуаро проснулся на рассвете. Ему выделили спальню в восточной части дома. Поднявшись из постели, он подошел к окну, отдернул штору и с удовольствием увидел, что солнце взошло и утро прекрасно.

Бельгиец начал одеваться со своей обычной мелочной тщательностью. Покончив с туалетом, он закутался в толстое пальто и обернул шею кашне. Затем на цыпочках вышел из своей комнаты, спустился сквозь тишину дома в гостиную, открыл французское окно и вышел в сад.

Солнце только-только показалось. Воздух был полон туманной дымки, предвещавшей ясное утро. Эркюль Пуаро пошел вдоль террасы вокруг дома, пока не дошел до окон кабинета сэра Жерваса. Здесь он остановился и осмотрелся.

Прямо под окном параллельно стене дома тянулась полоска травы. Перед нею располагался широкий газон, по которому красиво рассыпались мелкие астры. За бордюром газона тянулась мощеная дорожка, на которой стоял Пуаро. От дорожки на террасе к траве под окном по газону шла тропинка. Сыщик тщательно осмотрел ее, затем покачал головой и принялся внимательно осматривать газон по обе стороны от нее. Наконец он очень медленно кивнул. С правой стороны, на мягкой земле клумбы очень четко отпечатались следы.

Пока Пуаро, нахмурившись, разглядывал их, он услышал какой-то звук и резко поднял голову.

Прямо над его головой открылось окно. Он увидел рыжеволосую голову. В ореоле червонного золота виднелось умное лицо Сьюзен Кардуэлл.

– Что вы тут делаете в такой час, месье Пуаро? Идете по следу?

Сыщик поклонился с чрезвычайной корректностью.

– Доброе утро, мадемуазель. Да, все как вы говорите. Вы видите перед собой детектива – великого детектива, смею заметить – как раз в процессе дедукции!

Это замечание было несколько напыщенным. Сьюзен склонила голову набок.

– Я буду обязана упомянуть об этом в своих мемуарах, – сказала она. – Может, мне спуститься и помочь вам?

– Буду весьма польщен.

– Сначала я подумала, что вы взломщик. Как вы вышли наружу?

– Через окно гостиной.

– Подождите минуточку, сейчас я подойду.

Она спустилась ровно через минуту. Судя по всему, Пуаро находился точно на том же месте, где она раньше его увидела.

– Вы очень рано встаете, мадемуазель?

– Да я как следует и не спала. Меня начало охватывать то самое безнадежное чувство, которое приходит в пять утра.

– Но сейчас вовсе не так рано!

– А ощущение как раз такое… Теперь, господин суперсыщик, что мы будем искать?

– Заметьте эти следы, мадемуазель.

– Ну, следы как следы.

– Четыре отпечатка, – продолжал Пуаро. – Смотрите, я покажу их вам. Два направлены в сторону окна, два – в обратную.

– И чьи они? Садовника?

– Мадемуазель, мадемуазель!.. Их оставили маленькие изящные женские туфельки на каблуках. Посмотрите и сами убедитесь. Прошу вас, встаньте на землю прямо рядом с ними.

Сьюзен немного помедлила, затем осторожно поставила ногу на рыхлую землю на место, указанное Пуаро. На ней были маленькие туфли темно-коричневой кожи на высоких каблуках.

– Видите, ваши почти такого же размера. Почти – но не совсем. Их оставила женщина с более длинной стопой, чем у вас. Возможно, мисс Шевенэ-Гор, или мисс Лингард, или даже сама леди Шевенэ-Гор.

– Только не леди Шевенэ-Гор – у нее крохотная ножка. То есть в ее время люди как-то умудрялись иметь маленькие ноги. А мисс Лингард носит странные туфли без каблука.

– Значит, следы оставила мисс Шевенэ-Гор. А, да, я помню – она упоминала, что выходила в сад вчера вечером.

Пуаро пошел обратно вокруг дома. Сьюзен шла следом.

– Мы все еще ищем следы? – спросила Сьюзен.

– Конечно. Теперь мы посетим кабинет сэра Жерваса.

Он пошел впереди, Сьюзен Кардуэлл последовала за ним.

Дверь по-прежнему была меланхолически распахнута. Внутри в комнате все было как прошлым вечером. Пуаро отодвинул шторы и впустил внутрь солнечный свет. Пару минут постоял, рассматривая газон, затем сказал:

– Как полагаю, мадемуазель, вы не особенно близко знакомы со взломщиками?

Сьюзен Кардуэлл с сожалением покачала головой:

– Боюсь, нет, месье Пуаро.

– Вот и главному констеблю не повезло завязать с ними дружеских отношений. Его связи с криминальным миром всегда были строго официальными. Но я – другое дело. Однажды у меня была очень приятная беседа с одним взломщиком. Он рассказал мне одну интересную вещь о французских окнах – раскрыл один трюк, который иногда можно проделать, если задвижка достаточно свободна.

По ходу разговора он повернул рукоятку левой створки окна, центральный стержень вышел из отверстия в земле, и Пуаро смог открыть обе створки, потянув их на себя. Открыв их, он снова закрыл окно – не поворачивая рукоятки, таким образом не вдвигая стержень в паз. Отпустил рукоятку, выждал момент, затем нанес короткий, резкий удар по центру стержня. Удар послал стержень в паз – и рукоятка повернулась сама.

– Вы поняли, мадемуазель?

– Думаю, да. – Сьюзен довольно сильно побледнела.

– Теперь окно закрыто. Пока оно закрыто, войти в комнату невозможно; но можно выйти из комнаты, потянуть створки наружу, затем ударить, как я сделал, и стержень снова войдет в пол, повернув рукоятку. Тогда окно плотно закроется, и любой, глядя на него, скажет, что оно закрыто изнутри.