Лазурные берега, стр. 98
Между тем после полуденного дождя в небе снова засияло солнце и с дорог стал подниматься туман. Нора вспотела. На Ямайке сезон дождей не был таким продолжительным — или, может быть, ей так казалось, поскольку воздух возле моря всегда был свежим. Нора скучала по поместью Каскарилла Гарденс — каким бы приятным ни был Кап-Франсе и каким бы величественным ни был Новый Бриссак, — однако она ни в коем случае не могла вернуться домой, не выяснив, что же происходит с Деирдре.
Нора подняла взгляд, когда в поле ее зрения оказались хозяйственные постройки плантации. Вполне возможно, что место встречи находилось где-то здесь — в это время года для любовных игр лучше было найти себе место под крышей. И действительно, следы Деирдре вели к одному из сараев. Там, перед сараем, они соединились со следами крупного мужчины, который тоже пришел босиком! У Норы появилось предчувствие, а затем она услышала из сарая смех, шорохи и нежный шепот на английском языке. На чистом английском. Значит, это все же не раб?
Нора раздумывала недолго. Она рывком распахнула дверь.
Глава 12
Первое, что бросилось Норе в глаза, когда она вошла в сарай, было обручальное кольцо Деирдре. Оно лежало на одной из полок у стены, сразу же рядом с дверью, чтобы Деирдре позже не забыла снова надеть его. Кольцо было заботливо уложено на платок. Это выглядело так, словно ее дочь отложила туда свои отношения с Виктором на пару беззаботных часов — не разбила, не разорвала, лишь прервала, словно какую-то работу или чтение книги, причем безо всяких забот и чувства вины, а совершенно обдуманно и как ни в чем не бывало.
Какое-то время Нора не отрываясь смотрела на кольцо, прежде чем перевела взгляд на то, что происходило в глубине сарая. Она сразу же обнаружила Деирдре и ее любовника, однако поза, в которой они совокуплялись, была ей совершенно незнакома. Они же, казалось, поначалу не заметили Нору. И только тогда, когда за ней громко захлопнулась дверь, Деирдре ошеломленно выглянула между черных, как уголь, бедер — и сразу же покраснела, узнав Нору. Она, возможно, допускала появление Амали, а вот того, что тут появится мать, она никак не ожидала.
Нора молча наблюдала за тем, как ее дочь отчаянно пытается сохранить остатки достоинства, оказавшись в компрометирующей ситуации. Что касается ее любовника, то Норе были видны лишь его пышные курчавые волосы. Лицо мужчины она узнала только тогда, когда Деирдре выпрямилась. И тут Нора почувствовала, как ее сердце застыло.
Это был Джеф. Цезарь.
Нора глубоко вздохнула. Сейчас ей надо было сохранять спокойствие, она не имела права терять свое лицо. Из последних сил женщина выпрямилась и сердито посмотрела на любовников, которые теперь пристыженно пытались прикрыть свою наготу.
— Лучше всего сначала оденьтесь, — сказала Нора безо всякого сочувствия.
Джеф быстро натянул на себя льняные штаны и широкую рубашку. Деирдре беспомощно смотрела на свой корсет. В конце концов Нора помогла ей зашнуровать его.
— Ты можешь уходить, — обратилась она к Джефу, а тот смотрел на нее так, словно увидел привидение. Значит, он все же вспомнил ее? В любом случае он не возражал, а явно собирался выскользнуть наружу, как побитая собака.
— Или нет, подожди…
В последний момент Нора подумала о том, насколько опасной может оказаться для молодого человека обратная дорога. Она взяла клочок бумаги и карандаш, которые лежали на полке у входа в сарай. Надсмотрщики здесь, очевидно, записывали количество доставленных кофейных зерен.
— Я выпишу тебе пропуск. Не исключено, что тебя могут схватить и наказать плетьми… Хотя… Хорошую порку вы вдвоем явно заслужили…
Нора нацарапала несколько слов на бумаге, пока Деирдре надевала платье.
— А теперь исчезни! — коротко приказала она Джефу и сунула пропуск ему в руку.
— Вы… вы нас не выдадите?
Он спросил ее об этом с таким недоверчивым видом, что Норе на секунду показалось, будто перед ней снова стоит маленький мальчик, который уже тогда действовал не раздумывая и часто попадался, и тем не менее было в нем какое-то очарование, присущее также его родителям.
— Исчезни, — повторила Нора, и Джеф вышел. — Хорошо. Итак, теперь о том, что касается тебя. — Нора повернулась к дочери, которая, ничего не понимая, смотрела вслед своему любовнику. Неужели она ожидала, что он останется и будет защищать ее? — Ты изменяешь Виктору…
— Ты ему об этом скажешь? — спросила Деирдре.
Это должно было прозвучать вызывающе, однако Нора услышала голос маленькой девочки, которая сотворила что-то нехорошее.
— Нет, — ответила Нора. Она схватила обручальное кольцо и бросила его Деирдре. — Не имеет смысла причинять ему боль. Все равно на этом все закончится.
— Ах так? — Теперь на прекрасном лице Деирдре снова появилось упрямое выражение. — А что, если я думаю по-другому? Если я… Если я хочу развестись с Виктором и выйти замуж за Цезаря…
Нора покачала головой.
— Ты католичка и не можешь развестись, — напомнила она дочери. — Но даже если бы ты и могла… тебе не удастся выйти замуж за Джефа.
— Почему? — набросилась Деирдре на мать. Она, казалось, даже не заметила, как Нора назвала ее любовника. — Потому что он черный? Ты что, забыла, что я тоже черная? По крайней мере, на бумаге… И…
Нора жестом приказала ей остановиться.
— На бумаге ты белая, — возразила она. — Но одно никак не связано с другим. Ты не можешь выйти замуж за Джефа, то есть за молодого человека, которого ты знаешь как Цезаря. Нигде на свете. Вы — родственники…
Деирдре нервно рассмеялась:
— Родственники? Но мы же… мы…
— Он твой сводный брат, Деирдре, — сказала Нора тихо. — У вас общий отец.
— Аквази был рабом на плантации моего первого мужа. — Нора решила рассказать своей потрясенной и растерянной дочери подробности этой истории. Тропический дождь капал на крышу сарая и смывал следы, которые оставили Джеф и Деирдре. — И он любил меня. А его любила Маану — моя служанка. Сложная, запутанная, отчаянная ситуация, о которой я к тому же не подозревала. Затем они вдвоем сбежали к маронам. Потом произошел набег на поместье Каскарилла Гарденс, во время которого погиб мой муж. Мароны убили бы и меня, но Аквази настоял на том, чтобы забрать меня с собой. Так мы все попали в Нэнни-Таун — легендарное поселение маронов, которое считалось непобедимым, потому что его невозможно было захватить. Аквази держал меня там в качестве своей рабыни, однако затем, когда я уже была беременна тобой, Грэнни Нэнни настояла на том, чтобы он женился на мне. В соответствии с африканским ритуалом он в то же время женился также и на Маану — в племени ашанти мужчины могут иметь несколько жен. Она тоже забеременела и через три месяца после твоего появления на свет родила Джефа. Маану и я растили вас вместе. Ей это не очень нравилось, зато вы были неразлучны. Джеф чаще цеплялся за мою юбку, чем за юбку своей матери, так что неудивительно, что вас и теперь тянет друг к другу.
— А затем папа забрал тебя и меня. — Деирдре показалось, что она что-то вспомнила.
Нора прикусила губу. Так она рассказывала Деирдре, когда та еще была ребенком, однако на самом деле все было несколько иначе.
— Дуг пробился в Нэнни-Таун и хотел нас забрать, да. Но его схватили и держали в плену — это была драматическая история. Дуг тогда чуть не лишился жизни. А Аквази попал в немилость к Грэнни Нэнни, и его изгнали. Маану, которая любила его больше жизни, ушла следом за ним, причем оставила Джефа нам. Дуг и я вернулись с вами, детьми, домой в Каскарилла Гарденс. Мы дали обещание Грэнни Нэнни, что будем растить вас, как собственных детей…
Деирдре наморщила лоб.
— С Джефом… Да, это имя мне знакомо… С ним было бы очень трудно, — сказала она, — с таким, какой он есть.
Нора кивнула.
— Да, до этого не дошло. На самом деле Аквази планировал совершить покушение на губернатора Ямайки. Маану в последнюю минуту предотвратила покушение. И поскольку Дуг выступил на защиту Аквази, его не повесили, а сослали на остров Большой Кайман. Маану настояла на том, чтобы ей вместе с Джефом разрешили последовать за ним. Губернатор выписал матери и сыну грамоты о даровании свободы.