Крылья Урагана, стр. 46

– Знаю, – сказал Хэл.

– В первый раз я заметил черный флажок, который он привязал к шипам на шее своего дракона. Все его всадники, насколько я знаю, используют эту эмблему, но только у него флажок с золотой бахромой. Во второй раз было то же самое, а потом как-то раз он или кто-то из его людей заметили меня на обходном маневре. К счастью, мы никого не потеряли, но пришлось остановиться и удирать обратно на свои рубежи, пока нас не взяли в плен. Так что, как видишь, я не страстный поклонник этого ки Ясина. Слышал, он пошел на север, к Паэстуму, и надеюсь, что ни этот ублюдок, ни те маги, которые работают на него не пронюхали о нас. Тут один офицер из разведки Первой армии сказал мне, что он и его драконы стали чем-то вроде пожарной бригады, которую бросают туда, где горячо. Кроме того, он говорил, что это Ясин попытался дрессировать черных драконов, которые, как я слышал, вообще не поддаются дрессировке. А он добился успехов, поэтому рочийцы и ловят драконов на Черном острове. Знаешь, Кэйлис, есть люди, которые внушают мне страх, и он один из них.

Повисло долгое молчание, потом он сказал:

– Будь я суеверен, то думал бы, что этот человек несет в себе мою смерть.

Снова наступила тишина, потом Кантабри хрипло засмеялся – совершенно невесело.

– Подобные разговоры и есть та причина, по которой солдат ни в коем случае нельзя ни на минуту предоставлять самим себе. Они склонны учить друг друга думать, и потом всех начинают одолевать мрачные мысли. Спокойной ночи, Кэйлис.

Он пошел по трапу в свою каюту.

Хэл задержался на палубе еще несколько минут, размышляя. Сколько миллионов человек поставлено под ружье? А этот проклятый Ясин изобретает все новые и новые каверзы.

По крайней мере, подумалось Кэйлису, он ни разу не сталкивался с Ясином в воздухе. Пока.

И если он действительно пытался объезжать черных драконов, то после всего, что Хэл слышал, лучше бы ему с Ясином не сталкиваться.

16

Они находились в море уже почти три недели, когда Хэл подошел к сэру Бэбу и сказал, что драконам необходимо летать. Если так и промариновать их в клетках до самого Черного острова, то потом они смогут только неуклюже барахтаться в воздухе.

– Вы же приказываете своим солдатам тренироваться, – напомнил он. – Драконы ничем не отличаются от людей.

Кантабри не стал спорить, только приказал Хэлу не залетать на север вперед кораблей, чтобы их не засекли. А если их увидят другие всадники, то могут счесть их своими соотечественниками.

Но Хэл оказался не вполне готов поднять своего зверя в воздух. Будучи неопытным в морских полетах, он не имел ни малейшего понятия о том, как передвигаться над водой, к тому же на редкость переменчивая погода могла легко сбить всадника с толку и заставить его заблудиться в морском тумане.

Он отправился к штурману «Авантюриста» и попросил помочь.

Офицер показал ему астролябию с хронометром, карты и прочие приборы, которыми пользовался для определения координат. Хэл с большим трудом представил себя стоящим на спине дракона и, удерживая одной ногой карту, подкручивающим лимбы. Да плюс к тому и с хронометром, висящим на цепочке на шее.

Сэслик сказала, что хочет попробовать, что заставило Хэла думать еще усерднее.

Потом у него появилась одна идея, с которой он и отправился к Лиминго.

– Мне нужно заклинание, которое позволило бы нам отыскать корабль в любую погоду, – сказал он. – Заклинание, которое вы могли бы наложить на всех нас.

Маг задумался, поцокав языком.

– Заклинание притяжения, – сказал он. – К чему? К брезенту? К веревкам? К другим драконам? Нет. Все они, в особенности когда мы приблизимся к Черному острову, могут привести вас прямо в пасть к врагу.

– А как насчет заклинания отвращения?

– К чему?

– Ну, например, к солонине, – предложил Хэл, которого при мысли о бочонках с мясом, сваренным, а после этого еще и выдержанным в соленой воде, передернуло. Общее мнение выразил Фаррен, сказав: «Этого вполне достаточно, чтобы превратить меня в вегетарианца. Ничего удивительного, что эти бедолаги моряки вечно трахают друг друга. Хоть какое-то удовольствие в плавании».

Лиминго расхохотался, сказав, что такое заклинание совсем нетрудно создать, к тому же оно точно подействует. Он попросил дать ему час на работу и велел Хэлу к этому времени собрать всех восьмерых всадников в его каюте.

Всю мебель, которой была обставлена просторная каюта мага, отодвинули к переборкам. Восемь маленьких курильниц расставили в виде сдвоенной стрелки, оба конца которой показывали на шмат солонины. Вокруг разноцветными мелками были нарисованы полукруги, и в каждом из них стоял символ или буква какого-то не знакомого ни одному из всадников языка.

– Если нам придется произносить хоть одну из них вслух, я точно сломаю себе язык. Даже несмотря на то, что, как говорят мои знакомые дамы, он у меня без костей, – прошептал Фаррен.

Сэслик, ткнув Фаррена локтем под ребра, велела ему заткнуться.

Лиминго, которого сопровождали его подручные, объяснил всем суть просьбы Хэла и то, к чему они в результате пришли.

– Я задумался, – говорил он, – ведь полное отвращение к солонине, сколь бы естественным оно ни было, может закончиться голодной смертью – мы все же на корабле. Так что вместо того, чтобы накладывать на вас всех еще и защитное заклинание, мы решили дать каждому из вас по амулету. Они лежат на полу, рядом с тем, что здесь в насмешку называют «говядиной», которую я связал с мясом на корабле. Я наведу на амулеты чары, и когда вы захотите узнать, где корабль, погладьте свой амулет, подумайте о солонине, и в тот же миг поймете, куда повернуть дракона. А теперь пусть каждый из вас подойдет и возьмет себе по амулету.

– Значит, мне придется гладить мой амулет, да? – прошептал неуемный Фаррен. – А я-то думал, что из армии за это выгоняют.

На этот раз локтем под ребра ему заехал Хэл.

Амулеты представляли собой крошечные крапчато-коричневые овальчики с серебряным кольцом вокруг и ушком для цепи или шнурка. Хэлу стало любопытно, как это Лиминго умудрился сделать эти талисманы за столь короткое время, но потом решил, что, наверное, у него хранится где-нибудь запас заготовок, готовых к наложению разнообразных заклинаний.

– Сейчас мои помощники бросят в огонь чудодейственные травы – гадючий язык, чемерицу, портулак, молочай. Нам троим во время ритуала придется жевать гвоздику, чтобы заклинание не подействовало на нас самих.

Повалил вонючий дым, который вполне мог быть приятным, если бы травы жгли по отдельности.

– Каждый пусть возьмет свой талисман в правую руку, – продолжал Лиминго. – Приложите его к сердцу, потом протяните ко мне.

Всадники повиновались. Лиминго затянул:

Потом он принялся монотонно произносить слова на каком-то незнакомом языке. После кивнул помощникам, и те. загасили жаровни. И вовремя, ибо Хэла чуть не настиг приступ неукротимого кашля.

Еще один помощник открыл большой иллюминатор, выходивший на неспокойный океан за кормой корабля, и холодный ветер быстро разогнал дым.

– Никогда не думал, – сказал сэр Лоурен, – что крепкий желудок бывает полезен в занятиях колдовством.

Лиминго, услышав его, ухмыльнулся.

– Это абсолютно необходимо. Первые пять лет моего ученичества я вспоминаю как почти постоянную тошноту. Хотя, думаю, это существенно сократило расходы учителя на мою кормежку. А теперь опробуйте свои амулеты.

Хэл прикоснулся к своему, подумал о солонине, и ему тут же очень не захотелось идти в трех направлениях.