Двойной расчет, стр. 43
— Кто это сделал? — вопит она угрожающе, надвигаясь на детей.
Их упорное молчание утраивает ее ярость. Схватив мальчика за руку, она тащит его в гостиную, где стоит разгромленный стол.
— Твоя работа? Это ты все перебил, сопляк?
По-прежнему не отвечая, ребенок разражается рыданиями. Схватив мальчика за плечи, она яростно трясет его, не переставая ругаться.
— Отвечай! Отвечай, или я задам тебе такую трепку, что ты ее запомнишь надолго! Вести себя хорошо ты не мог, так что ли? Тебе хотелось безобразничать, чтобы разозлить меня? Так? Я наизнанку выворачиваюсь, чтобы все было как можно лучше, а ты взял и все испортил!
Приблизив свое перекошенное от злобы лицо к перепуганной мордочке ребенка, она хватает его за волосы, ставя его на колени перед разбитой посудой.
— Собирай все это, сейчас же! И поставь этот чертов стол так, как он стоял до моего ухода! Ты слышишь?
Макс перепуган насмерть, Леа плачет, сквозь слезы умоляя маму не кричать. Анжела отталкивает Макса и, повернувшись к девочке, выплескивает свою злобу на нее.
— Заткнись! — кричит она, грозя Леа пальцем.
Леа закрывает лицо руками, все ее тело сотрясают рыдания. Макс продолжает сидеть на полу, окаменев от страха, не сводя с «мамы» тоскливых, затравленных глаз.
— Собирай! — вопит Анжела, меряя его безумным взглядом.
Мальчик покорно начинает собирать осколки разбитой посуды, она наблюдает за ним, по-прежнему полная ярости. Затем берет сумку с рыбой и, даже не оглянувшись, скрывается в кухне.
Рыдания смолкли, сменившись тревожным шепотом. Послышался звук детских шагов по паркету, а затем по лестнице, ведущей наверх.
Некоторое время спустя Анжела входит в детскую. Макс и Леа сидят на кровати мальчика, тесно прижавшись друг к другу. При виде входящей «мамы», они снова начинают плакать, умоляя ее не кричать. Успокоившаяся Анжела подходит и садится рядом. Лицо ее приняло обычное выражение, на губах играет снисходительная улыбка.
— Ну ладно, — сдержанно начинает она. — Давайте все забудем, хорошо? Я сейчас все исправлю. Но вы должны мне обещать, что впредь будете вести себя хорошо.
Дети смотрят на нее тревожно, но с надеждой. Они согласны: конечно, они будут послушными.
— Значит, помирились? — спрашивает она и протягивает им руку.
После легкого колебания они тянут к Анжеле свои ручонки. Она смеется и обнимает детей, тесно прижимая их к себе.
— Вы понимаете, я потратила полдня, чтобы собрать этот красивый стол, — продолжает она с легким упреком в голосе. — А когда увидела, что все надо переделывать, я, конечно, рассердилась! Зачем же вы все так перевернули?
Дети пугливо отмалчиваются. Анжела нежно смотрит на них и гладит по головкам.
— Ну вот, я больше не сержусь. Быстренько бегите в ванную, а я пока тут все приберу. Ведь скоро вернется папа.
Держась за руки, дети выходят из комнаты, Анжела дружелюбно глядит им вслед.
«Ах, эти дети! — думает она, улыбаясь. — С ними не соскучишься!»
44
Люси сидит на песчаном берегу в дюнах и смотрит на горизонт. Утирая рукавом залитое слезами лицо, она поплотнее запахивает полы своего пальто и поднимает воротник. Мерный звук набегающих волн убаюкивает, смягчая душевную боль. Время от времени резко вскрикивают чайки, рассекающие светлое небо своими острыми крыльями. Молодая женщина вздрагивает. Затем поворачивает голову в сторону мола: она пойдет туда, когда найдет в себе силы подняться.
Некоторое время спустя Люси входит в холл маленькой, полупустой, по-старомодному уютной гостиницы, где за стойкой дремлет, клюя носом, пожилой человек. Вздрогнув, он просыпается, вскакивает со стула, откашливается и обращает к вошедшей смущенную улыбку:
— Ходили гулять?
Люси кивает.
— Ужинать сегодня будете? — осведомляется он, протягивая ей ключи.
— Спасибо, да.
— Как вчера, у себя в комнате?
— Если вы не возражаете.
Старичок согласно качает головой.
— Через полчаса все будет готово.
Люси берет ключи и, пожелав ему доброго вечера, направляется к лестнице, по которой поднимается медленно и тяжело.
Войдя в комнату, молодая женщина валится на кровать, отзывающуюся печальным скрипом пружин, и долго лежит так, не снимая пальто, в наступившей темноте. Глаза устремлены в потолок, но Люси его не видит. Перед мысленным взором снова и снова возникают радостные личики ее детей. Господи, как ей недостает их! Боль снова начинает терзать ее сердце: она и не подозревала, что существовать без них просто не может!
Встряхнув головой, Люси резко поднимается и проходит в смежную с комнатой маленькую ванную. С любопытством вглядывается в зеркало, из которого на нее смотрит женщина со странным взглядом, как две капли воды похожая на нее, но сегодня такая далекая от того, чем была еще вчера. Чье же это отражение?
45
Ее отражение в зеркале шлет ей довольную улыбку: Анжела чувствует себя преображенной. Косметика, которой пользовалась Люси, отличного качества — она к такой не привыкла. Тщательно накрасившись, женщина с удовольствием любуется собой.
Восемь часов вечера. Все готово. Дети вот-вот пойдут спать: они накормлены, зубы почищены. Накрытый стол вновь приобрел праздничный вид: белая скатерть, обшитая шелковой каймой, столовый фарфор, хрустальные бокалы, серебряные приборы. Несколько свечей, расставленных по гостиной, дополняют электрическое освещение, придавая ему теплый, интимный отблеск.
Когда появляется Ив, Анжела в ванной комнате заканчивает свой туалет. Макс и Леа с криками бросаются в объятия к отцу. Поняв, что «муж» уже здесь, молодая женщина тоже выходит ему навстречу.
— Ты пришел! — восклицает она с облегчением. — Я уже устала смотреть на часы! Дети дожидались только тебя, им уже пора спать.
Взглянув на нее, Ив замер от удивления. «Люси» при полном параде: платье из розового шелка идеально облегает ее формы. Вполне целомудренный вырез все же слегка открывает грудь, изящные лодочки на высоком каблуке делают линию бедра особенно обольстительной.
— Что с тобой? — спрашивает он, не сводя с нее глаз.
— Тебе не нравится? — кокетливо спрашивает она вместо того, чтобы ответить.
— Да нет, очень нравится! Но все это несколько… Я бы сказал, что это необычно!
Анжела довольно улыбается.
— Я почти закончила. Ты уложишь детей? Я подойду через пять минут.
Ив берет детей на руки и уносит наверх. Когда Анжела появляется на пороге детской, сразу же натыкается на суровый взгляд мужа.
— Что здесь произошло? — спрашивает он серьезно. — Они насмерть перепуганы!
— О! — восклицает Анжела тоном, каким говорят о мелких семейных неурядицах. — Скажем, они не очень хорошо вели себя сегодня. И мне пришлось их отругать.
Леа украдкой бросает пугливые взгляды, а Макс простодушно указывает на нее пальцем.
— Мама очень громко кричала! — произносит он плаксивым тоном. — И она сделала Максу больно! Макс очень испугался! Мы с мамой поссорились!
— Что скажешь? — еще суровее спрашивает Ив. — Я никогда не видел их в таком состоянии! Ты их что, била?
— Да нет, — защищается Анжела, стараясь обратить все в шутку. — Просто они разбили посуду, а я попросила их собрать осколки, вот и все. Надеюсь, это не конец света!
Ив подозрительно смотрит на нее, потом выводит из комнаты и плотно закрывает дверь.
— Люси, — начинает он озабоченным тоном. — Я знаю, то, что произошло между мной и Анжелой, заставило тебя страдать. Мне очень жаль, я все понимаю. Но не кажется ли тебе, что недопустимо переносить свой гнев на детей?
Анжела пожимает плечами.
— Я не понимаю, о чем ты? Не случилось ничего страшного! И я надеюсь, что все же имею право поругать детей, если они того заслуживают, не так ли?
— Поругать — да, но не наносить им душевной травмы!
— Подумаешь! — презрительно парирует она. — Душевная травма! Я их ни разу не ударила! С ума можно сойти! Можно подумать, что это я разбила посуду! Ты все ставишь с ног на голову!