Момо (другой перевод) (с илл.), стр. 22
Ее умные черные глаза так приветливо блестели, словно она прямо сейчас же собиралась заговорить.
Момо склонилась к черепахе совсем низко и почесала ее пальцем под подбородком.
— Ты кто? — тихо спросила она. — Как хорошо, что хоть ты пришла меня проведать. Что же ты хочешь?
Трудно сказать, то ли Момо сначала просто ничего не заметила, то ли надпись действительно появилась в самый последний момент. Во всяком случае, неожиданно на спине черепахи возникли слабо мерцающие буквы, словно образующиеся из пластин ее панциря.
«Иди за мной», — медленно разобрала текст Момо.
Она сильно удивилась.
— Ты имеешь в виду меня?
Но черепаха уже тронулась с места.
Сделав несколько шажков, она остановилась и оглянулась на Момо. «Она действительно обращается ко мне!» — сказала Момо про себя, встала и пошла за животным.
— Ты иди! — тихо произнесла она. — Я следую за тобой.
И, шажок за шажком, она пошла за черепахой, которая медленно, очень медленно, вывела ее из каменного круга, а затем направилась в сторону большого города.
Глава 10
Дикое преследование и неторопливое бегство
Старый Беппо ехал в ночи на своем скрипучем велосипеде. Он торопился, как только мог. Снова и снова в его ушах звенел голос серого судьи: «…Мы займемся этим необычным ребенком… Вы можете не сомневаться, обвиняемый, что девочка Момо никогда больше не навредит нам… Мы этого добьемся всеми имеющимися средствами…»
Нет сомнения, Момо в большой опасности! Ему немедленно надо к ней, он должен предупредить ее о серых господах, защитить от них, хотя он и не знал как. Но он обязательно придумает. Беппо нажимал на педали. Его седая голова дрожала. До амфитеатра было еще далеко.
Развалины ярко освещались фарами множества элегантных серых автомобилей, окруживших их со всех сторон. Десятки серых господ ползали вверх и вниз по поросшим травой ступенькам, осматривали каждый уголок, каждое углубление. Наконец они обнаружили отверстие в стене, под которым располагалось жилище Момо. Кое-кто полез внутрь, дабы заглянуть там под койку и даже в кирпичную печь.
Потом они выбрались наружу, отряхнули свои изящные серые костюмы и пожали плечами.
— Птичка упорхнула, — заметил один.
— Просто возмутительно, — высказал свое мнение другой, — что дети по ночам где-то шляются, а не спокойно лежат в своих постелях.
— Ситуация мне совершенно не нравится, — молвил третий, — похоже на то, что ее вовремя предупредили.
— Немыслимо! — воскликнул первый. — Выходит, этот человек, должно быть, знал о нашем решении раньше нас?!
Серые господа растерянно посмотрели друг на друга.
— Если ее на самом деле предупредил тот, о ком мы думаем, — предположил третий, — она наверняка уже далеко отсюда. Продолжая искать здесь, мы только потеряем время.
— У вас есть лучшее предложение?
— На мой взгляд, мы должны срочно оповестить центр, чтобы там распорядились начать крупномасштабные поиски.
— Центр, в первую очередь, спросит нас, достаточно ли тщательно мы обшарили округу, и будет прав.
— Ну, хорошо, — сказал первый господин, — походим пока здесь. Но если девочку действительно предупредил тот человек, то мы допустим большую ошибку, поступив так.
— Смешно, — зло вмешался второй, — центр в любом случае может отдать приказ о проведении крупномасштабной операции. Тогда в поиски включится множество агентов. У ребенка не останется ни малейшего шанса избежать встречи с нами. Итак — за работу, господа! Вы знаете, что поставлено на карту!
Той ночью большинство местных жителей удивлялись, почему не умолкает рев разъезжающих повсюду автомобилей. Даже маленькие переулки и узкие дорожки до утреннего рассвета переполнял их гул. Раньше такое происходило только на главных улицах. Нельзя было сомкнуть глаз.
А в это время маленькая Момо брела за черепахой сквозь большой город, который теперь никогда не спал, даже глубокой ночью.
Безостановочно, торопясь и толкаясь, текли друг сквозь друга нескончаемые людские потоки. На проезжей части улиц теснились машины, между ними гудели огромные, вечно переполненные автобусы. На фасадах зданий горели и переливались световые рекламные тексты, они гасли и снова вспыхивали разноцветными огнями.
Момо, никогда не видевшая этого, шла за черепахой как во сне, с широко открытыми глазами. Они пересекали широкие площади и ярко освещенные улицы, автомобили проносились то сзади, то впереди них, их окружали пешеходы, но никто не обращал внимания на девочку с черепахой.
Им ни разу не пришлось уступить дорогу, никто на них не наталкивался, ни разу перед ними не тормозила машина. Похоже, черепаха знала заранее с полной уверенностью, где и в какое мгновение не проедет автомобиль и не пройдет человек. Поэтому они никогда не торопились и не останавливались, чтобы подождать. И Момо удивлялась, как можно так медленно идти и все же так быстро продвигаться.
Когда Беппо-Подметальщик добрался до амфитеатра, еще не слезая с велосипеда, он обнаружил вокруг при свете своего слабого фонарика множество следов автомобильных шин. Бросив велосипед на траву, он побежал к отверстию в стене.
— Момо! — тихо позвал он. Затем еще раз громко: — Момо!
Никакого ответа.
Беппо сглотнул пересохшим ртом. Пролезая через дыру в темное помещение, он споткнулся и растянул ногу. Дрожащими пальцами он зажег спичку и осмотрелся. Столик и оба деревянных стула были опрокинуты, одеяло и матрац сорваны с кровати. И Момо не было.
Беппо закусил губы и подавил хриплый всхлип, вырвавшийся у него из груди.
— Бог мой, — бормотал он, — о, мой Бог, они ее уже увезли! Мою маленькую девочку уже увезли! Я пришел слишком поздно! Что же мне теперь делать?
Спичка обожгла ему пальцы, он бросил ее и оказался в полной темноте. Быстро, как только мог, он опять выбрался наружу и, припадая на растянутую ногу, захромал к велосипеду. Кое-как взобравшись на него, он начал крутить педали.
«Надо подключить Гиги, — повторял он себе, — теперь он должен подключиться! Только бы мне найти сарай, где он спит».
Беппо знал, что Гиги недавно отыскал небольшой приработок и теперь по воскресеньям ночевал в маленькой автомастерской. Он следил, чтобы там не воровали запчасти, как частенько бывало раньше.
Когда Беппо наконец добрался до сарая и кулаками забарабанил в дверь, Гиги не издал ни звука, решив, что это воры пришли за добычей. Но потом он узнал Беппо и открыл ему.
— Что случилось? — испуганно спросил он. — Мне не нравится, когда меня так бесцеремонно будят среди ночи.
— Момо!.. — выдохнул Беппо, хватая ртом воздух. — С Момо произошло что-то страшное!
— Что ты говоришь? — Гиги растерянно сел на свою лежанку. — Момо? Что с ней?
— Я и сам не знаю, — задыхался Беппо, — что-то ужасное!
И он рассказал обо всем, что пережил: о суде на городской свалке мусора, о следах шин вокруг амфитеатра и том, что Момо исчезла. Конечно, прошло немало времени, пока он изложил свою историю, потому что, несмотря на страх и тревогу за судьбу Момо, он не умел говорить быстрее.
— Я это подозревал с самого начала, — взволнованно закончил он, — я знал, что это добром не кончится! Теперь они отыгрались, они увезли Момо! О, Боже, Гиги, мы должны ей помочь! Но как? Как?
Пока Беппо говорил, на лице у Гиги сменились все цвета радуги. У него возникло ощущение, что почва уходит из-под ног. До этой минуты жизнь казалась ему большой игрой. Вначале они происходящее воспринимал так же, как любую игру или приключение, не задумываясь о последствиях. Впервые игра продолжалась без него, она стала независимой, самостоятельной, и вся фантазия мира не могла повернуть ее вспять! Он чувствовал себя словно парализованным.
— Знаешь, Беппо, — произнес он немного погодя, — возможно, Момо просто пошла прогуляться. Ведь она иногда так делает. Однажды она три дня и три ночи бродила по окрестностям. По-моему, у нас пока нет оснований для беспокойства.