Плащ крысолова (сборник), стр. 9

Но крыса свернула в сторону. Ноги Джеймса скользили на грязном глинистом склоне. Спускаясь к воде, Джеймс несколько раз упал. Местами ему приходилось двигаться на четвереньках. Он даже выругался: «Поганка! Хочет, чтоб я стал крысой». Крыса нырнула в трещину между камнями.

И тут Джеймса оглушило: кричали те, кто бежал по мосту. За ними ползла огненная змея, глотая всё на своём пути: лавки, людей, дома. Змея повисла над Темзой, слепя глаза искрящейся чешуёй.

Лодки, теснившиеся на реке, судорожно пытались уплыть подальше от опасного места. Ещё немного, и вдруг змею разорвало посередине – мост обрушился!

На берегу было много людей. Они стояли, глядя на объятый пламенем город. Иногда кто-нибудь говорил: «Смотрите, огонь добрался до собора Святого Павла. Вот и шпиль завалился…» Или: «Вон там… ратуша загорелась…»

Ближе к вечеру ветер стих. Огонь без помощи ветра стал терять свою силу. На небе собрались тучи, хлынул дождь. Джеймс поёжился и накрылся плащом (как это он не бросил его по дороге?) – и постучал ногой по камням, в которых укрылась крыса.

– Эй, ты здесь? Ц-ц-ц!

В трещине показались усы и дрожащий нос.

– Ц-ц-ц, – настойчиво повторил Джеймс.

Крыса, помедлив, вылезла из укрытия и ухватилась лапками за край плаща. Джеймса слегка передёрнуло, но он опять повторил:

– Ц-ц-ц! – так, как учил Уилл.

Крыса стала карабкаться по одежде Джеймса и скоро оказалась у него на плече. Её усы шевелились. Джеймс стоял, замерев, прислушиваясь к ощущениям. А потом шевельнул рукой:

– Всё. Надоела. Проваливай.

Крыса быстро спустилась вниз и снова исчезла в трещине.

– Эй, ты там, – Джеймс тронул камень ногой. – Мы с тобой квиты, ясно?

Крысиный нос больше не показывался. Джеймс услышал, как тоненько пискнул крысёнок. «Вот ведь, спасла. Одного из пяти…» – некстати подумал он.

– Нет больше старого Лондона, – сказал человек, стоявший неподалёку.

– И чумы больше нет, – вдруг откликнулся Джеймс.

– С чего это ты решил?

– Последние новости из крысиного королевства.

Джеймс передёрнул плечами и пошагал вдоль берега. Пёстрый плащ – наследство Уилла – доставал почти до земли. Полы плаща волочились по грязной земле.

Человек посмотрел вслед Джеймсу и медленно двинулся в сторону пепелища.

Плащ крысолова (сборник) - kamen.png

Чёрные крысы Дональда Дэдфилда

Плащ крысолова (сборник) - _3_33.png
Провинция Сычуань, Китай
Год 1724
Плащ крысолова (сборник) - ch.png

1

«Дорогой Джеймс! Пишу тебе, чтобы поведать об обстоятельствах небывалых, которые заставили меня вспомнить твои рассказы. Видит Бог, благодаря тебе я остался жив. А ведь порой над тобой потешался! Мне и впрямь было странно, что ты так серьёзно отнёсся к методу, которым китайцы ведут своё летоисчисление, к тому, что они считают крысу священным животным. Ты говорил, что крыса не случайно назначена этим древним народом открывать новый цикл звериного календаря. И что будто бы в этом есть скрытый смысл. Мне казалось, так мог рассуждать какой-нибудь крысолов давно прошедших времён, в пёстром плаще и с дудкой, мнивший себя причастным к тайному знанию.

Но в тот злополучный день именно крысы заставили меня думать о возможной опасности. К вечеру я, измотанный дневными делами, уже готовился наконец-то отдаться во власть Морфея, как вдруг моё внимание привлёк необычный шум в углу комнаты. Этот шум был настолько навязчивым, что не давал уснуть. Я поднялся с циновки и засветил лампу.

Я, конечно, догадывался, что делю свою хижину не только с Сюаньдэ и Мэн Цзян. И кого-то интересуют мои съестные запасы. Иногда по ночам я слышал слабое шебуршение и возню по углам. Но теперь я воочию мог убедиться в своих подозрениях: на полу суетились крысы. Их было пять или шесть. И они отличались от тех, которые до сих пор обитают на лондонских чердаках. Серого цвета и раза в два крупнее. Крысы не обратили на меня никакого внимания. Я же застыл, поражённый их безрассудством: неужто они совсем меня не боятся? Потоптавшись немного в углу, крысы вдруг развернулись и уверенно двинулись к двери. Две из них пробежали, почти коснувшись моей ноги. У дверей они завозились: отверстие, через которое крысы собирались пробраться наружу, было, видимо, маловато. Им потребовалось время, чтобы его расширить. А потом они быстро покинули хижину. Что-то заставило меня двинуться следом за ними. Я выглянул в темноту. Стояла тихая лунная ночь. Слишком тихая. Тишина не была умиротворяющей. Она была напряжённой. Я вглядывался во тьму, словно чего-то ждал. Вдруг я заметил движение: на дорожке, петлявшей между домами, я разглядел тёмный сгусток. Он двигался. Присмотревшись, я понял, что это крысы. Несколько крыс. Они двигались очень уверенно, не оглядываясь по сторонам, – точно так же, как те, что недавно покинули мою хижину. Через некоторое время я увидел ещё пятно. Пятна сливались и превращались в непрерывный серый ручей.

Меня охватила тревога. Вот тут я и вспомнил твои рассказы. Я бросился в хижину и разбудил Сюаньдэ. Я сказал ему: нужно бежать – и как можно скорее. Сюаньдэ не стал со мной спорить. Они с Мэн Цзян кое-как увязали вещи, и мы бросились прочь.

Не мы одни заметили крыс. На дороге с каждой минутой становилось всё больше людей. Мы бежали туда же, куда двигались крысы. Крысиный поток становился всё более плотным. Я боялся, что наступлю на крысу. А Мэн Цзян боялась ещё сильнее.

– Крысы бегут к реке, – сказал Сюаньдэ. – Надо торопиться. Иначе нам не достанется лодки.

– Но у тебя своя лодка, – удивился я.

– Люди больше не будут думать, где чужое, а где своё.

Мы побежали быстрее. Мэн Цзян упала – наступила на крысу. Крысы, которым тоже теперь было тесно бежать, полезли на Мэн Цзян. Мгновение – и её накрыло шевелящейся массой. Мэн Цзян закричала. Я тоже. Я схватил её за руку и сильно потянул, выдёргивая из-под крыс. Мэн Цзян кричала и скидывала крыс. Видимо, крыса, которой сделали больно, укусила её. Мы опять побежали. Сюаньдэ тащил вещи. Он был тёмным от пота. Я поддерживал Мэн Цзян.

Наконец мы добрались до берега. Люди спешно влезали в лодки. Сюаньдэ оказался прав: добежавшие первыми не думали о хозяевах. Возле одной из лодок затеяли драку. Однако нам повезло. Мы нашли свою лодку. Это была хорошая, прочная лодка. И довольно вместительная. Какая-то женщина с маленьким сыном металась по берегу. Никто не хотел её брать. Она бросилась к нам, умоляя спасти. Сюаньдэ кивнул, и я помог ей забраться. Кто-то увидел наше добросердечие и тоже бросился к нам. Но Сюаньдэ уже оттолкнул нашу лодку. Он сказал, что больше мы никого не возьмём – лодка уже перегружена. Люди громко кричали. Мэн Цзян зажала уши. Я решил не смотреть в сторону берега.

Сюаньдэ быстро грёб к середине реки. Плеск воды, раздражаемой вёслами, почти оглушал нас в ночной тишине. А тишина становилась всё более невыносимой. И вот в ночной тишине послышался низкий пугающий звук. Сюаньдэ крепче сжал весла.

– Драконы вступили в битву, – прошептал он одними губами. – Они сотрясают землю.

И тут случилось нечто невероятное. Плотный крысиный поток, до этого двигавшийся по берегу, вдруг развернулся, и крысы бросились в воду. Прибрежная полоса в одно мгновение стала серой. Подземный толчок породил высокую волну.

– Держитесь! – закричал Сюаньдэ, пытаясь развернуть лодку против волны, чтобы нас не перевернуло.

Я успел заметить, как крыс подбросило на волне, а затем швырнуло вниз. Все мы охнули. Я испытал невольное сострадание. Сколько же их утонуло? Но когда волна схлынула, я с удивлением увидел, что серая масса по-прежнему движется по воде. И её пополняют всё новые крысы, скопившиеся на берегу. Скоро они достигли середины реки. Теперь вёсла нашей лодки погружались в крысиную массу.