Королевства Ночи, стр. 36

Оставшиеся на плаву просили вытащить их, но мы не могли им помочь. Ночь изобиловала кошмарными зрелищами. Мы проходили мимо небольшого, выдающегося вперед мыса. На нем стояла женщина с узелком в руках и что-то кричала. Вокруг ревело пламя, и я не мог разобрать, чего она хочет. Она взмахнула узелком, пытаясь привлечь к себе внимание, а затем и швырнула его в нашем направлении. Никто ничего не успел сделать. Узел ударился о поверхность воды, развернулся, и показался ребенок, завернутый в одеяльца. Я не знаю, что мы могли сделать, что должны были бы сделать, никто не успел осознать происходящее, а дитя уже скрылось в волнах.

Женщина вновь закричала. Затем она прыгнула в канал, раскинув волосы по плечам. Она погрузилась в воду и скрылась из виду.

Ужасы следовали один за другим, но мы уже выходили на просторы озера. Ирайя оставалась позади. Нас мог поджидать лишь один враг – патрульные суда стражников. Но увидев, как пятерка этих судов устремляется в город, я перестал беспокоиться. Они не обратили на нас ни малейшего внимания. Горстка ориссиан не имела никакого значения перед лицом воцарившейся в Ирайе анархии.

Поднялся сильный ветер, он дул от города.

Итак, оставив позади огонь, смерть и вероломство, мы подняли все паруса и устремились в неизвестность.

Книга вторая

ДАЛЕКИЙ БЕРЕГ

Глава 7

ПИРАТЫ

Мы добрались до устья реки, вышли затем в открытое море, избежав столкновения с экспедицией Клигуса, и сразу взяли курс на северо-восток согласно много раз проверенной карте Джанелы.

Мы обходились без заклинаний, не желая оставлять следов, по которым Модин, с помощью своих магов, мог бы отыскать нас после расправы с мятежниками. Хоть Джанела с моей помощью и не обнаружила исходящих от кораблей Клигуса магических волн, я не сомневался, что даже Палмерас не смог бы удержать от вступления в союз с Клигусом некоторых тщеславных воскресителей, которые могли присоединиться к его экспедиции.

Увиденное в Ирайе потрясло нас. Развал такого могущественного королевства воспринимался столь же болезненно, как если бы эти события имели место в самой Ориссе. Особенно тяжко было мне, знавшему лично короля Домаса и не раз восхищавшемуся славной историей Вакаана.

Все происходящее не сулило ничего хорошего ни для Ориссы, ни для других известных мне стран. Однако я старался отбросить эти мысли в сторону, не желая уподобляться старцам, вечно бубнящим, что все идет к упадку.

Встревоженный Квотерволз подошел ко мне, но я не нуждался в совете солдата, что мне делать. Всем капитанам было приказано занять матросов напряженной работой, дабы не оставалось времени на праздные мысли и уныние. Квотерволз обязан был устраивать солдатам тренировки.

Я постепенно приходил в себя, и ко мне возвращалась та сила, которой я не ощущал уже давно.

Через неделю после нашего отплытия из Вакаана Джанела отметила нечто странное. Стоял солнечный денек с легким ветерком, и матросы, подняв полные паруса, слонялись по палубе в надежде, что уж сегодня-то Келе, Тоура и Берар позволят им провести денек в праздности. Я лежал на юте в одной набедренной повязке, убеждая себя, что пора бы встать и размять мышцы, но при этом наблюдая за юнгой, приставленным к песочным часам, и увлекаясь старой игрой: вот еще минутку, вот сейчас он перевернет эти часы, и тогда я… И я задремал.

Джанела раскинулась загорать рядом, в нескольких футах от меня, и ждала, когда на поверхности вновь появится дельфин, следующий за нами вот уже несколько часов. Она перекатилась на бок, зевнула и затем вдруг задумчиво сказала:

– Вот это да! Послушай, Амальрик, а я думала, что у тебя все волосы седые.

– Так оно и есть, – пробормотал я, не желая выныривать из дремоты. – Да это и неплохо. Потому что всем приходится не возражая выслушивать мою болтовню. Привилегия моих лет.

– Я говорю серьезно.

– Должно быть, игра света. Или соленый воздух. Вот все и выглядят более молодыми.

Джанела что-то проворчала, взялась за свою сумку и извлекла небольшое зеркальце.

– Посмотри сам, дедуля.

Я взглянул, прищурившись. С минуту я глазам не мог поверить, но, клянусь Тедейтом, она была права. На висках волосы начали рыжеть. Цвет, конечно, был не тот сияюще-медный, как в юности, но тем не менее волосы медленно меняли окраску. Я озадаченно почесал голову и ощутил в том месте, где давно была лысина, щетину. У меня росли новые волосы. Я попросил Джанелу осмотреть их, и она сказала, что они тоже рыжие.

– Вот теперь я действительно встревожен, – сказал я, пытаясь пошутить. – Кто-то наслал на меня заклинание омоложения, и вскоре мне понадобятся пеленки.

– Такого заклинания не существует, – отрезала Джанела. – Если бы оно существовало, никому бы не понадобилось золото и никто не стал бы искать Королевства Ночи, не так ли?

– В общем, да, – сказал я, обдумывая положение вещей. – Хотя я уже и забыл, как это – быть юным. Помню, у меня тогда часто менялось настроение – один день я чувствовал какой-то восторг, зато на следующий ощущал меланхолию, причем без всякой причины.

– Ничего, я буду рядом, – сказала она. – И присмотрю, чтобы ты не озадачивал нас своими мальчишескими выходками.

На самом деле, мне казалось, что все со мной происходящее – иллюзия, однако шли дни, и я продолжал молодеть. Постепенно на это обратили внимание Келе, Квотерволз, а за ними и остальные. Поймите меня правильно – я вовсе не стал тем юношей, который пускался за своим первым открытием, просто я стал выглядеть лет на десять-пятнадцать моложе. Или, точнее, стал выглядеть как до смерти Омери. Ведь с той поры прошло не более двух лет, но я просто махнул на себя рукой, решил, что мое место у очага, с одеялом на коленях, и мне осталось лишь ворчать на настоящее, скорбеть о прошлом и ждать прихода Черного Искателя.

Мрачная мысль пришла мне на ум – я вспомнил ту танцовщицу, фигурку, которую показывал мне Янош. Сначала она тоже выглядела потертой, даже обломанной, но чем дальше мы продвигались на восток к Далеким Королевствам, тем сильнее фигурка обновлялась, пока не стала совсем новой. Вспомнился мне и тот последний раз, когда я видел ее вновь потертой и сломанной перед тем моментом, когда сабли заменили нам с Яношем слова. Возможно, происходящее следовало бы счесть за предостережение. В молодости, когда я еще был чист душою, мне казалось, что я слышу, как кто-то зовет меня издалека. Я тогда лучше чувствовал себя и людей и был уверен, что у каждого есть своя цена и что честный человек достоин соответствующей судьбы и ее даров.

Для Яноша такими дарами были знание и, возможно, могущество, которое и приобретается в результате познания. А для меня? Я не знал. Я задумался и решил, что вовсе не будет неверным предположение о наследовании Джанелой зловещих черт Яноша; но все же отверг эту мысль как недостойную. Кровь, несмотря на все предостережения жрецов и сочинителей, зачастую ведет себя непредсказуемо.

Мы двинулись дальше, держась намеченного курса. Две недели спустя после отплытия из Вакаана я попросил Джанелу сотворить некое заклинание. Мне казалось, что мы находимся уже недалеко от земли. И я хотел внести кое-какие коррективы в замысел Джанелы. Поначалу она намеревалась плыть прямо на восток, пока мы не уткнемся в сушу. Затем, с помощью магии и дополнительных подсказок из легенд, мы внесли изменения в ее карту и подумали: может быть, нам стоит повернуть на северо-восток или юго-восток, дабы встретиться хоть с какой-нибудь цивилизацией. Если бы таковая встретилась, мы могли бы получить подсказку о местонахождении Кулака Богов. И если бы мы наткнулись на следы былого величия старейшин, это было бы еще лучше.

Все эти соображения казались мне необходимыми, хотя, Тедейт тому свидетель, я пускался в торговые путешествия и с меньшей информацией, нежели Джанела имела об этих королевствах.

Я вспомнил кое-что из того, что она мне рассказывала, и спросил: