Приговоренные к пожизненному (ЛП), стр. 74

Я решительно кивнула.

— Да, хочу. Больше, чем когда-либо.

Он нахмурился, глядя на меня.

— Почему это?

— Ну, юристы считают помощников низшим рангом. «Прославленная секретарша» — так меня называл адвокат-мудак, но именно мы являемся теми людьми, которые могут разговаривать с клиентами на понятном языке. Я не могу никому что-то советовать, но могу объяснить совет, который им дал адвокат, на понятном для них языке. Люди считают юристов пугающими. А я не такая.

Джордан тихо засмеялся и взял меня за руку.

— Милая, ты сейчас до чёртиков испугала доктора. Ты испугала меня в первый раз, когда я встретил тебя и с тех пор ты пугаешь меня почти каждый день.

Он застал меня этим врасплох.

— Не правда! Неправда же?

— В хорошем смысле этого слова, — сказал он успокаивающе, — ты просто такая бесстрашная, настоящий стрелок. Ты не терпишь никакого дерьма от других, говоришь всё, как оно есть. Я люблю это в тебе. Думаю, ты будешь замечательным помощником юриста. Чёрт, ты будешь замечательным юристом, если захочешь им стать.

Я поморщилась.

— Нет, я попыталась учиться в юридической школе. Но не смогла выдержать это. Мне нравится моя работа или понравится, когда я найду другую. Я думала, может, мне стоит получить степень магистра. Может.

Он секунду помолчал.

— Ты же знаешь, что я поддержу всё, что ты захочешь, верно? Захочешь, сможешь вернуться обратно в школу. Что бы ты ни захотела, мы воплотим это в жизнь.

— Это так же относится и к тебе, Джордан.

Он закрыл свой здоровый глаз, умиротворение появилось на его избитом лице.

— Звучит так, что мы вроде как планируем наше будущее, милая.

Я улыбнулась про себя.

— Не так уж и сложно, да? — согласилась я.

Я подняла голову, когда дверь в палату Джордана тихо распахнулась, и его родители вошли внутрь.

— Твой отец здесь, — прошептала я, пробегая пальцем по его шее, — и твоя мама.

Джордан посмотрел вверх, когда Пол появился в поле его зрения.

— Как дела, сынок?

Думаю, Джордан хотел пожать плечами, но вместо этого вздрогнул.

— Бывало и лучше. Нормально. Я думаю.

— Твоя мама здесь.

Джордан ничего не ответил, когда Глория подошла к нему.

— Слышала, вы обручились, — сказал она

Джордан моргнул пару раз, а потом его взгляд метнулся в мою сторону, и он начал улыбаться.

— Это то, о чём ты слышала?

Я сжала его руку.

— Конечно, это имеет большое значение для работников больницы.

На мгновение он выглядел растерянным, а затем его яркая улыбка потускнела, и он холодно посмотрел на свою маму.

— Что ты здесь делаешь, мама?

Глория сглотнула пару раз.

— Твой отец позвонил мне и сказал, что произошло. Несмотря на…все вещи…я хотела убедиться, что…с тобой всё в порядке.

Джордан коротко и цинично рассмеялся, но потом задохнулся от боли.

— Да, я в порядке, мам. Не стоит ни о чем беспокоиться.

Наступила неловкая тишина и Джордан отвернулся от нас.

— Да, — сказала я, — думаю, мы должны дать ему отдохнуть сейчас.

— Конечно, — согласился Пол быстро.

Глория просто кивнула и вышла из палаты.

— Останься со мной, милая, — пробормотал Джордан, его голос стал невнятным перед сном.

— Всегда, — прошептала я.

***

Джордан спал в течении часа, и всё это время он не отпускал мою руку. Я сидела рядом с ним, наблюдая, как его грудь размеренно поднимается и опускается.

Когда дверь открылась, я была удивлена, увидев нового посетителя

— Здравствуй, Торри.

Я замерла и с опаской на неё посмотрела, в то время как она неуверенно топталась у входа.

— Что ты здесь делаешь?

— Я пришла увидеться с Джорданом. И с тобой.

— Серьёзно, мам? — спросила я ехидно.

— Да, серьёзно, Торри. Честно говоря, я уже некоторое время думаю о том, что вам сказать. Когда это случилось с Джорданом, я поняла, что была такой…

— Лицемерной? Осуждающей? Такой ханжой?

Она немного улыбнулась.

— Да, именно такой. Могу я войти?

— Он спит.

— Я бы хотела поговорить с тобой, можно?

Я устало кивнула, и она открыла дверь и вошла в палату.

Как только она увидела избитое тело Джордана, она ахнула.

— О, нет!

Я уставилась на неё.

— О, да, мам. Вот, что они сделали с ним. Они повалили его на землю, били, повторяя это снова и снова. Они остановились только, когда он потерял сознание. А он не давал им сдачи. Он даже не пытался защитить себя.

— Но почему?

— Серьёзно? Ты задаёшь этот вопрос с таким невозмутимым видом?

Она смутилась, и на лице у неё появилась боль.

— С тех пор, как он вышел из тюрьмы, все обращаются с ним, как с мусором, как будто он заслужил это. И знаешь, что? Джордан поверил им. Он поверил людям вроде тебя, которые думают, что он заслужил наказания. Мои поздравления, мам. Он считает себя куском дерьма.

— Нет! Я никогда…Торри, нет! Я никогда не говорила подобного!

— Ой, да ладно тебе, мам! А как насчёт твоих громких речей о «моральных обязательствах»? Он выбрал любовь так же, как и я. А эти люди, — я махнула рукой в сторону избитого лица Джордана, — они выбрали ненависть.

Она сглотнула несколько раз.

— Ты любишь его?

— Да, мам, люблю. И что бы ты себе не думала, я не выбрала бывшего заключённого просто, чтобы позлить тебя. Джордан — хороший и добрый человек. И он делает меня счастливой, когда из него не выбивают всё дерьмо из-за какого-то извращённого чувства чести. И поверь мне, мы уже разговаривали с ним об этом. Для него это была просто череда безликих парней. Он заставил меня поверить в себя, мама, потому что любит меня.

— Ох, Торри! Мне так жаль. Мне нравится Джордан. Действительно нравится. Но я люблю тебя. Всё, о чём я заботилась, так это о твоём благополучии.

Я холодно на неё посмотрела.

— Ну, это не правда. Да, мам? Ты больше беспокоилась о репутации стража моральности в своей общине. Ты не могла позволить, чтобы твоя дочь трахалась с местным прокажённым.

У неё загорелись щеки, и она опустила взгляд.

— Я пыталась сделать правильную вещь для тебя, а также для своей совести. Но я не идеальна. Не всегда поступаю правильно. Мне действительно жаль, что так сказала, Торри. О тебе. О Джордане. Ты права, это был плохой пример двойных стандартов. Но я надеюсь, что ты поверишь мне, если скажу, что беспокоилась о своей дочери. Я вела себя, как мама, а не как священник. Можно сказать, у меня было время для изучения своей совести. Я много молилась.

Я закатила глаза.

— Замечательно. Получила какие-нибудь хорошие советы в этот раз?

— Я же здесь, не так ли? — парировала она.

Мне пришлось улыбнуться.

— Думаю, да.

— Итак, — медленно начала она, — как у вас дела с Джорданом?

— Шли действительно хорошо. Делали планы на будущее.

— А сейчас?

— Честно, мам, я хочу сказать, что у нас всё будет в порядке…

— Но?

— Но я хочу, чтобы он прекратил винить себя в смерти Майки. В смысле, он просто позволил тем парням выбить из него всё дерьмо. Он просто стоял. И знаешь, что он ответил мне? Что он «расплачивался с долгами». Когда Джордан перестанет расплачиваться? Когда начнёт жить своей жизнью? Ради нас?

Мама тяжело вздохнула и покачала головой.

— Чувство вины — это ужасная ноша, — сказал она тихо, глядя на меня, — поверь мне, я знаю.

Я поняла, что она имела в виду. Я ценила это, но это так же и не особо помогло мне. После разговора она ещё немного посидела с нами, но перед тем, как уйти, наклонилась и что-то прошептала Джордану. Я не услышала, что она сказала, но казалось, что мама помирилась с ним. С нами.

Глава 15

Торри

— Целый месяц без секса? Ты издеваешься? — шёпотом кричал Джордан. На лице написано недоверие, а в глазах светится боль.