Любимая, стр. 17
«Я это знаю. Именно по этой причине, ты всё еще жив», – ответил Рексиус.
Кайл нервно сглотнул.
«Тебе нужно ответить за свои прошлые ошибки. Я никогда ничего не забываю, Кайл».
Кайл снова сглотнул, чувствуя, что в горле у него пересохло. Именно этого он и боялся.
«Ты позволил сбежать той полукровке. Она может найти меч и привести к нему кого-нибудь другого. А если так, то может пострадать наш план, – Рексиус низко склонился над Кайлом, глядя на него непроницаемым ледяным взглядом. – Сильно пострадать».
Кайл знал, что оправдываться было бесполезно. Это могло только усугубить дело. Поэтому вместо того, чтобы сказать что-то, он молча опустился на колено и ждал, дрожа от страха и негодования. Его обманули. Он сделал всё от него зависящее, чтобы обеспечить успешность их войны, и теперь его хотят за это наказать.
Последовало несколько секунд тишины, в течение которых Кайл думал о том, что же может готовить ему будущее.
«Кайл из клана Чёрной волны, ты не справился с возложенной на тебя миссией и нарушил священный договор. Сим я приговариваю тебя к частичному погружению в йодноватую кислоту и изгнанию из нашего клана навечно. Ты больше не принадлежишь этому клану. Ты будешь жить, но жизнь твоя будет одинокой, и мы больше не будем считать тебя одним из нас. Ты изгнан. Навеки».
Кайл с ужасом и удивлением поднял глаза, когда десятки прислужников подбежали к нему, схватили его за руки и потащили прочь из зала. Это наказание было слишком жестоким. Оно было несправедливым.
«Но мой господин, вы не можете так поступить со мной! Я многие века был вашим лучшим воином!»
Кайл пытался вырваться, но всё больше и больше рук удерживали его и тащили назад к выходу.
«Я могу её найти! – кричал Кайл, пока его волокли прочь. – Я могу вернуть её! Я сделаю это один! Я знаю, как найти её! Вы должны дать мне ещё один шанс!»
«Тебе и без того было дано слишком много шансов, – проговорил Рексиус с ледяной улыбкой. – Я сам найду её. В моей армии ещё много солдат».
Это последнее, что Кайл услышал, когда его вынесли из зала сквозь большие створчатые двери.
«Мой господин!» – закричал Кайл, но до того, как он закончил фразу, двери с грохотом захлопнулись.
Кайл почувствовал десятки рук, сдерживающих его. До того, как он мог что-то предпринять, они уже повалили его на спину, уложив на каменную плиту.
Его окружало всё больше и больше вампиров, они как коршуны нависали над ним. Это было безумие мести. Кайл вспомнил, как в течение сотен лет он сам вершил кровавое правосудие. Чтобы достичь своего положения, он преградил путь многим. Пришло время расплаты.
Один из вампиров злобно улыбнулся Кайлу и сделал шаг назад, держа в руках бочку, из которой до Кайла донесся мерзкий запах йодноватой кислоты.
«НЕТ!» – закричал Кайл. Он видел, какое страдание испытывали вампиры при этом наказании, и мог представить ту нестерпимую боль, с которой ему предстояло сейчас столкнуться.
Подняв глаза вверх, последнее, что увидел Кайл, была наклоняющаяся бочка, потом жидкость залила ему лицо.
Залы подземелья заполнил его истошный крик.
Глава двенадцатая
Летя с Калебом и ощущая холодный воздух, бьющий ей в лицо, Кейтлин почувствовала, что голод начал отступать, а голова – проясняться. Она посмотрела на Калеба и увидела, что вся его одежда была испачкана кровью. Её одежда тоже была в крови. Кейтлин силилась вспомнить, что же произошло.
Она помнила, как они вышли из дома Готорна, потом встретили полицию, потом случилась эта вспышка бесконтрольного голода, а потом был выстрел. Да, она всё вспомнила. Она вспомнила, как уже собиралась вонзить клыки в шею офицера, как вдруг Калеб её резко толкнул. С молниеносной скоростью он свалил её на землю и спас от убийства ещё одного невинного человека. Однако ему пришлось поплатиться за своё благородство: полицейский выстрелил и ранил Калеба в предплечье. Это его кровь была на их одежде, хотя ранение, казалось, мало повлияло на его самочувствие. Каким-то образом, он смог разобраться со всеми тремя полицейскими, схватил Кейтлин и взмыл с ней в воздух. Кейтлин поражалась его чувству самоконтроля, которое никогда не оставляло его, какой бы сложной ни была ситуация. Он смог вытащить их из серьёзной передряги и при этом никому особо не навредить. Кейтлин с досадой осознала, что, к сожалению, она не была столь развита, как Калеб, не могла контролировать вновь обретённые инстинкты так же искусно, как он, а ещё ей было стыдно, что из-за неё Калеб вновь попал в неприятность.
Было темно. Калеб и Кейтлин пролетали над лесами в пригороде Сейлема. Полет и холодный ночной воздух действовали на Кейтлин отрезвляюще. Калеб мёртвой хваткой держал её в воздухе, и Кейтлин чувствовала, как медленно расслабляется её тело. Голод отступил, как, в общем-то, и гнев.
Когда они приземлились посреди леса, Кейтлин уже чувствовала себя вполне нормально. Сейчас, когда она могла вновь реально смотреть на вещи, события прошлого часа казались ей диким безумием. Она не могла понять причину своих недавних действий. Почему она так быстро пришла в бешенство? Почему она не могла контролировать себя?
Ей было несложно найти ответ на собственный вопрос: когда её одолевал голод, она просто не могла себя контролировать. Жизнь человека была поставлена на карту. Слава богу, Калеб подоспел вовремя и не дал животному инстинкту взять верх. Она не хотела, чтобы смерть полицейского была на её совести. Кейтлин была благодарна Калебу за то, что он спас её от того, о чём бы она потом горько жалела.
Видя, как кровь просачивается сквозь его одежду, Кейтлин чувствовала себя сильно виноватой. Его ранили из-за неё.
Кейтлин дотянулась и пережала рану.
Калеб посмотрел на неё.
«Прости меня, – сказала она. – С тобой всё будет в порядке?»
«Всё будет хорошо, – ответил Калеб. – Вампиры – не люди, на нас раны заживают очень быстро. Рана затянется через несколько часов. Это ведь была обычная пуля. Если бы она была серебряной, то я бы не смог так легко отделаться. Но это была обычная пуля, поэтому, пожалуйста, не переживай за меня».
Взглянув на рану, Кейтлин отметила, что она уже начала затягиваться. Это было удивительно. Сейчас рана выглядела, как небольшая чёрно-синяя точка. Казалось, рана затягивалась буквально у неё на глазах.
Интересно, подумала Кейтлин, я тоже так могу? Вероятнее всего нет, ведь она была полукровка. Как и другие способности, этот дар, скорее всего, распространялся только на настоящих, чистокровных вампиров. Отчасти она тоже хотела быть такой. Бессмертие. Нечеловеческая сила. Невосприимчивость к большинству известных видов оружия. Она, конечно же, обладала некоторыми из этих способностей, но явно не всеми. Она застряла меж двух миров и не знала, к какому же примкнуть.
Более того, вряд ли у неё был выбор. Чтобы стать настоящим, чистокровным вампиром необходимо быть укушенным, обращённым одним из чистокровных вампиров. Калеб не проявлял желания ей в этом помочь. Это было запрещено. Если бы это и было разрешено, Кейтлин казалось, что Калеб всё равно не предложил бы ей обратиться. Его тяготило бессмертие, и он завидовал Кейтлин, ведь она когда-нибудь умрёт. Кейтлин казалось, что Калеб не хотел, чтобы она стала такой, как он. Он смотрел на это с позиции её собственной безопасности.
«Она всё ещё у тебя?» – спросил Калеб.
Кейтлин не понимала, о чём он говорит.
«Карта», – пояснил он.
Ну конечно, поэтому то они здесь и приземлились.
Кейтлин дотронулась до кармана и с облегчением нащупала в нем свиток. Спасибо тому, кто придумал карманы на молнии.
Кейтлин передала карту Калебу. Он развернул её и стал внимательно рассматривать.
«Мы совсем близко, – проговорил он, опуская карту и вглядываясь в располагающийся перед ними лес. – Хижина должна быть где-то недалеко».
Кейтлин огляделась, щурясь в темноте, но не увидела ничего, кроме множества деревьев.