Влюбленная в тебя, стр. 37
Котенок высунул голову из-под куртки, а Мэдди осмотрела себя.
– Я думала, что никто не заметит.
– Я заметил.
– А вчера на мне были брюки вроде этих. – Она подняла на Майка глаза, и уголки ее губ тронула лукавая улыбка. – По крайней мере, некоторое время.
– А ты… – Он взглянул на нее вопросительно.
– Что я?
– От тебя пахнет рисовыми хлопьями. – Шагнув к ней, Майк наклонился. – Да, конечно, хлопьями…
– Это мое алтейное масло для тела.
– Масло для тела? – О господи… Неужели она и впрямь думала, что они больше не лягут в одну постель? – Я думал о тебе весь день. – Он обнял ее и прижался лбом к ее лбу. – Представлял тебя обнаженной.
– Нет-нет, я снова воздерживаюсь…
– Снова?..
– Да, именно так!
– Я могу тебя переубедить. – Ох, неужели он пытался уговорить женщину лечь с ним в постель? До такого почти никогда не доходило. Чаще всего они соглашались.
– Не в этот раз, – сказала Мэдди, но ее слова прозвучали не очень убедительно.
Майк ослепительно улыбнулся:
– Тебе же нравится, как я тебя целую и ласкаю, не так ли, Мэдди?
– Но я… а-а… – Она запнулась.
Как правило, с ним не случалось такого – думать о женщине целый день. И вообще, чем она сейчас занимается? Работала? Или собирала дохлых мышей?
Откашлявшись, Майк заявил:
– Ты сейчас одета так, чтобы ложиться в постель. – Он прикоснулся губами. Как правило, он не тратил времени на уговоры, потому что были и другие женщины, которых не требовалось уговаривать. – Ты же знаешь, что тебе этого хочется.
– Мяу…
Мэдди сделала шаг в сторону и сказала:
– Мне нужно купить кошачьей еды.
Майк посмотрел на белую пушистую головку, торчавшую из-под джинсовой куртки Мэдди. Этот котенок был сущим дьяволом.
– Снежок – хорошая девочка, – сказала она и погладила котенка. Взглянув на Майка, Мэдди потом направилась к входу в магазин и пробурчала: – Берегись его, Снежок. Это очень плохой дядя.
Глава 13
Маленький розовый ошейник украшали розовые стразы и крошечный розовый колокольчик – Мэдди обнаружила его в своем почтовом ящике, когда часа примерно в три вышла из дому, чтобы проверить почту. И никакой записки. Никакой карточки. Лишь ошейник.
Но ведь только Майк знал про котенка. Она не сообщала об этом ни одной из подруг из опасения, что их всех хватит удар. Мэдди Джонс завела себе кошку?.. Нет, невозможно! Она же всю жизнь ненавидела кошек! Верно, ненавидела, и вот, пожалуйста, – стоит теперь с розовым ошейником в руке и смотрит на белый пушистый шарик, который свернулся в ее кресле.
Мэдди взяла котенка на руки и поднесла к лицу.
– Это мое кресло, Снежок. Я сделала тебе постель. – Она отнесла котенка в прачечную и посадила на свернутое полотенце в посылочную коробку. – Правило номер один: я тут хозяйка. Правило номер два: тебе нельзя приближаться к моей мебели и пачкать ее шерстью. – Она присела и надела на котенка ошейник.
– Мяу…
Мэдди поморщилась.
– Мяу…
– Отлично. Ты замечательно выглядишь. – Она, выпрямившись, заявила: – А теперь правило номер три: я впускаю тебя в дом и даю тебе еду. На этом и остановимся. Я не люблю кошек.
Развернувшись на пятках, Мэдди вышла из прачечной. Позвякивание колокольчика проследовало за ней по пятам на кухню, и она посмотрела себе под ноги. Вздохнув, взяла с тумбочки телефонную книгу. Перевернув несколько страниц, взяла мобильный и набрала семь цифр.
– «Морт», – ответил мужской голос.
– Можно Майка?
– Как правило, он не появляется раньше восьми.
– Не могли бы вы оставить ему сообщение от меня?
– Подождите, я возьму ручку. – Пауза. – Все, порядок.
– Майк, спасибо за розовый ошейник. Снежок.
– Вы сказали – Снежок?
– Да, подпишите «Снежок».
– Готово.
– Спасибо. – Мэдди дала отбой и захлопнула телефонный справочник.
В десять минут девятого, когда она просматривала криминальный журнал, ее телефон зазвонил.
– Алло, слушаю.
– Мне звонила твоя кошка.
Одного звука голоса Майка было достаточно, чтобы Мэдди заулыбалась. Ох, плохой знак!
– И что же она хотела?
– Поблагодарить меня за ошейник.
Мэдди посмотрела на кошку. Снежок возлежала в красном кресле и вылизывала лапу, вопиюще пренебрегая правилом номер два.
– У нее очень хорошие манеры.
– Что делаешь сегодня вечером?
– Учу кошку, какой вилкой когда пользоваться.
Майк засмеялся:
– Когда она ложится спать?
Мэдди перевернула страницу журнала, пробегая взглядом статью о человеке, который укокошил трех своих жен, юных красавиц.
– Зачем тебе знать?
– Я хочу тебя видеть.
А она хотела видеть его. Ох, как плохо! Да, в том-то и беда… Ее переполняло счастье от одного только звука его голоса, и чем больше она виделась с ним, думала о нем, тем сильнее все запутывалось в ее жизни… И в жизни Майка также, наверное.
– Ты же знаешь, я не могу, – сказала Мэдди, переворачивая еще несколько страниц.
– Встретимся в баре «Хеннесси». И, пожалуйста, принеси свою камеру.
Ее рука замерла.
– Ты позволишь мне сфотографировать интерьер твоего бара?
– Да.
Как правило, она не делала фотографий для своих книг. Но что плохого, если на сей раз сделает?
– Я хочу тебя видеть, Мэдди.
– Пытаешься меня подкупить?
На другом конце линии воцарилось молчание. Наконец Майк спросил:
– А что, нельзя?
Нельзя?
Она пожала плечами:
– Да нет, наверное, можно. Если ты, конечно, не надумал получить секс в обмен на несколько фотографий.
– О милая… – Ей показалось, он вздохнул. – Поверь, я прекрасно понимаю, что так просто тебя не заполучить.
Да, разумеется. То, что она пойдет в «Хеннесси» и сделает несколько фотографий, вовсе ничего не означало. Ведь она, Мэдди, прожила без секса четыре года. Так что за это время научилась держать себя в руках.
– Почему бы тебе не приехать сюда к полуночи? Люди уже разойдутся, и ты сможешь фотографировать столько, сколько захочешь.
Если она туда пойдет, то на все сто использует шанс получить желаемое. Но и Майк использует ее желание сфотографировать интерьер бара, чтобы получить то, чего хотел. Так что, наверное, следовало отклонить его соблазнительное предложение, однако…
Немного помолчав, она ответила:
– Я буду.
Выключив телефон, Мэдди сделала глубокий вдох. Она побывала в местах многих преступлений – ходила, стояла, изучала… Но войти в этот бар – это совсем другое. Тут было личное…
Мэдди видела фотографии с места преступления и читала полицейские отчеты. Но ведь с того вечера прошло двадцать девять лет – не шутка! Ей не раз случалось сидеть за сетчатой перегородкой напротив убийц, которые подробно рассказывали, что сделали бы с ее телом, если бы представилась возможность. Но по сравнению с визитом в бар «Хеннесси» все это было как съесть пирожное.
Бар «Хеннесси», выкрашенный в невыразительный серый цвет, оказался просторнее, чем можно было ожидать, глядя с улицы. В баре стояли два бильярдных стола, а у длинной стойки был устроен танцпол. В центре зала три ступеньки вели в огороженное белыми перилами пространство нижнего уровня, где стояли десять круглых столиков. В отличие от «Морта» «Хеннесси» никогда не пользовался репутацией злачного места с раздевающимися девицами. Это было весьма солидное заведение, известное тем, что здесь подавали хорошие напитки и слушали хорошую музыку.
Встретив гостью, Майк встал за стойку бара и налил в шейкер первосортного джина. Затем взглянул на Мэдди – свет выхватывал рыжеватые пряди из массы ее темных волос, забранных в конский хвост. Переводя взгляд на высокую прозрачную бутылку, которую держал в руке, он проговорил:
– Этот бар построил мой прадед в тысяча девятьсот двадцать пятом.
Мэдди поставила фотоаппарат на стойку и, осмотревшись, спросила:
– Во времена «сухого закона»?