Никогда не говори мне «нет». Книга 2, стр. 58
– Ах, вот оно в чём дело! Я просто невыгодная партия! А тут ещё и моя сумасшедшая работа. Всё против меня. Правда, есть и одно маленькое «за»: я люблю тебя.
– И что мне делать с твоей любовью! – кричит Кристина.
– Выбрось за ненадобностью. Она не нужна тебе. Счастья с Давидом. Удачи в бизнесе. Извини, на свадьбу не приду – денег на подарок нет. Пока!
Он быстро выходит из комнаты, из квартиры, из её жизни. Она остаётся стоять, обхватив себя руками, тупо глядя в пространство и повторяя, как мантру «Я должна, я должна!»
Через месяц заклинания типа: я должна, это для дела, это ради моего будущего – перестают действовать. Чем ближе свадьба, тем больше сомнений и неуверенности. И всё было бы хорошо, если бы ничего не чувствовать. Но она чувствует и тоскует. Алексей пропал. После того разговора она ни разу не видела его. Звонить он ей не собирается, позвонить ему не позволяет гордость. И что сказать? Он ясно дал понять, что встреч с замужней женщиной не будет. Но она ещё не замужем! И он мог как-то побороться за неё, попытаться уговорить.
За неделю до свадьбы Кристина понимает, что у него это получилось бы, если бы он попытался. Но он просто исчез. Вполне возможно, на очередном задании, и ему не до неё. А может, живёт с Мариной. Ну и пусть. Так даже лучше!
Она механически выполняет всё, что от неё требуется для подготовки к свадьбе, и ловит себя на мысли, что выбирает платье и свадебное меню не для себя, а для какой-то другой девушки.
Только в отеле, погрузившись в привычную рутину, она забывается и становится прежней Кристиной. А одинокими ночами снова начинает убеждать себя: я должна!
Пробки в Москве одинаковы для всех, за исключением мигалок, и неважно – похоронный кортеж или свадебный лимузин. Если стоят все, ты тоже стоишь. И хотя обычно в этом месте и в это время пробок не бывает, но сегодня кажется, что они возникли специально, чтобы не дать белому лимузину невесты вовремя добраться до загса. Десять метров медленного движения, десять минут на месте. И так целый час.
Подружки раздражённо перешёптываются, осматривая, не помялись ли от долгого сидения длинные юбки вечерних платьев. Только невеста кажется спокойна и равнодушна. Кристине хочется, чтобы машина совсем остановилась, а ещё лучше, развернулась и отвезла её домой. Потому что уже два дня в её голове вместо «я должна» настойчиво звенит «что ты делаешь?». И, чем медленнее движется лимузин, тем громче внутренний голос. Ей хочется выйти прямо сейчас и бежать от всего этого. И неважно, что на ней узкое длинное белое платье. Неважно, что скажут люди, которые будут видеть её. Что скажут гости, которые соберутся у неё в ресторане, что скажет Давид и отец, которые уже, наверное, ждут её возле загса. Она понимает, что не сделает этого. Она выполнит всё, что должна, и её детище, её бизнес, будет спасён.
А лимузин, тем временем, останавливается совсем. Очень странно, стоит он в средней полосе, а справа и слева автомобили хоть и медленно, но движутся. А их поток замер.
– Видимо, впереди авария, – говорит шофёр, – Не волнуйтесь, сейчас объедем и тогда прибавим газу. Успеем.
Он включает поворотники, начинает сигналить, надеясь, что, видя празднично украшенный автомобиль, его пропустят. Но ни слева, ни справа автомобилисты не собираются уступать, особенность момента никого не трогает. Шофёр сигналит без остановки. Вдруг замечает небольшой просвет, резко крутит руль, жмёт на газ, чтобы успеть всунуть хотя бы нос автомобиля, но с грязным ругательством тут же давит на тормоз.
Всё движение замирает, а справа и слева, почти вплотную к лимузину, останавливаются два чёрных джипа. Из одного выпрыгивает молодой человек, быстро распахивает дверцу лимузина и буквально вырывает из салона невесту.
Всё происходит в считанные секунды. Кристина исчезает в одном из джипов, и машины мгновенно уезжают, так как движение на всех полосах волшебным образом нормализуется.
– Что это было? – растерянно спрашивает водитель лимузина, не замечая, что теперь пробка стоит из-за него, впереди машин уже нет.
– Что-что! Невесту украли! – говорит одна из подружек.
– Так мы едем, что ли? – равнодушно спрашивает другая.
– Что происходит? Лешка, что ты творишь? – возмущается Кристина, придя в себя на заднем сиденье джипа Артура.
– Похищаю тебя, – спокойно отвечает Алексей, – У меня в этом есть опыт, если помнишь.
– Привет, Кристина, я соучастник! – здоровается с водительского места Артур.
– И что дальше? Куда ты меня везёшь?
– Я везу тебя в одну заброшенную деревню, в старый-старый дом, где проломана третья ступенька, где всё пахнет сыростью, а по ночам слышатся шорохи и шаги. Мы закрываемся в этом доме на неопределённый срок. И, как говорится в одном известном фильме, либо ты выйдешь оттуда моей женой, либо… впрочем, другого варианта я не вижу. И не надейся на спасение, ребята, которые тебя вытащили в прошлый раз, теперь это делать не станут.
– А как же твоя работа? – спрашивает Кристина, с трудом скрывая счастливую улыбку. Пусть не думает, что всё так легко досталось – она злится.
– Босс дал мне отпуск на неопределённый срок.
– А как же моя работа!
– А твоя работа тебе уже не принадлежит. Я выкупил тридцать пять процентов акций, у, как ты сказала, мелких держателей. Вот только не знаю, что мне с ними делать. Хотел подарить своей жене на свадьбу, но, боюсь, она не примет такой роскошный подарок. Придётся самому вникать в твой гостиничный бизнес. Ты дашь мне консультацию, если что? А что ты побледнела? Я не уволю тебя. Можешь продолжать работать. Ну, там… горничной или секретаршей у меня. По-моему теперь я автоматически становлюсь во главе совета директоров.
– Лёш, может, не надо в тот дом? – жалобно проговаривает Кристина.
– Что? Боишься?
– Нет, не боюсь. Я и так согласна. Я бы давно согласилась, но ты исчез, и я решила, что ты обиделся и не хочешь меня видеть.
– Я был занят коммерческими делами, скупал через подставные фирмы акции. Это оказалось непросто.
– Но зачем? Это огромные деньги. Но они не принесут моментальный доход, я говорила о непростом положении в фирме.
– Я уверен, что всё с фирмой будет в порядке, когда ты станешь в управление. Ты любишь свою работу, ты всегда мечтала о свободе. Я хочу, чтобы ты не зависела ни от отца, ни от какого-то Давида. Я покупал их для тебя.
– Алёшка, я не знаю, что мне сказать…
– Скажи – «я хочу быть с тобой».
– Да… да… да… – бормочет она сквозь внезапно нахлынувшие слёзы.
Эпилог
– Валерия! Я не знаю, что мне делать! Он кричит и кричит! Ты не могла бы прийти ко мне. Я с ума схожу от беспокойства!
Валерия зажимает трубку рукой и говорит расшалившейся дочери: «Алёна, помолчи, тётя Кристина звонит, а я её почти не слышу». Шустрая девчушка с огромными голубыми глазами и чёрными длинными кудряшками прекращает свой концерт под детский микрофон-караоке и замирает посреди комнаты. Послушать, о чём будет говорить мама с тётей Кристиной, тоже интересно.
– Кристина, во-первых, успокойся сама. Я же говорила, как остро реагируют младенцы на настроение матери. Я сейчас приду, только Алёну одену.
Девочка прыгает от счастья. Сейчас они пойдут в гости к тёте Кристине, у которой есть такая кукла, которая шевелится и кричит, но трогать её пока нельзя, потому что все говорят – это ребёнок. И почему это ребёнок, если похож на куклу? Ей папа такую дарил. Вот Алёна – ребёнок. А тот ребёнок на неё не похож, значит это не ребёнок, а кукла, – решает смышлёная девочка.
Валерии, жене Артура, порой кажется, что она старше Кристины, а не наоборот. Кристина постоянно паникует из-за любой мелочи. Хорошо, что они живут недалеко друг от друга, и Валерии не приходится пользоваться транспортом, чтобы прийти на помощь растерянной мамаше. Тем более, имея полуторагодовалую дочь, Валерия действительно чувствует себя опытней и мудрее. А ещё ей кажется, что когда Артур оставлял её одну с младенцем, она вела себя спокойней и не поднимала на ноги всех знакомых. А может и поднимала, да позабылось? К тому же у Леры рядом мама, часто приезжает бабушка, чтобы помочь. А Кристина чувствует себя очень одиноко, когда остаётся без мужа, и из самоуверенной оптимистки превращается в растерянную истеричку, требуя внимания друзей и знакомых. Хотя все и так стараются не оставлять её без присмотра надолго.